Сергей Панченко - Warm

Харитон озвучил только то, что подсознательно сидело в каждом, но духу произнести это не хватало.

– А чего изгоев-то? Избранных, – Вторуша повернулся всем корпусом, чтобы невзначай не потревожить больную спину. – Меня, по ходу, на этот ковчег не хотели пускать вначале, – он скривился от боли.

– Потому что у тебя нет пары, – усмехнулся Гурьян, – пришлось тебе льготный билет, как инвалиду выписать.

– А у Гордея тоже нету пары, и у Александра Сергеича, – парировал Вторуша.

– Александру Сергеичу и не надо, он спаситель, а вот у Гордея Аглая, может быть. Звучит-то как, как сталь, Гордей и Аглая.

– Только не надо без меня меня женить, – Аглая указала пальцем на Гурьяна, – устроили тут «Давай поженимся».

– Если барин прав в плане того, что катастрофа прошлась по всему миру, то жениться придется не столько по любви, сколько для продолжения рода человеческого, – предположил Гордей.

– Я представляю ваши преисполненные важности лица, – Лукерья ткнула вбок Харитона, – Это не ради секса, это всё ради человечества.

– А чем человечество кормить собрались? – поинтересовалась Фекла. – Если выжгло все подчистую, если ни животных, ни растений не осталось? Как бы самим не пришлось друг другом питаться.

– А ведь, верно, – согласился с подругой Гурьян, – на что мы можем рассчитывать после такой стерилизации?

Этот вопрос озадачил серьезно только после того, как его задали вслух. Александр оглядел погреб и увидел какие-то веники, лежащие на верхней полке.

– А там что? – он показал на едва освещенные вязанки.

– Там веники из метелок сорго, – ответила Лукерья, – хранили в погребе про запас, чтобы не пересохли и не поломались раньше времени. По случаю купили на год вперед.

Александр снял один веник и рассмотрел его. Метелки сорго сильно напоминали метелки проса, даже семена, оставшиеся на них, были похожи на просяные.

– А на что оно похоже, сорго это? – поинтересовался Александр.

– Что-то среднее между кукурузой и просом. В деревне его используют на фураж в зеленом виде, и на силос консервируют. Очень хорошая культура, сочная и засухоустойчивая, – поделился специфическими знаниями Вторуша. – Она правильно называется сорго суданское или суданка. Веники из него только короткие получаются.

– Да уж, в Судане не был, но знаю, что там засушливо, – Александр оглядел веник. – Знаете, надо собрать с них все семена до единого. Это будет наш семенной фонд. У кого-нибудь есть еще идеи насчет семян, любых?

Народ принялся перебирать все, что хранилось в погребе, чтобы найти что-нибудь подходящее.

– А семечки из моченых яблок прорастут? – спросила Фекла. – А из помидоров?

– Вряд ли, – засомневался Гордей, – они бы проросли уже в рассоле.

– Знали бы, ягод припасли бы свежих, трав накосили, – Гурьян обследовал все темные углы погреба.

– Тогда уж и погреб бы оборудовали, как следует, с туалетом, бассейном и спортзалом. – Харитон посмотрел себе под ноги. – Стоп! А под нами же сено!

Он поднял половицу и вытащил пучок сухой зеленой травы. Сено изолировало лед от среды погреба, не давая ему быстро отдавать холод и таять.

– Слушайте, да это же настоящий семенной фонд. Мы сюда ведь самую грубую, переспевшую траву складывали, на которой уже семена были. – Харитон поднес к носу сено и сладострастно вдохнул его аромат.

– Да, я помню, как мы специально загоняли на нее некоторых клиентов, чтобы они устали скорее. – Вспомнил Гурьян. – По краям низин обкашивали, там и конский щавель и мышиный горошек, цикорий, осот, крапива, мята. Там и ягоды клубники могут быть.

– Слушайте, а без насекомых это все опыляться будет? – поинтересовалась Аглая.

– Пока не разрослось, и мы сможем опылять, – Александр был готов этим заниматься, только ради того, чтобы земля вокруг Зарянки не была похожа на выжженную пустыню. – Вот нам забот на ближайшее время, будем перебирать сено и шелушить семена.

Работа настроила коллектив Зарянки на оптимистический лад. Заниматься кропотливым трудом под тусклым светом свечи было непросто, но ощущение глобальной важности этого дела, прямо-таки спасения мира, придавало сил и упорства. Семена не разбирали по видам, шелушили в одну посуду. Отдельно собирали только скользкие и блестящие семена сорго. По предположениям Александра, ему отводилась особая роль. Сорго был единственным культурным растением, из которого можно было получить муку.

Мужчины, кроме Вторуши, занимались тем, что поднимали полы, вынимали и складывали назад сено. Кто-то один непременно дежурил у входа, чтобы вовремя заметить, не пошла ли внутрь вода. Гроза и не думала прекращаться. Александр поднимался несколько раз к выходу, и ему показалось, что температура снаружи падает. Его обожженные места на шее, реагирующие болезненно, отзывались на нее уже не так явно.

Потоки воды шумно огибали вход в погреб. Александр прошелся рукой вдоль стен, чтобы вовремя заметить течь, если где-то снаружи размоет грунт и вода вдоль них устремится в погреб. Ничего подозрительного заметить не удалось. В некоторых местах, ближе к выходу, он разломал глиняную кладку, которую сам и ставил. Кирпичи с внутренней стороны были сухими и горячими. Стены все еще хранили жар.

Александр успокоил себя мыслями о том, что на вершине холма им не грозит потоп из-за того, что сильный поток просто не успеет набраться на такой незначительной площади. Удивительно, как его проект оказался пригодным для того, чтобы пережить страшный катаклизм. Если бы Господь шепнул ему на ухо, что грядет конец света, он бы тогда предусмотрел погреб для скота и создал бы настоящее хранилище семян, собрав в него все виды растений, от болотной ряски до дубовых желудей.

Понимание времени суток без телефона пропало окончательно. Кого-то уже начало клонить в сон, а кто-то решил, что только наступило время обеда.

– Пусть кто как хочет, так и живет, – предложил Харитон. – Чего нам тут всем одновременно жопами толкаться?

– Хорошая мысль, – согласился Александр. – Только не забывайте мониторить ситуацию. Если в погреб хлынет кипяток, нам больше негде будет прятаться.

– Да, а чем заделывать брешь, если хлынет? – поинтересовался Гурьян.

– Ну, пока кирпичами, тряпками. Это… – Александр замер, размышляя, – голыми руками не лезьте в воду.

– Так других нету, – Гурьян посмотрел на свои ладони.

– Онучи мотайте, чтобы прямого контакта не было, – предложил Александр.

– Ага, а потом этими руками за хлеб браться? – заржал Гурьян. – Не переживайте, Александр Сергеич, мы люди со смекалкой, придумаем, что делать, главное, чтобы вода не пошла.

– Не сомневаюсь. А я вздремну ненадолго, что-то недосып чувствуется после ночных бдений.