Оро Призывающий - Слова могут убивать [СИ]

Разумеется, жрецы Храма Небес не позволили им выйти вместе со всеми прочими. Они теперь не просто абы кто, они теперь — семья Избранного Пантеона, а такая честь даётся только в связке с огромным комплектом ограничений, обязанностей и запретов.

Ещё до окончания Церемонии все их вещи были вывезены из съёмного дома и перевезены сюда. Сейчас их с почётом проводили в их комнаты, но в этом почёте чувствовалась крайне неприятная настойчивость. Так предлагает проводить до дома маньяк, ищущий себе жертву.

— Это… — наконец, взорвался эмоциями Саул, — это непредставимо! Скажи, что это снится мне! Скажи!

Каин вздохнул и присел на краешек роскошной кровати. Да уж… теперь и контролировать его станет проще. О любой свободе, любых тайных перемещениях можно забыть…

— А что тебе не нравится? — полюбопытствовал он у Саула. — Твой сын теперь Избранный Пантеона. Первое лицо в Империи, даже сам Император не так влиятелен и могуч, как он!

Вместо ответа Саул пробормотал что-то совсем уж неразборчивое; Каин, однако, сумел уловить отдельные слова — «придурок», «обезьяна» и «граната». Он хмыкнул.

— Осторожнее, отец. Пантеон не только могуч, но и вездесущ. Ты сам говорил мне об этом ещё сегодня утром.

Теперь Каин точно не сомневался в том, что за ним следят не только смертные. Что видят Боги прямо сейчас? Слова? Мысли?

— Боги не спросили моего мнения, прежде чем избирать Авеля, — отец сердито поглядел на него. — Это их право — они же Боги, кто я такой по сравнению с ними. Ну, а моё право — высказать это мнение наедине с самим собой.

Каин пожал плечами. Его отец был умнейшим человеком, стратегом и лидером клана, но мысль о том, что Боги сделали это в политических целях, он бы никогда не смог понять и принять. Боги для него — сакральные сущности, а политика или интриги — что-то слишком земное, приземлённое.

Сам Каин всё прекрасно понимал, но… понять бы, что именно задумали эти божественные ублюдки, и тогда…

В дверь постучали. Смеются, что ли? Они здесь гости, и хозяева могут заходить всегда, когда только заблагорассудится.

— Войдите, — вздохнул Каин. Дверь тут же отворилась, и внутрь скользнул молодой человек в белой робе послушника.

— Прошу прощения, — несколько растерянно обратился от к Каину. — Могу я попросить вас проследовать за мной? Нам нужно, эээ… Там увидите…

Мда. Наверное, ещё недавно работает (служит?) здесь и не привык приказывать, а не просить. Впрочем, с его мелким чином он и не должен, наверное…

— Конечно, — махнул рукой Каин. — Ведите.

Ну, а что ещё он мог ответить? «Нет?» Такой ответ не принимался; смешно даже представить…

Молодой человек в робе быстро шёл по коридору, осторожно оглядываясь. Странно… когда они шли сюда — здесь было полно народу, а сейчас ни души. Может быть, все собрались ещё где-то? Например, на церемонию поклонения новому Избранному, где он должен либо благословить и напутствовать мудрыми словами каждого из них?

При мысли о новом Избранном Каина брала злость. Чёрт… если и существовал на свете наиболее недостойный чего-то подобного человек, то это Крыса. Жалкий, лживый, трусливый, эгоцентричный кусок дерьма!

«Может, это его имел в виду я из будущего?» — спросил Каин сам себя. Но нет, едва ли. Крысу хотелось не убить, а макнуть носом в его собственное дерьмо, как нашкодившего кота.

А может, так даже верно? Ведь и Боги не лучше. Какой Пантеон — такой и Избранный! Вот только…

— Сюда, пожалуйста, — велел служка, распахивая перед Каином дверь. Тот машинально шагнул внутрь… И изумлённо замер. Перед ним находился… человек.

Если это, конечно, можно было назвать человеком. Переплетение трубок, банок, какие-то негромко жужжащие аппараты… Но голова, по крайней мере, была человеческой и смотрела на Каина — легко, спокойно и бесстрастно.

— А… вот и ты, — с присвистом заговорила голова, и ошарашенный Каин понял, что аппарат отключен непосредственно к обрубку шеи. — За тобой пришлось погоняться, Каин. Думали, это будет тихий разговор в Синаре, а дошли аж досюда.

— Вы кто? — Каин помотал головой, но картинка перед глазами не поменялась. Странная «голова профессора Доуэля» была реальной и живой — вопреки всем научным фактам.

— Запри дверь, — чётко велела голова, и Каину понадобилось три секунды, чтобы понять, что она это не ему, а служке. Тот подчинился, и лишь затем голова заговорила вновь.

— Я не уверен, скажет ли тебе кто-нибудь моё имя, но я готов назвать его, если ты пообещаешь выслушать меня — спокойно, до конца и не перебивая.

— Д-да, — кивнул Каин. — Обещаю.

— Что ж, — улыбнулся его собеседник. — Меня зовут Тэльм Релнок.

В иное время Каин, может быть, и не вспомнил бы, где слышал это имя. Но после всех сегодняшних событий его мозг работал чётко и связно, как огромная и сложная вычислительная машина.

— Вы — основатель Республики? — выпалил он. — Тот самый, что…

— Ты обещал не перебивать, — укорил его Тэльм. — Но да, я рад, что ты знаешь обо мне, и объяснять придётся чуть меньше.

— У нас мало времени, сэр, — «служка» (как теперь стало очевидно — мнимый) крайне нервно косился на дверь. — Помните, где мы находимся…

— Мальчик мой, — улыбнулся Тэльм. — Ты знаком с таким понятием, как хуцпа? Это наглость; наглость в крайней степени, настолько безумная, что противник никогда о ней не догадается.

«Служка» и Каин переглянулись.

— Враг может искать нас по конспиративным квартирам, в трущобах или в центре города… Но никто не предположит даже на миг, что мы обнаглели настолько. Никто не будет нас искать в Храме Небес в день, когда там ходят сами Боги.

А ведь он прав, сообразил Каин. Это по-прежнему не объясняло, откуда от тут взялся и для чего, но… он прав: искать их тут станут только психи.

— Как ты уже, наверное, понял, я тут по заданию Республики, — пояснил Тэльм. — А Республика задала мне это задание по личному приказу одного из Архонтов. Ты наш, Каин Амос, один из нас — и пора бы тебе вступить в дело.

Ага, вот оно что. Архонты решили побаловать его хоть какой-то информацией? Ладно, попробуем им подыграть.

— Чтобы я вступил в дело, — заметил Каин, — я должен знать, в чём оно состоит. Сейчас я действую наугад, и хотя я знаю, что именно Архонты даровали мне силы, но я понятия не имею, чем мне нужно за эти силы заплатить.

Старик засмеялся — тихо, насколько позволял вообще смеяться его аппарат жизнеобеспечения.

— Когда-то и я был таким же, — заметил он. — Молодым, ничего не понимающим. Выдернутым из привычной среды… Спорим, у тебя всё получится лучше, чем у меня, а?

— В смысле? — не понял Каин.

— Просто скажи «спорим», — посоветовал Тэльм.

— Спорим… — Каин уже начал догадываться, к чему это. — Так вы выигрываете споры?