Бет Рэвис - Путь повстанца

Ни с того ни с сего Джин затосковала. В голове вертелась мысль, что маме здесь очень понравилось бы. Лира Эрсо всегда старалась познакомиться с уникальными особенностями каждой планеты. Она ценила разнообразие Галактики, и Инусаги привела бы ее в полный восторг.

Вокруг Джин, как будто чего-то ожидая, скапливалось все больше народу. Все смотрели в сторону пруда, и девушка повернулась узнать, что же приковало внимание толпы. Вскоре по ровной, как стекло, поверхности водоема пробежала рябь, и из воды показались хрупкие ромбовидные существа одного роста с Джин. Черты лица этих бледных безволосых гостей были едва различимы. Скользя по водной глади, они словно парили в воздухе. Тонкая мембрана соединяла их головы с кончиками пальцев и тянулась вниз до самых лодыжек.

— Кто это? — спросила Джин у стоявшей рядом женщины.

— Рейеты, — ответила та.

Ее голос по непонятной причине был полон печали. От невообразимо прекрасного водного танца рейетов захватывало дух. В том, как бледнокожие существа двигались по затону, было что-то магическое.

Вскоре шестерка рейетов оказалась у самого берега неподалеку от Джин. Они были настолько худыми, что казалось, даже легкое дуновение ветра унесет их подобно лепесткам сакулы. Но, выбравшись из воды, существа остановились, обхватили туловища своими перепончатыми руками и образовали узкую, похожую на кокон оболочку, свисавшую внизу подрагивающими складками кожи.

Шестеро рейетов сформировали нечто вроде праздничной процессии. С берега они направились к парадной лестнице дворца. Среди толпы стало нарастать напряжение. Пока рейеты шли сквозь плывущие по воздуху лепестки и поднимались по первым ступенькам, никто не произнес ни слова. Штурмовики и местные стражники преградили процессии путь, не пропуская инородцев внутрь.

Шедший первым рейет что-то сказал, но Джин была слишком далеко, чтобы разобрать слова. Сперва она испугалась, что штурмовики сейчас попросту перестреляют изящных бледнокожих существ, но спустя несколько мгновений рейеты развернулись и начали медленно спускаться обратно. Толпа безмолвствовала, пока опозоренные публичным запретом войти внутрь рейеты, понурившись, шли мимо. Они тихо погрузились в воду, развели руки в стороны и скрылись в глубине.

— Какой позор, — пробормотал кто-то рядом с Джин. — Традиция нарушена.

— Глупые животные, — послышался второй голос. — Ну хоть Империя понимает, что они ничтожества. Запретить бы им вообще высовываться из воды.

«Они не животные, — зло подумала Джин, — они разумные существа».

Но вслух девушка не произнесла ни слова.

Последний контакт подошел прямо к Джин.

— Облако, — буркнул он.

Отдав проектор, девушка проводила мужчину взглядом до входа во дворец. Ее несколько удивило, что даже он беспрепятственно попал внутрь. Из всей десятки этот выглядел подозрительнее всех.

Со велел, чтобы, раздав приглашения, она тут же возвращалась на корабль. Но у Джин все еще оставалась пара лишних проекторов, и она могла бы воспользоваться одним из них. После того как рейетам отказали в доступе во дворец, девушку разбирало любопытство, что же скрывается по ту сторону запретных дверей.

Кроме того, еще ни одна из ее совместных с Со вылазок не заканчивалась вечеринкой во дворце. Самое масштабное, что делала Джин за последнее время, — опрыскала ближайшие к Рее астероиды средством против майноков.

«Лишь одним глазком», — мысленно пообещала Джин, доставая проектор. Медленно поднимаясь по ступенькам, девушка не сводила глаз со штурмовиков, со скучающим видом стоявших у дверей. Когда она поднесла свое приглашение к идентификационному замку, один из солдат лениво махнул рукой в сторону входа.

Опавшие лепестки сакулы образовывали дорожку, ведущую вглубь здания, но Джин справилась бы и без них, просто идя на звуки толпы, что собралась в большом бальном зале в самом сердце дворца. Чтобы попасть в зал, чей стеклянный потолок поддерживали увитые плющом колонны, нужно было спуститься по нескольким десяткам ступеней. Девушка направилась вниз, шелестя по камню подолом своего изящного платья. Джин смотрела по сторонам в поисках Со или еще кого-нибудь из партизан, но так и не нашла никого знакомого.

«Наверное, приглашения были нужны, чтобы просто попасть внутрь», — подумала Джин. Дворец с высокими куполообразными потолками оказался просто необъятным. Партизаны могли быть где угодно, выясняя самые сокровенные тайны Империи, которые та хранила на своей базе, разместившейся в резиденции правительницы.

«Еще пару минуток», — сказала себе Джин.

В бальном зале было полно народу. Большая часть приглашенных обосновалась вокруг столов для закусок, на которых красовались подносы с местными деликатесами: фруктами, медом, хлебом и сырами. Дроиды-официанты разносили вино — в основном местное, но встречались и сорта из Центральных миров, в том числе голубая бутылка редкого алдераанского вина, которым угощали только избранных гостей, собравшихся на платформе возле изысканной скульптуры в самом центре зала.

Скульптура была соткана из цветов. Джин никогда в жизни не видела ничего столь же прекрасного… и столь же бесполезного. Через пару недель цветы завянут и вся задумка умрет. Но пока что от вида экстравагантной конструкции захватывало дух. Основание статуи было выложено из зелени и толстых восковых листьев, перевязанных плющом, выше композицию составляли огненно-красные бутоны с оранжевыми сердцевинами, а венчали скульптуру ярко-золотые лепестки сакулы. Все вместе элементы складывались в образ некой пылающей птицы.

— Прекрасно, не правда ли? — произнес стоявший неподалеку мужчина, увидев, как Джин запрокидывает голову, чтобы рассмотреть скульптуру целиком.

Девушка не могла не согласиться.

— Что это за птица? — спросила она.

И тут Джин сообразила, что в саду возле пруда она не видела ни одного представителя семейства пернатых. Пожалуй, единственным, что хоть как-то навевало мысли о полете, было скольжение рейетов по водной глади.

— Это звездная птица, — пояснил мужчина. — Разве ваша мать не рассказывала вам эту легенду?

«Он решил, что я местная», — подумала Джин, вспомнив о своем наряде.

— Моя мать умерла, — скорбно ответила она, опустив взгляд.

На лице собеседника промелькнуло сожаление.

— Что ж, как бы то ни было, это старая легенда, — сказал он, — а их уже почти никто и не помнит. Но звездная птица живет в сердце каждой звезды нашей Галактики. Когда звезда угасает, птица умирает жестокой смертью. Ее крылья распахиваются на миллионы километров, охватывая черную бездну космоса. Звездная птица обращается в звездную пыль.