Питер Бретт - Цикл Война с демонами. Компиляция. Книги 1-5

Но и тут притворился, будто просматривает ведомости, хотя помнил их назубок. Страсти потихоньку остывали.

– Достопочтенный дама прав, Хасик. Твои люди слишком добросовестно обчистили этот край. Те немногие чинские хутора, что остались, производят слишком мало, им бы самим прокормиться, не говоря о нас.

– Я поговорю с людьми! – прорычал Хасик. – Чины не будут есть вперед нас.

В глазах Хевата вспыхнуло негодование, но голос остался спокойным:

– Если будут голодать рабы, то есть станет нечего нам, Хасик.

Тот прищурился – наверно, прикидывал, не оскорбиться ли на обращение по имени.

– Я не положу жизни евнухов за Дамаджах и не стану пресмыкаться перед Троном подушек и вымаливать объедки.

Аббан откашлялся:

– Возможно, найдется выход получше.

Хасик схватился за голову:

– Неужели я пал так низко, что на моей стороне только хаффит? Давай, Аббан, посвяти нас в свой гениальный план. Может быть, снова посоветуешь потрясти Энджирс?

Аббан сделал глубокий вдох. Нападение на Энджирс обошлось и ему, и Красийской империи дороже всех других неудач.

– Нет, евнух ка, ничего геройского в этом духе. Я лишь заметил, что от здоровых рабов, которые трудятся в безопасности, оброк всегда больше, чем от тех, кого секут и кормят баландой.

– В этом мире нет безопасности, хаффит, – сказал Хасик. – Ни для людей, ни уж тем более для рабов.

– Мне кажется, Аббан имеет в виду алагай. – Было странно слышать, что Хеват называет его по имени, а не по сословию.

– То есть? – не понял Хасик.

– Сейчас лето, – объяснил Аббан. – На чинских полях мог созревать урожай, но твои Евнухи забрали все подчистую, да еще и дворы пожгли.

– Посеют еще, – сказал Хасик.

– Возможно, – согласился Аббан. – Но чинам негде укрыться, и они чересчур озабочены тем, как пережить ночь. Им некогда заниматься посевами.

– Мне-то какое дело? – спросил Хасик.

– Они твои рабы, – сказал Хеват. – В Эведжахе написано, что мы обязаны оберегать от алагай не только себя, но и рабов.

– В Эведжахе? – рассмеялся Хасик. – И куда нас завел Эведжах? Ахман потрясал им, когда вел нас в свой дурацкий поход против демонов. И вот его сбросили со скалы, сына застрелили на земле чинов, а мы остались без елдаков, в грязи, и нас волнуют холода, которые поморозили бы нам яйца – будь у нас яйца. Я порвал с алагай’шарак.

– Ты, разумеется, прав, – сказал Аббан. – Бессмысленно придерживаться святого писания только во имя Эверама. Но в притчах есть зерно истины. Если наградой станет сытое брюхо, нам не составит труда отправить Евнухов на зачистку чинских полей от алагай.

– Твое-то брюхо покамест набито, – буркнул Хасик.

– Это лишь предложение, – смиренно поклонился Аббан.

– Оно отвергнуто. Алагай не трогают нас с тех пор, как мы перестали к ним лезть.

– Однако их развелось немерено, – заметил Хеват. – Сейчас они нападают на хутора и Доктаун, но кто знает, что произойдет, если их станет больше? Ты видел, что они сделали с рыбаками.

– И что? – рассмеялся Хасик. – Я должен оплакивать врагов?

– Да, если их гибель означает торжество Най, – ответил Хеват.

– Най! – пролаял тот. – Эверам! Вы, святоши, выучили два слова и присобачиваете их к чему ни попадя! Нет никакой Най! Нет никакого Эверама! И вечной битвы между светом и тьмой тоже нет. Алагай – животные. Если на то пошло, им надо за ухом почесать за поджог рыбаков и их кораблей.

Это была речь безумца. Аббан не понимал, как может Хасик взирать на хладнокровное избиение демонами лактонцев и не бояться.

Оторопел и Хеват. Он вскинул руки:

– Замечательно, евнух ка. Что будем делать с нехваткой продовольствия?

– Я умножу набеги, – сказал Хасик. – И передай Джесану, Орману и другим кай, что тот, кто принесет меньше всех, лишится левой руки.

– Гениально. – Аббана затошнило.

– Мудро, – процедил Хеват.

– А на юг пошлем новых разведчиков, – улыбнулся Хасик. – Если власть Дамаджах в Доктауне ослабнет, мы его, может быть, отберем.

– Эверамова борода!.. – прошептал Ича.

– Не удивляйся, малец, – сказал Хасик. – Не так ли поступил твой брат, когда послал Мелан с Асави убить эту бесстыдную хисах? По мне, так Дамаджах пора научиться смирению. Я, наверно, зашью ей щелку и оставлю в рабынях.

Ича и Хеват побледнели, а Хасик встал, его терпение истощилось.

Аббан потянулся за письменными принадлежностями и как бы нечаянно опрокинул чернильницу. Черная жидкость залила стол и запачкала полинявший белый рукав дама.

– Осторожнее, глупец! – рявкнул Хеват, отдергивая руку.

– Прошу прощения, дама. – Аббан извлек сравнительно чистый платок и промокнул его рукав. По ходу он вложил в ладонь престарелого жреца клочок бумаги.

Хеват насторожился, но оправдал доверие. Зажав бумажку в кулак, он сунул руку за пазуху, притворившись, будто рассматривает испачканный обшлаг.

– Убирайся, хаффит. Я сам разберусь.

Хасик фыркнул, откатывая кресло Аббана от стола.

– Был, как обычно, рад увидеться, дама.

Аббан, отъезжая, обменялся с Хеватом многозначительным взглядом.

– Я удивлен, – осторожно заметил Аббан, когда они двинулись назад через двор.

– Чем, хаффит? – спросил Хасик.

– Тем, что ты поручаешь набеги другим, а не участвуешь в них сам.

– Что, Аббан, не терпится от меня избавиться? – хохотнул тот. – Не надейся, что я оставлю тебя здесь строить козни. Переброшу через коня – и поедем, как поначалу.

– Я скучаю по тем временам, – солгал Аббан, и Хасик хмыкнул. – Но рад иметь крышу над головой. Мне лишь казалось, что ты получаешь немалое… удовольствие от завоеваний.

– Теперь я получаю удовольствие от свинины, – сказал Хасик. – И от придонных тварей, а еще люблю делать больно тому, кем недоволен. Не забывай об этом, хаффит.

– Ни в коем случае, евнух ка, – кивнул Аббан.

Накормленный и ухоженный Каджи дремал за плечами; Ашия с Терном наблюдали за выездом воинов из монастыря.

– Они высылают поисковые отряды, – сказала Ашия. – У них продовольствие на исходе.

– Вернутся пустыми, – ответил Терн. – Грабить больше некого.

Ашия распустила шелка, которыми был приторочен узел с Каджи. Она вручила его Терну, и тот встревожился.

– Каджи проспит еще несколько часов. Унеси его в терновник.

– Что ты делаешь? – спросил Терн.

– Крепость опустела, как никогда, – ответила Ашия. – Пора на разведку, лучшего случая не представится.

Терн не прикоснулся к ремню.

– Я запросто проберусь.

– Твоя доблесть безгранична, Терн асу Релан, – сказала Ашия, – но мне есть с кем связаться из соплеменников, а ты этого не сможешь. Идти должна я.

Терн заколебался, и Ашия, не давая ему возразить, помогла надеть узел.

– Если тебя схватят…

– Не схватят, – успокоила его Ашия. – Сейчас там суматоха, я переберусь через стену и вернусь до заката.