Тимур Машуков - Гром над Академией. Часть 1

– Да как вы смеете?! – вскочив, закричала она.

– Смею, Ваше Величество, еще как смею! Вы сами мне развязали руки, отвернувшись от нашей семьи. Все решения по поводу избранниц внука мы будем принимать совместно с ним, и это даже не обсуждается. Ваши политические игрища нам не интересны. Прошли те времена, когда мы действовали в первую очередь в интересах империи. Пришла пора подумать о себе. Не найдем понимания у себя на родине, уедем в другую страну. Думаю, нам везде будут рады. И относиться станут не в пример лучше. Слава богу, кровь Громовых еще ценится во всем мире. А слава о нашей преданности правящему дому еще не померкла.

– Не слишком ли вы много о себе возомнили, Николай Владимирович? Да и кто вам сказал, что вас выпустят в случае неподчинения прямому приказу главы государства? – злобно прошипела она. – Оденем подавители и бросим в самую глубокую яму. У вас силы нет, а детишек от Влада мы сможем получить и без его непосредственного участия. Есть способы. А его семя будет стоить не намного дешевле, чем он сам, если вдруг мы захотим им поделиться.

Гнев вскипел во мне, затмевая разум.

– Меня, владетельного князя, в глубокую яму, а Влада доить как бычка?!!! Да ты совсем рехнулась, деточка!!! Неслыханное оскорбление!!! Отныне наш род будет считать себя свободными от служения вашей фамилии!!!

Резко вскочив, я коротко поклонился.

– Благодарю за теплый прием, Ваше Величество. Жаль, не получилось у нас с вами разговора. И новая страница оказалась сильно заляпана чернилами.

– А ну стоять! – хлестнул резкий голос Императрицы. – Я еще вас не отпускала. Все будет так, как я сказала. И вы подчинитесь. В противном случае, о вашем роде останутся только воспоминания в архивах.

– Ваше Величество, – ответил я, кипя от гнева. – Монарх – это, прежде всего, дипломат. Как, вы думаете, отреагируют послы разных держав, не увидев нас на Большом Императорском Приеме? А как отреагирует внук, узнав о нашем с вами сегодняшнем разговоре? И кстати, он выдвинул конкретные требования для получения нашей лояльности. Вы хоть одно из них выполнили? Или все так же прикрываете убийц моей семьи, при этом что-то говоря о преданности? Я до сих пор не видел ни пополнения счета, ни головы Вяземского. И, уж тем более, не слышал публичных извинений. Пока только угрозы и шантаж.

– Кстати, об этом я тоже хотела поговорить. Я хочу, чтобы вы забыли старые обиды и помирились с Алексеем Григорьевичем. Для этого я позвала и его сегодня, чтобы вы смогли поговорить и тихо – мирно разрешить все ваши разногласия. Пригласите его, – сказала она, нажав кнопку на телефоне внутренней связи, что стоял рядом с ней.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Вяземский.

– Ваше Величество, – учтиво произнес он, поклонившись. И тут, увидев меня, застыл как вкопанный.

Почувствовав резкую вспышку эфира, Давыдов только и успел подумать, – Ой, дура!!! – и, накрыв щитом себя и императрицу, увидел, как побледнело лицо вошедшего, как рассыпаются в труху подавители Николая Владимировича. И застывшую на губах главы рода Громовых хищную улыбку предвкушения близкой мести…

– Да, да, еще немного, еще чуть-чуть. Сделай это, вздорный старик, – в восторге шептала я, глядя, как Громов, опутав воздушными путами Вяземского, поместил его голову в вакуум. – Убей его, и тогда и ты, и весь твой непокорный род, будете у меня в руках!!!

Но что он делает?!!! Кажется, старый идиот очень не вовремя включил мозги!!!

Громов вдруг открыл доступ к воздуху своему врагу, и, с язвительной усмешкой посмотрев на меня, выкинул Вяземского в приемную, где толпились придворные. Испуганного, обмочившегося от страха, но живого!!!

В бешенстве я впилась ногтями в собственные ладони, бессильно наблюдая, как мой идеальный план на глазах разваливается на куски.

– До начала Большого Императорского Приема, я требую выполнения всех наших требований, и в первую очередь, голову этого никчемного труса! В противном случае род Громовых навсегда покинет пределы Российской империи. Всего доброго, Ваше Величество, – небрежно поклонившись, он быстрым шагом вышел из кабинета, громко хлопнув на прощание дверью.

– Сволочь!!! – закричала я, в гневе сметая чайный сервиз со столика на пол. В ярости я стала крушить все, что попадалось под руку, не замечая ничего вокруг.

– Какого черта он его не убил?!!! Вечно эти Громовы все портят!

Раненым зверем я металась по кабинету. Но затем, тяжело дыша, усилием воли я все таки взяла себя в руки.

– Владимир Степанович, – обратилась я к притихшему Давыдову. – Доказательства причастности Вяземских к убийству четы Громовых собраны?

– Уже давно, Ваше Величество. Ждем только Вашей резолюции, чтобы дать делу ход.

– Дьявол, неужели ничего нельзя сделать? Что у нас есть на Громовых? Какими ещё нитями можно их прочно и надежно привязать к России?

– Боюсь, Ваше Величество, таких нитей у нас не осталось. Их род давно уже никак не участвует ни в политической, ни в экономической жизни империи. На протяжении многих лет после убийства Андрея Громовы жили тихо и ни во что не вмешивались. И получается, что, лишив постов и должностей, мы избавили их и от обязательств перед короной. А сейчас, вновь обретя могущество, они непременно вернут утерянное влияние. В прошлом Николай Владимирович был одним из сильнейших архимагов страны, а возможно, и всего мира. А теперь, благодаря внуку, он обрел поистине страшную силу. Я-то уж знаю, о чем говорю, имел неосторожность вызвать его гнев. Меня чуть не размазало от давления. И это он просто проявил эмоции! А если бы он атаковал, я бы и минуты не продержался. В паре с внуком они способны противостоять любой армии, и это не шутка, и не преувеличение. К тому же, у них много сторонников, которые не особо афишировали свое отношение, пока те были в опале, скрыто поддерживая связь и оказывая дружеские знаки внимания. Но теперь, поверьте мне, они вновь открыто начнут высказывать Громовым свое расположение. А Николай Владимирович, как никто другой, ценит преданность. Думаю, что в скором времени вокруг него, как и встарь, вновь соберется костяк из высшей имперской аристократии, с мнением которой придется считаться. Старая политическая сила опять поднимает голову, нравится нам это или нет.

– А вы, Владимир Степанович? На чьей стороне? – устало спросила я.

– Я служу, в первую очередь, интересам Российской Империи. Для меня нет сторон. Я присягал на верность Романовым и от своих слов не отказываюсь. Но Громов становится той силой, с которой необходимо считаться. И по возможности пытаться взять ее под контроль. Поэтому я рекомендую выполнить все их требования. Их верность дороже денег и личных амбиций.