Александр Шапочкин - Глава клана. Том 1

– А ничего, что Бояру уже за сотню, а его коллегам от силы полтинник? – громко произнёс я и усмехнулся. – Как они нашего старикана в этом месиве себе представляют? И не в Академии он свой белый халат протирает, а с самого начала безвылазно сидит в оперативном штабе…

Говорил я так, чтобы спорщики меня услышали, и добился-таки своего. Все, в том числе и наши девчонки, дружно посмотрели в мою сторону.

– А ты откуда знаешь? – нагло вякнул высокий чернявый парень с незнакомой тамгой, нашитой на полевую форму Морозовской Академии.

– А мне птичка напела, – в том же хамском тоне отбрил я мгновенно покрасневшего парня.

– Да ты кто такой вообще, ты знаешь, с кем… – сильный удар под рёбра, пришедшийся от другого стоявшего рядом морозовца, оборвал этот словесный поток.

– Заткнись, придурок! – громко прошипел тот в ухо чернявому. – Это же Бажов! Ты чего, газет не читаешь, что ли? Он же ваще отморозок! Раскатает, сожжёт, отчекрыжит всё, что болтается, а потом ещё и в храмовое рабство сдаст!

– Да твою ж… – ахнула какая-то девчонка из сахаровки. – «Зеленоглазая Бестия»!

Ну да… кризис кризисом, Титан Титаном, а в утренних газетах после дуэли прополоскать меня всё же успели. Пусть славу «Кровавого мясника» я и не заработал, но журналюги-борзописцы сделали всё, чтобы представить прошедший поединок с наименее выгодной для меня стороны. То, что я ни разу не позволил себя ударить и не вступал в ближний бой, конечно, не стали описывать как трусость, потому что на такую ложь уж точно никто бы не купился… Но всё равно выставили наш бой как избиение жестокой «Зеленоглазой Бестией» заведомо более слабого противника.

А некоторые, что меня очень удивило, откровенно нападали на Священнослужителей Древа. Обвиняя их чуть ли не в сговоре со мной, а также приводя как аргументацию для вызова не то, что озвучил Жрец возле Священного Ясеня, а историю, явно ранее сочинённую Шаровым. А заодно напечатали несколько сокрушительных статей о жизни новых послушников в дальних монастырях и скитах, приравнивая ее к полноценному рабству и обвиняя меня в том, что я обрёк на это ни в чём не повинного человека.

Телевидение, говорят, сделало куда более объективные репортажи, однако я их не видел, в связи с отсутствием кинескопа у Ольги Васильевны, а также со всей этой кутерьмой с вторжением с плана «Земли». На даже там термин «Зеленоглазые Бестии» повторялся неоднократно. Кто-то явно старался вновь привязать к нам, Бажовым, это прозвище и если не очернить репутацию, то, как минимум сделать её максимально мрачной, постоянно указывая на излишнюю жестокость.

Причём я был абсолютно уверен, что, если бы Шаров просто нашинковал меня своими стальными лентами в кровавый фарш, вышло бы всего несколько заметок о его героической, блестящей победе и, может, мой некролог. Ведь, конечно же, там нельзя было бы говорить об «излишней жестокости» и «садизме» кланового ублюдка!

Почему именно «кланового»? Да потому что, в то время как про меня это чётко указывалось, нигде не говорилось, что Шаров так же не с улицы пришёл и не сам всему научился! Читая газетные вырезки, складывалось впечатление, что я чуть ли не из зависти к таланту лишил наш Полис перспективного чародея и вообще гения-самоучки! Журналисты так ловко обходили момент, связанный с родословной моего противника, что трудно было придраться. Кто знает – поймёт и так, кто такие Шаровы, а остальные должны были решить для себя, что парень сам по себе. Бесклановый и даже не гильдийский, причём последнее обычно указывалось особо.

Как раз в этот самый момент, гудя клаксоном, к нам, быстро замедляясь, подкатил грузовой армейский дымовик, чадя чёрной сажей и высекая искры из своих бронированных труб, и все разговоры прекратились. В общем-то, это был более-менее стандартный грузовик «МУМ-10» ухарёвской мануфактуры. Отличавшийся разве что необычными, чересчур широкими колёсами, пассажирским вагончиком, установленным вместо кузова, да бронепластинами со смотровыми щелями вместо лобового стекла над кургузым закруглённым капотом, в котором находился фыркающий двигатель внешнего сгорания.

Массовая грузовая машинка, именуемая в народе не иначе как «Мул», полностью соответствовала этому названию. Некрасивая, вонючая и не шибко быстрая, она обладала повышенной надёжностью, грузоподъёмностью и была неприхотлива в обслуживании. Фактически, любой разбирающийся в механистике дядя Вася мог за копейки приобрести сменные подержанные детали и тут же на коленке починить свою любимую «Малышку».

– Давай! Ребята! – закричал выпрыгнувший из кабины армеец с перевязанной окровавленной головой и пулевым штуцером в руке. – Поспешите! Там вообще жопа какая-то творится!

Кто-то побледнел, кто-то нахмурился, но все мы дружно побежали в «вагончик», грохоча по дрожащему пандусу аппарели подошвами своих ботфорт. Рассаживались также вразнобой, кто успел какое место занять. Так в результате я оказался рядом с незнакомой рыжеволосой чаровницей слева и той самой девушкой из сахаровских, признавшей во мне «Зеленоглазую Бестию», справа. Чуть дальше, рядом с морозовцами, сидела Маша, а Нина, Даша и Юсопова оказались в компании старшекурсников из разных Академий.

– А где клоны? – спросил я оказавшегося напротив и чуть наискосок Борислава, окружённого парнями-морозовцами.

– На крыше, – ответил он, даже не делая вида, что желает вздремнуть или что-то вроде того. – За обстановкой будут следить. А то мало ли что.

– Хорошо, – кивнул я.

– Что за клоны? – тихо, чуть подрагивающим голосом спросила моя соседка по правую руку.

– Серые барышни неприличного вида, которые неподалёку от вас стояли, – объяснил я. – Это проявление дымного «эго» моего товарища.

– Оу… – она слегка покраснела. – А я всё думала, кто-это такие. А можно… ну… вопрос.

– Давай? – сказал я, уже чувствуя, к чему она клонит.

– Ты действительно ненавидишь чародеев из простецов – таких, как я? – выпалила она и замолчала, слегка задрожав. – Что мы тебе сделали?

– С чего ты это взяла? – поинтересовался я.

– Ну… тот парень, Шаров. Которого ты на дуэль вызвал…

– Это Шаров Антона оскорбил и тут же на дуэль до смерти вызвал, – лениво встрял в разговор Николич. – Я там был и всё видел.

– И он – Шаров – клановый! – добавила сидевшая слева от меня рыжая чаровница. – Ты, Верочка, слишком уж веришь всему, что в газетах написано.

– Ага! – добавил парень в морозовской форме. – Шаровы или Шарии – древний Варшавский клан, бежавший вначале в Киев, а оттуда в Москву. Не тебе равнять их с собой, черноногая!

– П-простите! – тут же сжалась моя соседка.

– Ты прямо сейчас в морду получить хочешь или попозже? – спросил я, хрустнув кулаком. – Ну-ка извинился перед девушкой!