Александр Шапочкин - Осколки клана. Том 2

Другими словами, как только было доказано, что мы с Елизаветой Всеволодовной кровные родственники, и она официально за себя и своих детей попросила вернуть их в клан, отказать я им мог бы только по очень веской причине. Чего я, впрочем, делать не собирался, а значит, как единственный мужчина-чародей обязан заботиться о них до тех пор, пока мальчики не подрастут и не смогут заявить о своих правах на главенство. А этого мне по понятным причинам нафиг не нужно, потому я по совету Ольги Васильевны и потребовал принести мне гоминиум.

Как и предсказывала опекунша, подобный расклад Елизавете Всеволодовне не очень то понравился, ведь выделение её семьи в побочную ветвь автоматически лишало её отпрысков каких-либо прав на лидерство в будущем. Ну а какой матери не хотелось бы, чтобы её сын однажды не поднялся на самую вершину клана? Однако и сделать что-либо, кроме как попытаться убедить меня в ошибочности подобного решения, она не могла. Даже несмотря на нашу фактически отсутствующую клановую иерархию.

Да, она чистокровная Бажова, но даже если бы Лиза была действующей чародейкой, это всё равно ничего бы не изменило. Бажовы – патриархальный клан, это раз, а во-вторых, даже если бы ей удалось меня убить, ни к чему хорошему это бы не привело. Вот если бы её Юра был моим ровесником, то сразу же после поступления в Академию он мог бы бросить мне вызов. А так…

– Алёна по живице – чистокровная Бажова, – отрезал я, продолжая хмуриться. – К тому же она моя женщина, и обсуждать её статус в клане я с вами не собираюсь. Это раз.

– Мне это не нравится, но я приму, – медленно произнесла женщина. – И всё же как Бажова я прошу тебя ещё раз подумать…

– Сказать по правде, мне совершенно всё равно, примете вы это или нет, – перебил я, лениво ковыряясь вилкой в тарелке с биточками. – Поймите, Лиза. Сколько мы с вами знакомы? Меньше недели, причём большую часть времени меня даже не было дома! Я вас фактически не знаю, но вынужден принять вас с детьми в клан, потому как вы действительно моя родственница, да к тому же никогда его не покидали, будучи, по сути, захваченной в детстве в плен.

– Значит…

– Но! Елизавета Всеволодовна, – я улыбнулся. – Я же всё-таки не идиот, приближать к себе чужих людей, не озаботившись собственной безопасностью.

– Мы не чужие люди, – упрямо повторила она, яростно сверля меня зелёными глазами. – Мы Бажовы!

– А по факту Золотниковы, – ответил я, так же пристально глядя на неё. – Бажовыми же вы станете после ритуала гоминиума. Это моё слово как главы Клана.

– Но побочная ветвь – это… – не выдержав дуэли взглядов, женщина отвернулась. – Это то же рабство!

– Не надо утрировать, Елизавета Всеволодовна, – покачал я головой. – Да, побочная ветвь – обслуга главной. Но это вовсе не бесправные рабы. К тому же вы никогда не говорили, что являетесь выходцем из главной ветви!

– Не являюсь, – нехотя признала собеседница, всё еще не глядя на меня.

– Ну а тогда, что вас не устраивает, Лиза? – задал я вопрос, на который и так знал ответ. – Вы ничего не теряете!

– Не теряю, – согласилась она. – Но мои сыновья…

– А ваши сыновья, – вновь перебил я. – Уж простите меня, обойдутся главенством в своей ветви.

– Это не очень благородно с вашей стороны, Антон, – хмуро посмотрела на меня новоявленная родственница. – У мальчиков есть права, которых вы их лишаете!

– А у меня есть клан, за который я несу ответственность и который желаю видеть стабильным и свободным от внутренних распрей, – отрезал я. – Именно я своим потом и кровью добился его восстановления. Так по какой-такой причине я должен дарить его вашим детям?

– Мы не собираемся оспаривать ваш статус!

– Это вы, возможно, не собираетесь, – усмехнулся я. – Сейчас. А вы можете гарантировать, что этого не сделает, например, Юрий, когда войдёт в возраст и силу?

Ответа, естественно, не последовало. Глупо было бы заверять меня в чём-то подобном, особенно после того, как старший сын Лизы уже продемонстрировал всем свой характер. Да и зачем бы бороться за свои права, если в дальнейшем не собираешься ими пользоваться?

– А вот скажите мне, Лиза, – усмехнулся я. – Зачем мне вообще нужны соклановцы, которые, только появившись, уже готовы оспаривать мои решения? Да, с одной стороны, я не могу не принять вас как Бажову. Но это касается только вас, Елизавета Всеволодовна. У ваших детей уже есть клан, который от них не отказывался! Так что самое простое решение нашей проблемы – просто вернуть их Золотниковым.

– Ты… Вы… не посмеете! – мгновенно побледнела женщина.

– Почему не посмею? Своим бегством от Золотниковых вы и так сильно испортили мои отношения с этим кланом. Так что вернуть законных наследников их отцу было бы вполне разумной идеей! – продолжил давить я. – Вы, одно дело. Отказать конкретно вам я вам не могу, а изгонять вас, простите уж, пока не за что. Но вы не хотите входить в побочную ветвь, ну а мне в главной проблемные мальчики не нужны. Я в любом случае оставлю себе Катю, потому что этот ребёнок уже успел настрадаться за свою короткую жизнь. А тот же Юра у своего отца как сыр в масле катался, и не думаю, что у Золотниковых ему будет хуже, чем у меня.

– Но они убьют Славика! – на глазах моей собеседницы навернулись крупные слёзы. – Особенно теперь…

– Вариант, при котором все останутся живы и здоровы, вы знаете, – пожал я плечами, внутренне не шибко радуясь тому, что приходится изображать из себя такого хладнокровного подонка.

– Я… Я согласна, – прошептала женщина, бессильно уронив руки на стол.

– Простите?

– Я согласна от своего имени и от имени своих детей принести вам гоминиум как нашему Князю Бажову и главе главной ветви, – произнесла она чуть более твёрдо и, резко встав на ноги, обошла вокруг стола, опустившись передо мной на колено.

Да, именно что «Князю Бажову». Пусть Князем в Москве сейчас и называют одного конкретного человека, но сам по себе этот титул не появился из ниоткуда. Раньше, до образования Новой Москвы, каждый глава суверенного клана носил именно этот титул, и пусть сейчас используется нейтральное «господин» или слегка устаревшее «ваша светлость», в разнообразных ритуалах и клятвах всё равно произносят именно это обращение.

Так же поднявшись, я встал перед женщиной, внимательно вслушиваясь в произносимые ею слова «Первого обещания», открывающего ритуал гоминиума. Затем, когда она закончила, заговорил сам:

– Я Князь Бажов принимаю твоё обещание! – после чего сложил серию из трёх ручных печатей, и меня на пару мгновений охватило золотое сияние, после чего я поднял её за плечи.

К сожалению, как бы сакрально и мистически это ни выглядело, то были даже не чары, а всего лишь обязательный церемониал. Простой фокус, который можно выполнить в любой момент, но который был лишь подтверждением того, что ты являешься тем, кем себя назвал.