Александр Шапочкин - Осколки клана. Том 2

– Нет, спасибо, – покачал я головой. – Мне часа на два-три максимум. Просто не хотелось бы рисковать машиной, оставляя её вечером без присмотра в подобном районе.

– Очень мудро с вашей стороны, – одобрительно кивнул охранник. – У нас здесь всякие шуруют. Даже пятый уровень спокойным трудно назвать. Мало того что своего ворья на Мазянке без счёту, так в последние два года совсем худо стало от наплыва голытьбы киевской.

– На Мазянке? – переспросил я, чуть вздёрнув бровь.

После памятной встречи с киевскими наёмниками и чародеем любое упоминание о соседнем Полисе заставляло меня слегка напрячься.

– Так местные у нас нижний уровень называют, – объяснил мужчина, продолжив заполнять табель простоя.

– И чего киевским у себя не сидится?

– Да плохо всё у них там, ваша милость, вот людишки полисные к нам и бегут. Кто за лучшей долей, а кто на чужом добре руки погреть. Не чародеи ж, поди, вот их и не трогают на вокзальной таможне, а как по мне, так пущать не надо! Ничего хорошего мы от инополисцев не видели и не увидим… – произнёс охранник и добавил: – С вас двадцать четыре копейки за два часа простоя. Если третий будет, доплатите по факту.

– Всё плохо, говоришь, – хмыкнул я, передавая деньги и забирая два тут же прокомпостированных зелёных билетика со значением в один час.

– Так неужто не слышали? – удивился мой собеседник, вешая на руль пароцикла картонную бирку на липучке. – Поговаривают, у них третий год в южных хуторах то зимой мор, то лютая засуха. Гетман их всё объединиться да перетерпеть кликал, грабить наши западные посады посылал, а также Минские и к Варшаве. Да вот не далее, как в конце лета, его с семьёй фанатики какие-то жизни лишили. С тех пор нового выбрать никак не могут. Смута у них нынче, чародеи прямо в Киеве друг с дружкой воюют. Вот народ и бежит кто куда. Да кому они только нужны…

– Понятно… Спасибо за информацию, – попрощавшись с охранником, я направился к общественному выходу из гаража.

Не то чтобы я услышал что-нибудь, что меня особо заинтересовало, просто привычно поделил услышанное на пять и принял к сведению, что у соседей какие-то там проблемы. Всё-таки людям свойственно приукрашивать слухи, а уж если у любимого соседа корова сдохла… И уж тем более, была бы достоверная и проверенная информация о судьбе Гетмана, нам бы обязательно в Академии сообщили. Вон, рухнула Варшава, и на ближайшей же лекции аудитория узнала, что их Король жив здоров и очень зол.

Так что не факт, что всё именно так радужно, как кто-то там рассказывает в привокзальных кабаках. Почему радужно? Да потому что реальная смута в Киеве – автоматически существенное ослабление давления на Москву по этому направлению. В первую очередь военное. Что не может не радовать в свете постоянного вялотекущего конфликта на огромной территории общей Зелёной Зоны, буквально утыканной как хуторами и посадами, так и пограничными крепостицами. В общем-то, Полисы никогда мирно не сосуществуют с соседями. Однако напряжение между нашими городами существовало издревле.

Между нами и Киевом раскинулись плодородные земли, полностью обезопасить которые и сделать своей житницей издревле было голубой мечтой всех властителей этого Полиса. Причину же этих устремлений на восток и, соответственно, непрекращающегося конфликта не стоит искать в абстрактной древней вражде между чародейскими кланами или в порождённых ею шипах ненависти Уробороса. И уж точно, что московские, что киевские простецы здесь и вовсе ни при делах, наоборот, они как «народы» в определённой степени даже лояльны друг к другу, по сути, являются одним разделённым в древности этносом.

Ответ даст простая география, ведь стоит взглянуть на карту Европы и сразу же становится понятно, что у Киева как Полиса просто нет иного выбора, кроме как поднять меч именно на Москву. Стоит только им сосредоточить внимание на западном направлении, и против Киева ополчится большая часть Полисов Восточной Европы. Кишинёв, Бухарест, София, Будапешт, Кошице, Львов, Краков, Люблин, Варшава и даже далёкая Прага – всё это относительно небольшие и разобщённые города, между многими из которых даже не существует Зелёной Зоны, однако стоит Киеву ввязаться в активное противостояние за контроль над их небольшими зачастую холмистыми безопасными землями, и никакие Карпатские горы не спасут его от разгрома. Жрать будут все вместе и каждый сам за себя, по ходу передерутся, конечно, но киевлянам легче от этого не станет.

И не надо забывать, что с севера вотчину Гетманов блокирует флегматичный, но сильный Минск вместе со своим сателлитом и цепным псом Бобруйском, связываться с чародейскими кланами которого решатся далеко не многие. С юга же их земли оспаривает маленький, но гордый Одессос, основанный после Первого Великого Жора немногими спасшимися из разрушенного Константинополя. А также агрессивный Бахчисарай, буквально живущий набегами на киевские, одесские, ростовские и иногда даже московские земли за добычей и рабами.

А что на востоке? Ну, если не считать гордый, но неконфликтный Ростов, возведённый на реке Дон, затяжная война с которым невыгодна по многим причинам, остаёмся только мы. Да, Москва – огромный Полис, но он один-единственный на этом направлении и контролирует значительные территории, окруженные со всех сторон также отнюдь не карликами. Казань, Холмгарёр и Сыктывкар постоянно отвлекают внимание и силы, не позволяя сосредоточиться на Киеве, что в итоге делает из Москвы просто идеального противника. Не стоит также забывать и о том, что в связи со своими размерами наш Полис окольцован огромной Запретной Зоной, что в результате сказывается на скорости реакции на набеги и захват территорий.

«Какой я, мать его за ногу, умный стал! Даже приятно, – мысленно усмехнулся, быстро сбегая по общественной лестнице с третьего яруса на второй. – Вот что качественное образование и доступ к информации с людьми делают! А ведь ещё чуть больше года назад, тогда ещё житель Нахаловки, Антон Каменский, живя на дне среди голода и нищеты, вполне готов был поверить Мытько-Черепу, что это мы на Киевские земли постоянно лезем, потому как у них ирий, а нам здесь жрать нечего, вот власти и завидуют. Глупым был, всё считал, что если человек и там, и там жизнь видел, да всё на словах из Москвы стремится, хоть и неплохо здесь устроился, то это что-то да значит!»

Выйдя из межэтажной башни, я быстренько огляделся, заодно размышляя о том, что, считая себя зрелым, разумным и вообще повидавшим жизнь, до попадания в Тимирязевскую Академию зачастую думал чужой головой и в какой-то мере свято верил в то, что: «Хорошо там, где нас нет…» И чем дальше, тем лучше! Хотя сейчас абсолютно точно уверен, что с моим характером точно не выжил бы в киевском «Грязном Городе», аналоге нашего Дна. Уж больно у них там всё жёстко.