Алексей Сердюк - Будем жить!

Дочка Елены закономерно оказалась в центре внимания всей базы. Естественно, девочку не выпускали с территории «вольной» части периметра, на время появления на ней з/к и вовсе уводили во внутренние помещения жилого блока – всем более чем хватило недавних событий, и «дули на холодную воду» как командиры/начальники, так и рядовой персонал – но в основном там она передвигалась почти свободно (кто-то в любом случае приглядывал, но это скорее профилактически, зверья возле серных источников практически нет, да и с насекомыми негусто). Зато баловали её все – как повара/снабженцы, которым по понятным причинам было проще, так и прочий персонал… Мы – я имею в виду нашу троицу, «стремительным домкратом» вылетевшую из рядов л/с базы в довольно невнятные «сбоку-припёка» к вольнонаёмным – до какого-то момента практически не пересекались с ребёнком, к тому же она нас, как оказалось позже, чуток побаивалась; чего там ей нарассказали, я даже не спрашивал, но что явно много и всякого - бесспорно… В её глазах, как выяснилось, мы занимали прочное среднее арифметическое между условно добрыми лесными духами-оборотнями и откровенно злобными чародеями-отшельниками, этакие сказочные лешие, которые вроде как и не совсем нечисть, в изначальном понимании этого понятия – но и пришибить неосторожного или наглого «людя» таким «лесникам», как два пальца об асфальт… никакого сравнения с такими фолкльорными элементами, как домовые, банники или даже русалки, которые если и убивают, то только из-за назойливости человеческой и только после серьёзной провокации со стороны именно человеков. Лешаки же – это именно что лесники, и единственный способ совсем не нарываться на конфликт с оными – это вообще не соваться в лес. Хотя и цели – извести человеческий род на подотчётных территориях – лешие тоже вроде как не ставили перед собой никогда… недружественный нейтрал скорее, чем непосредственный враг/соперник. Вот такими «лешими» нас Настя и представляла – большие, страшные, лучше держаться подальше! Изменилось всё единым махом – когда у неё появился Барс(ик)!

Тогда, почти сразу после сезона дождей, мы выбрались в короткий рейд за территорию базы «просто так», можно сказать. Для восстановления навыков, ну и просто чуть «собраться», после нескольких декад практически безвылазного сидения на территории… Горислав именно тогда на моём горбу и оттягивался, прогоняя через сотни тестов и экспериментов – увы, бесполезных, но он-то ещё этого не знал (и никто не знал!) и старался совершенно искренне и азартно! А прочих развлечений – только тренировки с Птицем и другими, задавшимися целью вколотить в нас, бедных срочников, всё, что только нам будет по силам из их собственного опыта… Гоняли как проклятых, и кое-что таки вбили, хотя не один из самозваных «сэнсеев» поражался моей бесталанности – любые навыки, кроме, пожалуй, скоростной стрельбы из короткоствола – чуть ниже или чуть выше среднего, ничего примечательного и выдающегося! С пистолетом получалось… ну, лучше, чем «удовлетворительно», но до «хорошо», кажется, не дотягивал. Хотя для вчерашних «сопляков» нас всё же неплохо прокачали – и кролика можно курить научить, если есть кому этим заняться и не жалко настолько идиотски потраченных усилий и времени…

Выход «в поле» мы, трое, восприняли двояко – и как отдых (наконец-то перерыв в уже осточертевших тренировках – а в моём случае ещё и экспериментах!), и как возможность наконец-то не быть «самыми хилыми и тупыми» круглые сутки – а на фоне наших самозваных наставников мы именно такими и были, никогда не забуду, как одна милая девушка, тоненькая и невысокая, размазала меня по двору (тренировок «в зале» не признавал ни один из этих мучителей!) на спарринге, в итоге завернув в неведомую науке математике фигу…ру. Обидно, так ещё и больно… Шли впятером – наша троица, Птиц (егерь-лейтенант Скворцов), и один из присланных в его подчинение егерей, старый знакомый – вернее, знакомая! Алла Свирина, снайперша, с которой… так, это неуместно. Представилась она бойцам, кстати, заслуженным уже где-то позывным, «Мара», и мою лыбу поначалу как оскорбление восприняла! Я-то её знал ещё по «детскому» прозвищу… Потом оттаяла, даже целоваться полезла – пока не попала пред светлы очи непосредственного командования… Точно в «яблочко» с первого взгляда – оказывается, бывает так, сам лично видел! Как ни удивительно – обоих, как по заказу. Птиц, героический лейт, несгибаемый и несокрушимый (и прочая и всякая) аж дар речи на десяток секунд потерял, заклинило! Но и снайперша-оторва, за словом в карман никогда не лазившая – тоже! Так и стояли, друг друга глазами прожигая, пока я не всхрюкнул от сдерживаемого смеха – такие выражения лиц… а как побагровели оба… ум-ммм!

Потом, почти через декаду, дёргающаяся как на иголках Аля меня втихую отловила и попыталась поугрожать на тему «…если проболтаешься, что у нас с тобой «было», прикончу – и следов не найдёт никто!..», но высунувшийся из тёмного уголка с нагловатой ухмылкой День «сломал» всю подготовленную мизансцену, а потом… ну, в общем, пришлось и с нарисовавшимся – весьма неожиданно, следил он за зазнобой, что-ли? – Птицем поговорить откровенно, рассказал всю историю нашего… знакомства и… хм, «общения»… Аля, сидящая рядом и при этом натянутая как струна, время от времени порывалась меня заткнуть – хотя я ничего «такого» и не ляпал, вроде… Птиц пожал плечами, посмотрел на перспективную «подругу жизни» и, сделав «ледяной взгляд», совершенно равнодушным тоном сообщил:

- И чего ты дёргалась? Маньяк, сволочь, умеет к себе людей располагать, ты не первая, мягко говоря, да и не последняя, насколько я знаю… Я тогда о тебе даже не слышал, как и ты обо мне – так что не вижу больших проблем. Но если на старое потянет (снайперша закрутила головой так, что я на секунду решил – отвалится!), да ещё и втихаря от меня – пеняй на себя… оба, собственно говоря. Обоих и прибью… Маньяк, тебя попытаюсь – не уверен, что выйдет, твои милые котики-пушистики способны, кажется, и гиену ухайкать без лишнего напряга; но уж точно – попробую.

- Маньяк?! Почему – Маньяк, Варан же? – невпопад поинтересовалась Мара. Я скривился, Тимофей хмыкнул:

- А это его, так сказать, «родное» прозвище, самое первое! Маньяком его назвали примерно через декаду-две после перехода «из-за ленточки», чин по чину, действующие военнослужащие! Вараном он уже себя попозже, можно сказать, сам окрестил. Не ожидала? Вот такой нонсенс – вроде как и право имеет, и как бы… в общем, кому делать нечего – пусть рассуждают, Варан он или «варан» (и голосом ещё этак сыграл, сволочь!). А в РА его вообще как Следопыта больше знают – и тут тоже всё честно, не поверишь! Хочешь его позлить – обращайся по первому позывному, он его сильно не любит… с самого начала, кстати. Хотя не пойму, почему так – сама подумай, на него ну как специально примеривали! Такого психа ещё поискать!