Владимир Поселягин - Космический скиталец: Космический скиталец. Беглец. Управленец [сборник litres]

Мы за шесть часов благополучно вышли за пределы зоны безопасности и, для видимости разогнавшись с помощью мощных задних маневровых движков, ушли в гипер на максимальный срок для этого типа корабля и гипердвигателя – девять дней.

– Я в капсулу учиться, – тут же, как только звёзды прыгнули нам навстречу и экраны стали отображать привычную картинку, воскликнула Киана.

– Я тоже, – кивнул я и, посмотрев вслед убежавшей младшей жене, одна капсула была настроена на неё, пояснил старшей жене: – У меня до сих пор боевые базы не выучены, пока летим, подниму. Лягу на девять дней, до предела. Скучать не будешь?

– У меня есть чем заняться, – улыбнулась Малия.

В последнее время она серьёзно занялась странным, на мой взгляд, делом. С помощью шерстяных ниток шила детские свитера, шарфы, носки и перчатки. Она закачала нужную базу и делала это с искренним удовольствием, тратя по несколько часов, и когда её прерывали, была недовольна. С собой она набрала порядка тонны шерсти, которую она перевозила в малом трюме вместе с остальным грузом, так что, я думаю, ей этого хватит на полёт туда и обратно. Хотя обратно она вряд ли будет этим заниматься, к этому времени должен появиться ребёнок.

– Хорошо, мешать мы тебе не будем. Если что, ты знаешь, Петя, корабельный искин поднимет меня в мгновение ока.

– Я помню.

Сопроводив жену до наших апартаментов, я прошёл в медбокс, Киана уже лежала в капсуле, её хорошо было видно под прозрачной крышкой, поэтому поспешил последовать её примеру. Убрал комбез в шкаф для одежды и лёг в капсулу, что была настроена именно на меня. Через пару секунд крышка опустилась, и я привычно ушёл в мир освоения знаний.

Подумав, время обучения я поставил на восемь дней, чтобы оставшиеся сутки до выхода из гипера для первого промежуточного прыжка побыть с Малией. Да ещё пару часов в боевом тренировочном комплексе, усваивая новые знания и тренируясь. Как-никак у меня стоят три боевых импланта, включая проведённые модификации тела. Пора это всё задействовать.

Выкинуло меня из режима обучения резко, внезапно. Ещё не придя в себя, я увидел красные всполохи сигнальных огней и расслышал рёв тревоги. Что-то явно случилось. Тревога была боевой. Рядом в соседней капсуле застонала Киана, которую тоже резко выкинуло из режима обучения.

– Петя, доклад, – хрипло приказал я корабельному искину.

– …капита… на борту произошла… иверсия… повреждён гипердвигател… – прерывая начал тот доклад.

– Чёрт! Что с Малией?! – выскакивая из капсулы, рявкнул я.

Самое плохое, что Петя не отвечал, похрипев динамиками, он умолк и, похоже, навсегда. Судя по тому, что он успел сообщить, когда боролся с вирусами, а работали против него явно боевые вирусы, на борту произошла самая настоящая диверсия.

Выбравшись из капсулы, я пошатнулся, чувствовалось, что давление упало процентов на двадцать, это означало, что произошла разгерметизация. Тут же вырубилась гравитация, и я начал взлетать. Махая руками, оттолкнулся ногой от капсулы и поплыл в сторону шкафчиков.

Меня беспокоила мысль о Малии, но то, что она жива, я знал, у меня был доступ к её нейросети, и, судя по показаниям, ей сейчас было очень плохо. Подлетев к шкафу, я схватил оба комбеза, мой пилотский и медика Кианы, бросил ей её, стал быстро одеваться. Это было не просто, если учесть отсутствие гравитации, и со стороны это напоминало борьбу с одеждой.

– Что с Малией? – спросила она. – Что вообще произошло?

– Не знаю, – ответил я, надевая обувь и нетерпеливо наблюдая, как она застегиваться, подгоняется по ноге и сращивается с комбезом. – Петя, перед тем как умолкнуть, успел сообщить о диверсии на борту. Похоже, повреждён гипердвижок и нас выбросило в открытый космос. Малия себя плохо чувствует, все показатели нейросети подскочили. На пределе работают автодоктор нейросети и аптечка комбинезона.

– Рожает?

– Да, я тоже так думаю, показатели совпадают.

– Так она через неделю должна родить, сам же срок сообщил.

– При подобном происшествии и мужчина родит, не то что женщина… Ты готова?

– Да.

– Герметизируй комбез и выходим. Пройди в рубку и осмотри показания на экранах. Управлять ты не сможешь, но понять, что выдают приборы, сможешь. Сообщи мне, а то к управлению нет доступа.

– Сделаю, – кивнула та и, загерметизировав комбез, следом за мной вылетела из медбокса и сразу направилась к рубке, а я свернул к спальне. Малия обнаружилась висящей неподвижно над нашей кроватью. С диагнозом я не ошибся, пребывая без сознания, моя старшая жена рожала.

Подхватив за руку, я потащил её в операционных бокс, отталкиваясь от стен, там раздел, сняв комбез, и уложил в операционную. В это время освещение заморгало, что означало некоторые проблемы с энергией. Мне это не понравилось, но дело я закончил и уложил жену в капсулу, закрыв крышку, стал дистанционно настраивать кибердоктора. Так было быстрее, чем вручную.

Того, что с отключением питания капсула может встать, я не опасался, в ней был встроенный источник питания, которого хватит на два десятка подобных операций. Поэтому сразу перевёл на внутреннее питание, остережёмся на всякий случай.

Естественно у капсулы я не остался, так как мог управлять ею и контролировать операцию из любой точки на корабле, поэтому, активировав герметизацию бокса, прошёл шлюзование, выбравшись в коридор, и поспешил в рубку. У входа в неё столкнувшись с Кианой, быстро спросил:

– Ну что там?

– Белый фон на всех экранах кроме одного, там то появляются, то пропадают показания реактора, и они завышены.

– Фу-у-у, – с некоторым облегчением вздохнул я. – Значит, просто обнуление памяти всех трёх искинов, я уж думал, их уничтожили. А диаграмма реактора – это, видимо, резервного, основные, похоже, пострадали вместе с гипердвижком. Работает сейчас только резервный.

– Что делать? – испуганно спросила Киана.

– С Малией всё в порядке, роды идут штатно, в течение пяти минут она родит. Иди в бокс, поможешь ей перебраться в реаниматор и позаботишься о ребёнке, а я проведу диагностику повреждений, начну с реактора. При отсутствии управления он может пойти вразнос, нужно сбросить пик переизбытка энергии… Чёрт, оба ремонтника не отзываются…. Всё, иди. Ах да, пелёнки и остальное для ребёнка в шкафу бокса под номером шесть.

– Хорошо! – крикнула Киана и «убежала» в медбокс.

Всё, пусть там будет, пока я пытаюсь понять, что вообще произошло. Быстро заглянув в рубку и окинув все наличные экраны, я на миг задержал взгляд на показаниях одного активного монитора и полетел в нос крейсера-яхты.

На нашем корабле было три реактора. Все три с приставкой «био». Два основных находились в реакторном отсеке, соседнем с гипердвижком, и один запасной в носу, рядом со второй дополнительной частью гипердвижка. Я их назвал «блоками А», так они и проходили по всем документам и проектам.