Владислав Бобков - Метаморф. Алчущий силы - 3

Даже если Зимин сумеет пробиться сквозь орды демонов и вырваться из ловушки, то сохранить жизнь аристократу он уж точно не сможет.

Значит оставался единственный путь — вниз.

— Вперед! Шевелись! Попробуем прорваться вместе с твоим караваном через тайный туннель. Будем надеяться мятежники не полные идиоты и не станут нам препятствовать!

— Я бы на это особо не надеялся, — буркнул Хеймуд.

— Ты там еще что-то вякаешь? Пошел!

Но чем ниже они спускались, тем меньше у Макса оставалось надежды на благоразумие местных.

Всюду где они проходили, мятежники и охрана продолжали сражаться. Это было особенно «смешно», когда в один прекрасный момент на одну из таких схваток напали демоны, прошедшие по одному из воздушных туннелей слишком мелких для обычных людей.

В итоге битва продолжилась, но уже с тремя участниками.

Это было столь сюрреалистично, что Максу невольно пришла в голову ассоциация с гибнущим Титаником, в котором его экипаж решил устроить увлекательную поножовщину со своими пассажирами.

С каждым же новым уровнем в глубины убежища, все начинало приобретать какой-то мистический ореол. Словно Макс с грешной душой в виде Фена решил спуститься в самые глубины ада Данте, попутно наблюдая за страданиями грешников.

А может, Зимин потихоньку сходил с ума от творившейся вокруг жести.

Чего стоили хотя бы расправы обозленных мятежников над пойманными аристократами. Один раз Макс и его подопечный вышли как раз к такой процедуре.

Радостно улюлюкавшие рабочие распнули нескольких богато одетых господ, всячески извращаясь в игре под названием: «как доставить кое-кому максимум боли и при этом не убить».

Хотя богатыми они выглядели раньше. Сейчас же это были одетые в рванье визжащие от боли окровавленные куски людей, которые искренне желали избавления, пускай и вечного.

Глуп тот, кто считает, что пытки при сильной воле можно выдержать. Если палач не хочет, чтобы жертва умерла и знает, как это сделать, то надежды попросту нет.

Так, парочке человек вбивали в руки и ноги железки похожие на железнодорожные костыли.

Истязаемые плакали, кричали и умоляли остановиться или даже просто убить их, но мучители были непреклонны.

Грязные, осунувшиеся лица, подергивающиеся руки и лихорадочные глаза.

Эти люди знали, что скоро умрут. Через время все убежище заполнили завывания системы оповещения, раз за разом повторяющие о вторжении в убежище демонических орд.

Вечный голод, болезни, наплевательское отношение к их жизням и здоровью — эти люди пережили слишком и слишком многое, чтобы еще оставаться людьми. А страх смерти окончательно убил в них то немногое за что они еще держались.

Появление Зимина с Феном не прошло незамеченным. И если Макс в своем полуголом виде особо не привлек внимание, то Хеймуда каким-то образом узнали и возжелали забить и в его ноги костыли.

— Стоять! — рявкнул Макс, доставая пистолет. Но, видя лица приближающихся людей, среди которых были как женщины, так и мужчины, Зимин знал, что они не отступят. Им просто незачем, ведь так и так они скоро умрут.

А смерть от пули намного предпочтительнее гибели в лапах демона. В последнем случае нет даже тени шанса избежать попадания в демоническую утробу с последующими веками пыток.

Да, душа бессмертна. Точнее бессмертно ее ядро, но за бесчисленные перерождения — это ядро, словно сердцевина дерева, опутывается кольцами прошлых жизней.

Демоны переваривают это напыление, причиняя душе невыносимые страдания. Настолько невыносимые, что рано или поздно сбежавшие ядра, в будущих перерождениях несут в себе эту боль.

И Макс поднял тяжелый пистолет, направив широкий раструб дула в сторону приближающихся людей.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!

Рукоять артефакта приятно толкалась в ладонь, будто требуя еще и еще. Каждая вспышка выстрела в полутьме освещала будто бы высеченное из камня лицо Зимина. Он отказался от костяной маски, чтобы его случайно не приняли за демона.

Почему-то не был криков. А, возможно, память Зимина их просто не сохранила.

Он помнил лишь свои выстрелы, которыми он с удивительной точность, истреблял ничего не сделавших ему людей.

Артефакт же работал выше всяких похвал.

Каждый энергетический снаряд не только пробивал не одетую в броню цель, но и отбрасывал мертвое тело на идущих позади, затрудняя движение вперед и замедляя порядки. А иной раз светящийся желтым шарик прошивал сразу два или даже три тела за раз, сея настоящее опустошение.

Все закончилось относительно быстро. Вот вперед идут те, кто выбрал смерть, а не стояние на коленях, а будто в следующую секунду Макс опустошенно опускает пистолет, из которого вверх поднимается сероватая струйка дыма.

Индикатор заряда артефакта весело показывал, что он мало того, что полный, так еще и перегрев орудия в пределах нормы.

«Стреляй хозяин. Я готов убивать. Только нажми на курок». — словно бы шептал пистолет: «Посмотри сколько вокруг целей и всех них мы можем…»

Макс яростно затряс головой, будто вытряхивая из них проклятые мысли.

— С-сучьи демоны, — буркнул он, попутно подзатыльником выбивая стоявшего рядом Хеймуда из того же состояния. — Явно уже пожаловал кто-то и высшего состава. Только они могут с такого расстояния и через весь бетон и камень так проходиться по мозгам.

Наука Алекса Вульфса давала о себе знать. Чернокнижник потратил немало времени расписывая особо часто встречающиеся типы демонов, их силы и слабости. Конечно, влиянием на разум еще особо отличались суккубы, но им требовалось находиться рядом с жертвой.

— Спускаемся дальше. Сколько еще осталось уровней? Понастроили, блин. — выразил недовольство Макс, которому уже надоел этот бесконечный адский спуск.

— Еще три уровня и будем на месте. — Фен держался за голову. Мысли плыли и в отличие от Макса, который имел к человеческой физиологии уже довольно далекое отношение, ему было намного труднее сопротивляться демоническому влиянию.

Оставшиеся три уровня не показали ничего нового за исключением, так называемого, пира во время чумы.

Так как нижние уровни были куда богаче верхних и сражения до них еще не докатились, то местная элита, а, впрочем, и их охранники, осознав, что им вскоре настанет очевидный конец, ударились во все тяжкие.

Что только Зимин за это время не видел.

Упивавшихся до рвоты самым дорогим алкоголем женщин и мужчин. Жрущих как не в себя толстяков, которые в какой-то момент невольно отрыгивали съеденное, чтобы тут же тянуться за новыми кусками. Помещения и коридоры заполненные ядовитым, наркотическим дымом и валяющиеся то тут, то там укурки с передозировкой.

Некоторые отдавали душу в корчах прямо на глазах Зимина, плюясь и захлебываясь пузырящейся белой пеной.