Сергей Джевага - Когда оживают Страхи [litres]

И в конце концов, логично же! Кому знать коммуникации, как не нищим. Живут тут. Кочуют из одного машинного зала в другой, прячутся в норах и тоннелях от опасностей. Не знаю, как приручил его Айомхар, но приобретение ценное.

– Как тебя зовут? – спросил я.

Бледный вздрогнул, чуть не шарахнулся. Но смекнул, что бить не стану, и несмело ответил:

– У м-меня нет имени.

Манера речи с обилием свистящих неприятно напоминала До, и я чуть не поморщился от воспоминания о девочке-монстре.

– Ладно, скажи, а во все гроты аристократов можно так попасть?

– Куда?..

– В места, как это.

– А-а-а… – протянул парень, пугливо оглядываясь, а особенно на работающего жилистого. – В те, что с-строилис-сь или рас-сширялис-сь в… вот столько циклов назад. Так говорят с-старейшины. В с-старых норы для дыхания и отходов узс-ские. Ес-с-сли не делали тайные.

Бледный пять раз показал открытые пятерни на обеих руках. А я мысленно восхитился: надо же, и считать умеет. И немного осмелел, говорить стал лучше. Хоть и выглядит продуктом кровосмешения, но явно учился.

– Надо же, – пробормотал я. Про себя отметил, что могу спать спокойно: в мой грот вряд ли пролезут непрошеные гости. – Спасибо.

– З-за что? – удивился парень.

– Просто так, – ответил я.

Расстегнув молнию комбинезона, достал из кармана куртки монетку, украдкой протянул парню. Тот недоверчиво уставился на тусклый кругляш, а затем жадно схватил и спрятал где-то под хламидой, воровато оглянулся на жилистого. Тот виду не подал, но через минуту погасил факел и оглянулся, вытер пот со лба.

– Зря кормишь, – кисло сказал работяга. – Отберут друзья. Или я. По дороге обратно. В любом случае без толку, прибьют его. Или сожрут в тоннелях. Средства надо расходовать разумно, а так считай, выкинул.

– То есть разумнее отдать тебе? – спросил я.

– Да, – беззастенчиво заявил жилистый. – Я точно выживу. И принесу пользу.

– Спорно, – хмыкнул я. Заметил, как съежился бледный, и усмехнулся. – Будешь ходить по тоннелям, чего доброго, поскользнешься.

– Выбора никто не давал. Не знаю, какую цену ты заплатил Айомхару, но ему не отказывают, – окрысился работяга. Помедлил и добавил: – На что ты намекаешь?

– Ни на что, – мягко сказал я. – Добрее надо быть. Особенно к тем, от кого зависит твоя жизнь. Если отберешь деньги, изобьешь, а он возьмет и сбежит. Что ты будешь делать? Один. Посреди тоннелей.

Видимо, такая простая мысль не приходила в голову ни одному, ни другому. Потому что глаза бледного расширились, в зрачках вспыхнули недобрые огоньки. А работяга поперхнулся словами, во взгляде заметался испуг. Но, так и не придумав что ответить, лишь махнул рукой.

– Что? – спросил я.

– Готово, говорю, – буркнул жилистый. – Помоги снять секцию. Дальше блок вентиляторов, сам разберешься. И решетки там хлипкие, из проволоки.

– Зубами грызть? – поинтересовался я.

– Да хоть и так, – ответил работяга, сплюнул под ноги. Но покопался в карманах и передал старые разболтанные клещи. – Одни потери от вас и неприятности.

Продолжая ворчать, он вернулся к решетке и взялся с одной стороны. Я подошел и схватил с другой. Вместе нажали и выдавили блок вперед, с натугой уложили на пол. Вряд ли бы нас услышали обитатели грота, но лучше перебдеть. И в тоннелях хватало неприятностей, которые могли явиться на грохот.

Что ж, вот момент истины, как любят говорить поэты и прочие одухотворенные личности. Либо меня привели, куда следует. Либо нет. Но предводитель повстанцев должен сознавать, если выберусь и найду, легкого разговора, как в прошлый раз, не получится. Я лишь небольшую часть способностей проявил, наглядно показал, что могу сотворить.

Оглянувшись, я мазнул взглядом по хмурому работяге и перепуганному бледному.

– Уходите.

Видимо, жилистый опасался, что заставлю ждать или потащу внутрь, потому что от него повеяло таким облегчением, будто сбросил с плеч гигантский валун. Даже для виду колебаться не стал, мигом схватил проводника за шиворот и поволок прочь. За поворотом трубы моргнул свет, раздались удаляющиеся звуки шагов, и вскоре я остался в кромешной темноте и тишине.

Достав из кармана фонарик, я щелкнул кнопкой и осветил пролом в плите. Прислушался: раздавался чуть слышный шелест, прохладный воздух дул в спину, щекотал затылок и уходил куда-то вперед.

Начнем, пожалуй.

Осторожно шагнув вперед, я оказался в очередной темной трубе. Под ногами скрипел толстый наст пыли, в бледном свете кружились невесомые крупинки. Но не задерживались, улетали дальше. И я шел вслед за ними.

Вскоре поток воздуха усилился, послышался ровный гул и показалась первая преграда – как и говорил работяга, проволочная решетка, заросшая грязью. За ней мелькали лопасти огромного вентилятора, размером в полтора человеческих роста. Дальше еще один, и еще…

Немного повозившись с клещами, я не без труда, но сделал для себя достаточно большую дыру. Пролез дальше, понаблюдал за лопастями и пришел к выводу, что стопорить ничего не надо, вращаются медленно. В нужный момент я рванулся вперед и оказался у следующего пропеллера. Преодолел аналогичным образом и третий тоже.

Прорвав еще одно защитное ограждение из стальной проволоки, я оказался у массивной решетки-жалюзи. Чуть не выругался в сердцах – таки обманул кривомордый. Но, присмотревшись, распознал в конструкции входной коллектор рекуператора воздуха. Дальше должны быть фильтры, активная фильтрующая зона, связывающая углекислоту и водяной регенератор кислорода. Но как-то ведь те же вентиляторы должны обслуживаться, да?..

Предположение оказалось верным, и я вскоре отыскал маленький люк. Настолько заросший грязью, что он почти сливался со стеной. Но, к счастью, с маховиком кремальеры, то бишь механизмом запора на этой стороне. Достав набор взломщика, я первым делом взглянул через окуляры. Распознал слабенькую защитную печать. Парой штрихов стилуса разрушил ровный рисунок и подождал, пока рябь в Изнанке затихнет. А затем, изрядно попотев и прокляв ленивых механиков грота, с трудом провернул запорное колесо, пробрался по узкому техническому коридору к комнатке управления генерации атмосферы.

По случаю глубокой ночи тут никого не обнаружилось, и я смог свободно выдохнуть. Снял и бросил подальше в технический коридор надоевший респиратор, осточертевший комбинезон. К слову, смердело от него все же изрядно. Расправил плечи и осмотрелся, в свете индикаторов и лампочек на приборах заметил дверь на противоположной стене комнаты. Прислушался к ощущениям, высвободил эмпатию на полную.

Темнота расцвела новыми красками и запахами. Я будто окунулся в теплое подземное озеро с оттенками фиолетового и голубого, увидел слабые пятнышки десятков спящих людей. Лишь кое-где вспыхивало алым, обозначая тех, кто метался в кошмарах. И, как более яркие искры тревожности, лени и тоски, виднелись бодрствующие охранники, редкая прислуга.