Георгий Смородинский - Сын синеглазой ведьмы

— Эй, парень, ты это… У нас приказ, — нахмурился пожилой солдат — очевидно, старший в тройке сопровождения.

— Что «парень»? — усмехнулся я и кивнул на монаха. — Хотите ему помочь? Вчетвером-то, думаю, быстро управитесь.

— Погоди, Рони, — примирительно буркнул монах. — Я вспомнил, что у меня есть ещё немного монет…

Вспомнил он, ну конечно… Серорясники очень тяжело расстаются с деньгами, но перспектива провести пару часов на Кладбище Проклятых действует на всех безотказно. Бесноватых нельзя закапывать в обычную землю, так как они уже через пару дней вылезут, пойдут разгуливать по окрестностям и остановить их будет не в пример тяжелее. Это тебе не в Пятне копьем полчаса помахать, нежить гораздо опаснее низших порождений Хаоса.

— И зерно для лошади привезите в следующий раз, — забрав серебро, добавил я. — И за телегой завтра кого-то отправь.

— Хорошо, — вздохнул монах. — Молек завтра принесёт зерно и заберёт Ласточку.

— Добро, — кивнул я и, взяв лошадь за повод, повёл её на территорию кладбища.

Нет, серебро, конечно, штука хорошая, но в деньгах у меня особой нужды нет. При иных обстоятельствах я легко бы оставлял монеты Куиму, дабы тот спился и быстрее подох, но недоучившийся студиус из Вараты, за которого мне приходится себя выдавать, деньгами пренебрегать не может. Вот и отыгрываю эти спектакли для солдат и местного духовенства.

Остановившись возле сторожки, я сходил в сарай за зерном и, подвесив к морде лошади мешок, ласково почесал её шею. Старая… и её никому не жалко, так же, как и меня. Пусть хоть здесь поест вволю…

Вот уже год я торчу в этой дыре, и пока ни конца ни края не видно. Погань за это время приблизилась к кладбищу на пару лиг, и Пятен с каждым месяцем становится все больше. Впрочем, чем их больше, тем больше трупов и тем выше вероятность того, что мне удастся завершить начатое.

Полоса Поганой земли, появившаяся два десятка оборотов назад, медленно расползается в разные стороны. Пятна — небольшие участки земли, затянутые серым туманом — появляются не дальше лиги от границы перекрывшей материк мерзости, и, если какое-нибудь из них не зачистить от бесноватых в течение суток, Погань протянется вперёд, и назад её уже будет не сдвинуть.

Рыцари и солдаты из стоящего неподалёку гарнизона, конечно, стараются, но и у них порой случаются неприятности. Ведь иногда с Пятном приходят по-настоящему страшные твари.

Своих убитых служивые сжигают на кострах за деревней, всех остальных привозят ко мне. Согласно святому писанию, огонь отправляет их души прямиком в Ашгард — Крепость Светлого бога, где они встают на защиту Эритеи. Тех же, кто связался с Хаосом или Смертью, нужно закапывать в освященной земле. Пока полностью не сгниет тело, похороненные не могут присоединиться к легионам нежити и Хаоса на Туманных Равнинах. Только вот когда Погань доползет до этого кладбища, все условности пропадут.

Оставив лошадь с телегой на улице, я зашёл в дом и, усевшись на лежак, подвинул к себе раскрытую книгу. Бесноватые подождут, им-то уже, наверное, все равно, ну а у меня сейчас есть занятия поважнее.

Проблема заключается в листьях синей акации, которых уже почти не осталось, и, если я не найду способ избавиться от зависимости, Печать Льда меня гарантированно убьёт. Нет, не все так, разумеется, плохо, и за реагентом можно съездить в Лигею, но я не могу оставлять кладбище больше чем на три дня. По крайней мере, до того времени, пока не закончу здесь все дела.

Листья синей акации, или «иглы», как их называют в империи, при регулярном приеме внутрь усиливают Печать Льда и при большом везении могут наградить несколькими дополнительными заклинаниями. Проблема в том, что, после прекращения приема, через какое-то время ты начинаешь испытывать во всем теле жуткую боль, такую, что не помогает даже голубой сахар. Больше двадцати оборотов я жру эти листья, не имея возможности остановиться, и самое обидное, что чудес не случилось и никаких новых заклинаний я не приобрёл.

Печать Льда обычно даёт всем носителям стойкость к морозу вместе с дополнительной регенерацией, и я сейчас могу путешествовать по Снежной стране не надевая тёплых вещей. Мелкие порезы затягиваются мгновенно, сломанные кости срастаются за пару дней, и, казалось бы, нужно радоваться, но Отмеченный без боевого заклинания — это как обычному человеку отрезать обе руки.

Печать же Тьмы, помимо способности видеть в ночи, даровала мне возможность уничтожать заклинания в небольшом радиусе, что тоже, в общем-то, не является боевым заклинанием, и поэтому полагаться я могу только на свой меч. Ведь не просто же так Конрад столько времени обучал меня владению оружием, а потом еще и отправил в Варату учиться у лучших мастеров. Нет, с мечом-то я, конечно, обращаюсь неплохо, но если бы тогда остался в Агире, то, возможно, мой названный отец сейчас был бы жив. Впрочем, семья Конрада в безопасности, убийцы отправились следом за графом, да вот только мне от этого как-то не легче…

Я вздохнул, сделал глоток травяного настоя из кружки и аккуратно разгладил ладонью выцветшие страницы. «Занимательные рассуждения обо всех шести Элементах и их носителях»… Мне неизвестно, где дядька Освальд раздобыл эту книгу, но по виду она никак не младше Лоранской империи. Жаль только, нужной информации я пока не нашёл. Впрочем, тут осталась четверть страниц, так что надежда еще не умерла окончательно…

— Р-рони! Р-рони! Т-ты здесь? — донесшийся с улицы голос заставил меня улыбнуться.

Я аккуратно заложил страницу лучиной, убрал книгу и, выйдя на улицу, помахал рукой стоящей возле ворот женщине.

Невысокая, в простой заштопанной одежде — Анна была единственным человеком в округе, к которому я испытывал хоть какую-то симпатию. Несколько оборотов назад она с мужем попала в Пятно и каким-то чудом из него выбралась, серьезно повредившись рассудком.

Это Отмеченным, кроме чудовищ, в туманной мерзости ничего не грозит. Солдаты и рыцари ходят в рейды в зачарованной броне. Ну а те, кто не имеет такой защиты, в Пятне мгновенно превращаются в бесноватых. Собственно, все эти бесноватые когда-то были обычными людьми, которым не повезло жить в трех захваченных Поганью королевствах. Хаос серьезно изменил им сознание и внешность, наделив при этом нечеловеческой силой. Наверное, их как-то можно спасти, но я о таком ни разу не слышал, а Анна… Потеряв мужа, молодая женщина замкнулась в себе и практически не общается с односельчанами. Считается, что все блаженные находятся под присмотром Светлого бога, поэтому вдвойне непонятно, чего такого она нашла во мне? Возможно, чувствует гораздо больше, чем все остальные?..

— Р-рони, мне м-можно з-зайти? — как всегда в таких случаях, спросила Анна и, дождавшись утвердительного кивка, вошла на территорию кладбища.