Алексей Живой - Вторжение в Китай [litres]

Проворковав с хозяйкой косметического салона минут двадцать, Гризов поинтересовался, не собирается ли Маша посетить сегодня вечером Пекинскую оперу. Маша сказала, что еще точно не знает, но, если найдется достойный спутник, то очень даже может быть. Достойный спутник, само собой, немедленно нашелся. Более того, Иван Конопляный даже позволил себе осудить перед Машей строителя из Москвы, который с утра пораньше набрался и теперь лежал в отеле пьяный в стельку.

Поведение Федора было в высшей степени некультурным, пить посреди бела дня в отпуске – такого не позволял себе ни один русский турист. Да и принародный отказ идти в Пекинскую оперу выдавал в нем скрягу, пожалевшего какие-то сто юаней. Маша кивнула, соглашаясь. Хотя тут же сообщила Ивану, что на сто юаней можно купить очень много полезной морской соли или даже несколько тюбиков увлажняющего крема. Хотя осмотр местной оперы для общего образования тоже не помешает. На том и порешили.

Определившись со своими планами на вечер, Гризов вспомнил о печальной судьбе русских летчиков, которые по вине Бергмозера уже долгое время томились в китайских застенках недалеко от городка Шеньян. Следовало, наконец, разобраться в ситуации. Поэтому Антон немедленно вышел в астрал и распростерся над маньчжурской равниной, впитывая информацию.

Русских летчиков уже неоднократно допрашивали следователи, стараясь выбить признание в преднамеренном нарушении границы Поднебесной Империи. Пилоты не сознавались, валили все на приборы, ошибка которых позволила им случайно залететь вглубь территории Китая на несколько тысяч километров. И, невзирая на мощную систему ПВО, невзначай пролететь над секретным военным объектом, где втайне от всего мира Китай работал над космической программой «Коготь дракона». Ведь на самом деле пилоты были уверены, что летят домой. На логичный вопрос следователей, почему же тогда аэродром приземления оказался китайским, а не русским, сами летчики только разводили руками – ошибка приборов. Немного не рассчитали. Ведь по приборам они даже не вылетали за пределы территории России. А то, что внизу под крылом самолета оказался Китай, – так они об этом ни сном, ни духом. Пока не сели. Сверху все похоже: те же сопки, те же поля, деревья.

Китайские следователи, воспитанные на морали Конфуция и народных китайских стратагемах, проверенных в деле за тысячу лет, летчикам не верили. Ибо сами привыкли всем врать, а потому и от других ожидали того же. Впрочем, они отдавали русским пилотам должное, – врали те тоже искусно. Хотя на самом деле пленные говорили истинную правду. Они и не собирались залетать на китайскую территорию. Просто ни они, ни китайцы не знали о существовании Бергмозера. Только Гризов знал и понимал, что летчики стали жертвой в играх покровителей. А он должен их немедленно отсюда вытащить. Оставался только один вопрос: как?

Летчиков содержали на авиабазе «Красный рассвет», недалеко от городка Шеньян, там, где они приземлись по воле Бергмозера. Все пять истребителей Су-35 были здесь же, в отдельном ангаре. Их постоянно охраняли и никого к самолетам не допускали, – таков был приказ начальника штаба ВВС всего маньчжурского района, простиравшегося в военном отношении от пустыни Гоби до Малого Хингана и российских границ. Но Гризов знал, что судьбой русских летчиков занимался не только начальник этого военного района. За ними пристально следили из официального Пекина, который надеялся раскрутить этот скандал на международном уровне. Зачем это понадобилось большим шишкам из Пекина, Гризов пока не понимал, ведь это было чревато проблемами с Россией, а Бергмозера в китайской столице Антон не чуял. Не было его там.

Держали всех пятерых летчиков тут же, неподалеку от захваченных самолетов. В специальном тюремном боксе, обнесенным, как водится, бетонным забором с вышками и колючей проволокой. Камеру дали на всех одну, что даже помогало русским не падать духом. Офицеры держались вместе и сопротивлялись своей судьбе, как могли.

Кормили плохо – только китайской лапшой. Ни тебе щей, ни мяса нормального. Пару раз тюремщики предлагали что-то странное на вид, похожее издалека на мясо. Но старший лейтенант Петруха Фокин, бывавший до службы в Корее, опознал в нем собачатину и забраковал. Есть собак русские летчики отказались наотрез. Китайцы напряглись, заподозрив пленных в объявлении голодовки. Но когда летчики согласились на дополнительную порцию лапши, решили подождать с карцером и пытками, хотя мечтали об этом с самого первого дня пленения.

К дознанию с пристрастием командование авиабазы уже подготовилось. Вызванный из подотчетного военного центра традиционной медицины иглоукалыватель Фэй уже несколько недель томился с помощниками на авиабазе в ожидании активных действий. Однако высокое начальство в Пекине медлило. Русские пока нужны были живыми и невредимыми. От скуки, раз нельзя было пытать подследственных, Фей даже предложил немного подлечить пилотов, но ему запретили и это. Тогда мастер Фэй погрузился в многодневную медитацию, попросив своих учеников вывести его оттуда, когда он потребуется.

Гулять летчикам не разрешали. В баню ходить тоже. Про водку можно было вообще забыть. В туалет водили по одному. Чтобы хоть как-то развлечь себя во время вынужденного безделья, летчики смастерили карты из обнаруженной в туалете китайской газеты. Все масти были нарисованы огрызком синего карандаша, который Петруха Фокин выменял у охранника на порцию лапши. И теперь пятеро пленных русичей – один старший лейтенант, два капитана и два майора ВВС – резались в карты долгими осенними вечерами в перерывах между допросами. Им ничего не оставалось, кроме как ждать, пока командование проведет спецоперацию с налетом на эту долбаную авиабазу и освободит их. Или на худой конец через дипломатов обменяет вместе с самолетами на пятерых китайских шпионов.

Но дни шли за днями, а командование, как выяснил Гризов, толком даже не знало, куда делись пять истребителей. Нет, легкая обеспокоенность все же была. Самолеты искали, но общественности пока предоставили версию про катастрофу в Японском море.

«Да, – подумал Гризов, – так они долго будут ждать освобождения. Похоже, придется вмешаться в ситуацию». И тотчас в эфире японской телекомпании NHK и американской CNN появился новостной сюжет. Пленные русские летчики, томившиеся в застенках коммунистического Китая, в прямом эфире рассказывали, как их самолеты были сбиты с курса новым супероружием. В перерывах между приветами своим родственникам, летчики также поведали неизвестному корреспонденту, как плохо с ними здесь обращаются тюремщики. Не разрешают ходить в баню и пить водку, кормят только китайской едой и даже подсовывают мертвых собак. Вот в Скандинавии, например, даже маньяков и насильников кормят гораздо лучше, дают смотреть телевизор, пользоваться интернетом и отпускают на выходные домой.