Сергей Тармашев - Ареал: Заражение. Цена алчности. Обречённые

– В таком случае я затрудняюсь ответить, – здоровяк нахмурился, – в конце концов, почему вы спрашиваете у меня? Я не следователь, это по вашей части.

– По моей, – согласился контрразведчик, – и задавать подобные вопросы требует моя работа. В частности, я получил информацию по оперативным каналам, что вы, возможно, являетесь сообщником Ферзя.

– Ага, так и есть! – обрадовался Медведь. – Он ворует нефть на нефтенакопителе, а я торгую ею на разлив у входа на городской рынок. Если будете в тех краях, посмотрите слева от цветочного павильона, я там частенько сижу на коврике с бидончиком. У меня самые низкие цены, так что скидку даже не просите – ниже уже некуда.

– Как вы понимаете, вас мы проверили с особой тщательностью. – Рентген невозмутимо смотрел на собеседника. – Сомнений в вашей лояльности у меня нет. В отличие от вашего начальства, которое, кстати, добивается вашего перевода куда-то в Амурскую область. Именно поэтому я и веду с вами достаточно доверительную беседу.

– В Амурскую? – Майор хихикнул. – Это серьёзно! Их даже не смутил тридцатипроцентный некомплект в Отряде! Что-то мне подсказывает, что я знаю, откуда у этого дела растут ноги!

– Боюсь, что на том уровне, где готовится это решение, такие мелочи, как боеспособность ОСОП, никого не интересуют, – не выражающим никаких эмоций тоном произнёс Рентген. – В каких отношениях вы состоите с лейтенантом Хантером?

– В романтических! – фыркнул Медведь. – Я слегка прижал этого сопляка, когда он заявился к Степанову и Николаевой взамен Ферзя и стал морочить им голову, вместо того чтобы оказывать реальную помощь.

– У нас есть информация, что вы угрожали лейтенанту физической расправой, – безразлично добавил контрразведчик, – а кроме того, вы всячески демонстрируете неуважение и пренебрежение к нему.

– Не может быть! Я на такое не способен! – клятвенно заявил здоровяк. – Да кто вообще может так поступить с Чёрным Пла… с Хантером! Он такой душка! Вы же наверняка неоднократно общались с этой выдающейся личностью, стоит ли объяснять?

– Не стоит. – Каменное выражение лица Рентгена никак не изменилось. – Лучше вернёмся к нашему разговору. Как я уже говорил, факт вашего участия в преступной группе Ферзя не подтвердился. Однако мы проверили всё, что вы изложили в своем рапорте, и я нахожу, что разделяю ваши подозрения. Многие детали указывают на то, что Николаевой и Степанову всячески мешали реализовать программу экспериментов, а теперь и вовсе, как это сейчас принято называть, подставили. Причём я склоняюсь к мысли, что вне зависимости от того, вскрылись бы махинации Ферзя или нет, с ними в любом случае произошло что-либо подобное. Похоже, в их отношении Ферзь выполнял чей-то заказ. Тот факт, что преступления этих двоих вскрылись уже после пропажи полковника Салмацкого, а также некоторые другие детали, знать которые вам неинтересно, позволяют мне предположить, что у Ферзя есть ещё один сообщник. Он занимает достаточно высокий пост в РАО и всё ещё действует. И если он запаникует, то сможет предупредить своих хозяев из иностранной резидентуры. Даже если мы предотвратим его попытку скрыться, ниточки, ведущие от него дальше, могут быть утеряны.

– И вы хотите, чтобы подозрение пало на меня? – Медведь поморщился. – Чтобы он посчитал себя в безопасности и расслабился?

– Верно, – кивнул Рентген, – вы поняли меня правильно, майор. Я хочу попросить от вас услугу в обмен на услугу. Вы подыграете мне в небольшом спектакле, а я помогу вам с переходом в наше ведомство. Ведь, насколько я понимаю, если вас уберут из «Ареала» в результате подковёрных интриг, вы уволитесь в запас?

– Скорее всего, – хмуро согласился тот, – за годы службы я стал уставать от всего этого, извините, дерьма. Везде, где бы я ни служил, есть Хантеры и их дяди. И их всегда волнует собственное брюхо, а всякая ерунда вроде боеспособности подразделений или шансов идущих в бой людей вернуться живыми – до лампочки. Скажу честно, я не уверен, что и у вас дела обстоят лучше.

– По-разному бывает, – уклончиво ответил Рентген. – В любом случае у нас вы ещё никому не наступили на мозоль. А квалифицированные кадры нам нужны. Итак, что скажете?

– Насчёт перевода я хотел бы подумать, – Медведь слегка поморщился, – насчёт помощи в расследовании – согласен. Что конкретно от меня требуется?

– Я арестую вас в рамках расследования дела Ферзя по подозрению в соучастии в шпионаже. – Контрразведчик испытующе посмотрел на майора. – Прямо сейчас. И официально уведомлю об этом начальника ОФЗ, начальника ОРД, Службу Собственной Безопасности и временно исполняющего обязанности командира ОСОП.

– Весь Пояс будет в курсе через пятнадцать минут, – хмыкнул здоровяк. – Готов спорить на свой «Печенег», что вся Ухта узнает эту волнующую новость ещё минут через десять. Это тот эффект, который вам нужен?

– Да, – коротко подтвердил Рентген, – это даст мне определённые преимущества. Чтобы исключить всякую возможность утечки, об истинном положении дел не будет знать никто, кроме меня и вас. Вы будете объявлены особо важным фигурантом дела, и содержать вас будут прямо здесь, в здании Службы Собственной Безопасности. В подвальном помещении есть несколько камер.

– Я так понимаю, что вселяюсь не на место Болта? – Медведь усмехнулся: – Комфортная камера с телевизором и холодильником сообщникам Ферзя не положена?

– Там уже расположились ваши учёные друзья, – парировал контрразведчик, – их я тоже пока не буду выпускать. Пусть тот, кто нужен мне на самом деле, считает, что я пошёл по ложному следу. После нашей неудачи с лабораторией на счету любая возможность. Ещё вопросы будут?

– Один. – Медведь с интересом посмотрел на контрразведчика: – Почему вы так сразу поверили Туману и даже отпустили его за Ферзём в Красную Зону? Это же верная смерть.

– Я посчитал маловероятной причастность Тумана к этому делу, – спокойно ответил Рентген. – Учитывая его послужной список и обстоятельства, при которых он попал на службу в РАО, плюс малый опыт работы в Зонах. Его рассказ частично подтвердил некоторую имеющуюся у меня информацию. К тому же вам не хуже меня известно, что есть люди, посещавшие Красную Зону и вернувшиеся оттуда. Это значит, что некоторая вероятность успешного выполнения Туманом задачи имеется. Мы занимаемся делом государственной важности, в котором противник пока опережает нас на один ход. Я обязан использовать любые возможности, даже самые незначительные.

– Но ведь Туман не вернулся через два дня, как планировал, – хмуро заметил Медведь. – Вы всё ещё считаете, что стоило его отпускать?

– Он вызвался добровольцем и всё равно пошёл бы за Лавандой, – всё так же спокойно произнёс контрразведчик. – Туман высококлассный профессионал и знал, на что шёл. Всё вышло так, как вышло, не вижу смысла рассуждать на тему «а что бы было, если…».