Сергей Тармашев - Ареал: Заражение. Цена алчности. Обречённые

– Уже почувствовал, – безразлично сообщил Берёзов, внимательно оглядывая помещение. Взгляду зацепиться было не за что, пустой мешок из неизвестного минерала, с неизвестно откуда берущейся красной подсветкой. Кроме этого, странного нет ничего. Лишь «Ариадна» в забинтованном кулаке не остывает, словно намекая на присутствие чего-то, не видимого глазу. – Что это за шлюз? Точнее, куда?

– Я предлагаю построить нашу беседу более конструктивно, – возразил сидящий, – дабы вы смогли структурированно усвоить информацию, сделать верные выводы и адекватно рассмотреть моё предложение.

– Насчёт последнего я не удивлён, – хмыкнул Иван, – и не сомневался в том, что у кого-нибудь появится какое-то предложение. Иначе зачем вы позволили мне добраться досюда? Вот только не ожидал увидеть здесь именно вас, академик.

– Особь, которую вы видите перед собой, не является моей физической оболочкой, – сидящий в кресле покачал головой совсем по-человечески, – я использую её в качестве элемента коммуникации, чтобы вы имели возможность вести со мной диалог.

– То есть вы – не академик Лаврентьев, – заключил Берёзов, – я правильно понял? Вы просто говорите его языком, так?

– Совершенно верно, – подтвердил сидящий.

Неподвижно стоящая у стены Лаванда повернула голову в сторону Ивана и бесцветным голосом произнесла:

– Но, если хотите, я могу общаться посредством этой особи, учитывая небольшой промежуток времени, требующийся для нашей беседы, это никак не скажется на структуре её головного мозга.

– Иными словами, если вы будете сидеть в её мозгах долго, они от этого пострадают? – Берёзов посмотрел на сильно помолодевшую Лаванду. Она глядела на него, но глаза её по-прежнему оставались пусты. – В таком случае лучше не стоит.

– Разумное решение, – прокомментировала девушка и вернулась в прежнюю позу, – хотя, как я уже сообщил, это не влечёт за собой опасности. Только нерациональное использование функции времени.

– Данная особь была целенаправленно подготовлена к осуществлению коммуникации, – продолжил за неё сидящий в кресле, – и потому более эффективна в процессе эксплуатации. К тому же аспект личной заинтересованности в этом случае не будет оказывать на вас отрицательного влияния.

– Пусть так, – коротко кивнул Иван. «Всё-то ты знаешь, – подумал он. – Ладно, давай послушаем, что ты скажешь. А к „аспекту личной заинтересованности“ мы ещё вернемся». – С чего начнём? Так, чтобы более конструктивно?

– С юстировки коммуникационного процесса, разумеется, – сидящий наставительно поднял вверх палец. – Согласно накопленным мною данным, подвид, к которому принадлежите вы, имеет несколько разных полос обмена информацией. Пожалуйста, выберите тот тип, что наиболее близок и понятен лично вам. Тип номер один.

Седой человек сделал строгое лицо и произнёс:

– Сообщаю о необходимости поставить вас в известность по существу вопроса, касающегося событий исключительной важности, требующих тщательного анализа и системного подхода к поиску наиболее оптимального выхода из сложившейся ситуации.

Сидящий сделал небольшую паузу и продолжил:

– Тип номер два. – Черты его лица немного смягчились, и он сказал: – Я должен рассказать вам о том, что здесь произошло. Это исключительно важные события, и от того, найдем ли мы с вами общий язык и взаимопонимание, зависит очень многое.

Он вновь замолчал на мгновение, давая собеседнику возможность подумать, и возвестил:

– Тип номер три. – Брови академика взлетели на лоб, и он почти скороговоркой произнёс: – Йоу, чувак! Я те ща такую фигню расскажу, ты обалдеешь! Пипец, улётная тема! Надо перетереть по-любому, реальная фишка, просто жесть!

Седой закончил фразу, как положено, отмолчался секунду и сообщил:

– Тип номер четыре. – Его лицо набычилось, словно он собрался броситься в драку, и академик заговорил: – Слышь, братан, побазарить надо! И это не фуфло, в натуре, шнягу вжевывать не буду, я тебя сюда не вату катать позвал, за базар отвечаю!

Академик вновь замолчал и тут же продолжил:

– Тип номер пять…

– Достаточно, – прервал его Берёзов, незаметно щипая себя за бедро. Мало ли, вдруг он всё-таки потерял сознание от нехватки кислорода и лежит сейчас где-нибудь посреди тропы… – Тип номер два вполне подходит.

– Прекрасно. – Сидящий расслабился и опёрся на спинку светящегося кресла. – В таком случае мы можем перейти к делу. Можете задавать вопросы, я буду давать ответы в упрощённой форме, наиболее доступной текущему уровню развития вашего вида.

– Сначала отпустите её, – Иван кивнул в сторону Лаванды, – а потом поговорим.

– Исключено, – покачал головой академик, – обе эти особи являются платой, в обмен на которую я рассчитываю получить от вас необходимую мне услугу.

– А если я откажусь, – усмехнулся Берёзов, – она навсегда останется Зомби, а со мной разберутся ваши прозрачные помощники, так, что ли?

– Я буду вынужден прибегнуть к этой мере, – в голосе академика явно прозвучала печаль, – хоть и не считаю это наиболее эффективной мерой. Но исполнение приоритетной функции превыше всего.

– И в чём же заключается эта самая «приоритетная функция»? – прищурился Иван. – Или это большой секрет?

– В сохранении жизни и неприкасаемости разумных существ, оказавшихся в опасности. Они находятся под моей ответственностью, – пояснил сидящий человек, – и должны быть спасены любой ценой.

– Вы что, превратили в Зомби тысячи людей для того, чтобы спасти их от опасности? – недоверчиво нахмурился Берёзов. – Это попахивает сумасшествием. От чего хоть спасали-то? От аномалий Красной Зоны? От мутировавшего зверья?

– Неправильная оценка ситуации. – Академик вновь покачал головой. – Ваш вид не является разумным. Речь идёт о сохранении жизней разумных существ, оказавшихся на грани гибели в результате трагической аварийной ситуации.

– Чего-чего? – Брови Ивана ошарашенно поползли вверх. – Наш вид не является разумным?! А какой же он тогда?

– Согласно общепринятой классификации вы относитесь к полуразумным животным средней степени организации, – спокойно заявил сидящий человек. – Во Вселенной известно не менее семнадцати тысяч видов высокоорганизованных животных, существенно превосходящих вас в развитии.

– И не страшно вам разговаривать с животным? – издевательски поинтересовался Берёзов. – Вдруг я наброшусь и начну кусаться?

– Анализ строения имеющихся в моём распоряжении особей свидетельствует, что атака челюстями давно не свойственна вашему виду, – безразлично ответил академик. – А имеющееся у вас оружие не представляет угрозы для находящихся под моей ответственностью разумных существ. У меня нет причин испытывать какие-либо опасения.