Сергей Тармашев - Ареал: Заражение. Цена алчности. Обречённые

– Я понял, – ответил Иван, представляя, что сказал бы Рентген, услышь он эту часть разговора. – У меня ещё будет время подумать. Как мы доберёмся до Ухты? Какая-нибудь телепортация или что-то в этом роде?

– Что-то в этом роде. – Академик коротко усмехнулся. – Я сверну для вас локальный участок пространства, и вы пройдёте из исходной точки возмущения материи в конечную. Но доставить вас в город я не смогу, наши возможности ограничены областью расположения реактора.

– Иными словами, мы выйдем где-то в пределах Ареала, – резюмировал Берёзов. – Где именно?

– Где хотите, – ответил тот. – Я могу организовать перемещение в конкретное место.

Иван на секунду задумался, прикидывая возможный план действий. При любом раскладе выбраться из Ареала надо быстро, скрытно и не пешком. Обращаться к начальству бессмысленно, эти затеют долгое и нудное разбирательство, которое ничем хорошим не закончится. Наиболее вероятный вариант – психушка. Если повезёт, то в одной палате с Лавандой. Значит…

– Вы можете доставить нас к её лаборатории? – Иван бросил взгляд на стоящую, словно манекен, Лаванду. – Я могу дать координаты.

– Это излишне, – коротко отмахнулся сидящий в кресле, – я знаю всё, что знает любой из моих трансформантов.

– Где спрятан аварийный маяк? – Берёзов перевёл на него взгляд. – Вы говорили, она знает, куда его поместили.

– В здании ГНИЦ в Ухте, – неожиданно заговорила Лаванда, – в левом крыле подвального комплекса. Это сектор повышенной секретности, в нём ведутся военные разработки. Там несколько десятков вооружённых охранников, допуск строго ограничен. Сектор два-четыре, так называемый проект «Янтарь». Считается, что это перспективная разработка в области волновой теории, некое устройство, способное влиять на человека на расстоянии. Туда невозможно пройти.

– На месте разберёмся, – неопределённо заявил Иван, внимательно глядя на неё: – Как вы себя чувствуете, Лаванда?

– Я… – она замешкалась, оглядываясь вокруг, – не помню, как оказалась здесь. – Её взгляд остановился на Салмацком, и женщина потёрла рукой глаза, силясь вспомнить что-то важное. – У лаборатории приземлился вертолёт… там был Ферзь. Он сказал, что вам требуется помощь… не помню. Надо было лететь в Жёлтую Зону, вызволять вас из берлоги Осьминогов, и он сделал мне укол, говорил, что специальный антидот, секретная разработка…

Лаванда вновь замолчала, наморщив лоб, и Берёзов понял, что только сейчас обратил внимание, как она помолодела, – теперь ей на вид не больше двадцати пяти. Эффект обратной регенерации в Эпицентре настолько мощен, что у самого Берёзова многократно изодранный камуфляж уже не нёс на себе даже царапины. Неудивительно, что Рас так испугался, когда увидел его тогда, в развалинах, на границе с Поясом…

– Туман, а вы действительно были в логове Осьминогов? – Девушка нахмурилась. – Что со мной произошло? Я ничего не помню, словно проспала неделю подряд. Мне приснилось, что вы пропали во время Выброса, – она виновато посмотрела на него, – и ещё столько всякой гадости… вы уж извините меня. А где это мы?

– По дороге объясню, – ответил Иван, – сейчас нам пора возвращаться в вашу лабораторию.

– Я не хочу возвращаться, – неожиданно хихикнула Лаванда, – мне здесь нравится! Тепло, уютно и легко, словно моё тело ничего не весит! Мне кажется, что я умею летать!

Берёзов обернулся к академику, но тот жестом предвосхитил его вопрос.

– Это нормально, – успокоил он Ивана, – остаточные эффекты. Лучше ей не станет, но размышлять она сможет. Главное – не терять времени даром. Пойдёмте, я провожу вас!

Академик, совсем по-стариковски кряхтя, слез с кресла и прошёл мимо Берёзова к глухой стене из светящегося изнутри минерала. При его приближении часть стены растворилась, образовывая довольно широкий проход. Фрагмент Подпрограммы указал рукой на выход.

– Прошу вас, – приглашающе произнёс он и посмотрел на Ферзя, – а эта особь пока останется здесь.

– Можно, я тоже останусь? – Лаванда умоляюще переводила взгляд с Лаврентьева на Берёзова. – Я подожду вас тут, быть может, что-нибудь вспомню…

– Не получится, – Иван отрицательно покачал головой, – здесь можно находиться, только имея при себе изделие проекта «Янтарь». Без него нас отсюда выгонят. Лично я иду за ним.

– Тогда я с вами! – встрепенулась девушка и, пошатываясь, заторопилась к нему. – Я же знаю, где он находится! Проект курирует академик Морозов, я попрошу его выдать нам пропуск, Станислав Викторович мне не откажет… – Она ухватилась за плечо капитана, пытаясь удержать равновесие, и продолжила бубнить себе под нос что-то насчёт своей самой первой кандидатской диссертации.

Берёзов, поддерживая её за локоть, вышел в образовавшееся отверстие вслед за Фрагментом Подпрограммы. Тот повёл их к выходу из пещеры, утопающей в красном сумраке.

– Сколько у меня есть времени, – спросил Иван, – чтобы получить их обоих с неповреждёнными мозгами?

– Четырнадцать часов, – ответил тот, не оборачиваясь. – Математический анализ показывает, что этого времени более чем достаточно. За этот срок вы либо преуспеете, либо потерпите неудачу. В последнем случае всё, что вы расскажете представителям власти, будет квалифицировано как тяжёлое психическое расстройство, вызванное контактом с Красной Зоной. Таких случаев у вашей медицины было предостаточно. И эта особь, – он кивнул на бормочущую Лаванду, – будет лучшим тому подтверждением. Учитывая вашу специальность, полагаю, мне не стоит объяснять, что мы не заинтересованы в распространении информации о себе.

Иван не ответил, молча двигаясь следом за академиком. Похоже, эти Фрагменты не особенно рассчитывают на его успех. Они лишь рационально не упускают любой возможности. Что-то вроде того, как Рентген легко согласился отпустить его следом за Ферзём и Лавандой. А что, пусть идёт. Вернётся – отлично! А нет – тоже вариант. Как известно, нет человека, нет и проблемы. Не придётся возиться с множеством вопросов, к тому же на мёртвых можно повесить многое, они всё стерпят. Хотя именно к Рентгену он, пожалуй, несправедлив. Контрразведчик отнёсся к нему с пониманием там, на базе Спецотряда, иначе вместо задержания Ферзя состоялось бы задержание самого Берёзова. А вот Фрагменту – да уж точно плевать. Если не удастся заполучить аварийный маяк, он просто продолжит загаживать землю своим Ареалом в ожидании следующего удобного случая. Расширение приусадебного участка за счёт отодвигания муравейника куда подальше… «Хотелось бы отдать ему тот долбаный маяк, пусть выметаются восвояси, уродцы девятимерные, и заберут с собой свои лишние измерения… Однако над этой операцией придётся поломать голову… – Берёзов мысленно хмыкнул. – И не столько над ней, сколько над тем, что будет после». Ведь если он сумеет доставить «Янтарь» Фрагменту, потом настанет время возвращаться назад. И есть подозрение, что его возвращения с нетерпением будет ожидать множество людей, мучающихся множеством вопросов. Ладно, об этом он поразмыслит позже, после того, как выцарапает Лаванду из этого чёртова пси-поля…