Юрий Корчевский - Сержант. Сила крупного калибра [litres]

Дозоры каждый день уезжали на поиски убежища волхва. Одна пара воинов следила за островом на озере. Бир мог туда вернуться. До острова поди ещё, доберись. Но воины докладывали, что ни одна лодка от острова не отплывала и не приставала.

Борис самодельную карту сделал. На выделанной коже угольком нарисовал очертания земель волхва, замок на нём, озеро и остров, крепость на горе, селение Барыс. Так легче ориентироваться – какие участки осмотрены, какие – нет. После небольшого совета отправили по своим селениям одну сотню воинов. Пусть с роднёй повидаются, отвезут трофеи, а через три недели вернутся, и на побывку другая сотня поедет. Правда, сотня – это не воинское подразделение, как у казаков было, только численность, ибо в этой сотне воины из разных селений, и нет общего предводителя. А наверное, стоило. Так удобнее и советы вести, и приказы отдавать. Единоначалие в армии – хорошая традиция. Командир выполняет приказ вышестоящего и отвечает за его выполнение. Сотня ушла, места во дворе замка заметно прибавилось. Начали подъезжать обозы с продовольствием от селян, налог прибыл. Время горячее. Узам подсчёты вёл – что привезли и сколько. На восковой табличке железным писалом царапал название селения, да что доставлено было и сколько – одна подвода либо два мешка.

Борис решил подняться в свои покои со старейшиной Мано. Показать ему самодельную карту на коже, посоветоваться, где ещё искать укрытие волхва. Вроде старейшина говорил о трёх убежищах. Поднялись на второй этаж. Дверь в комнату Авроры приоткрыта, но самой нет, с утра отпросилась травы собирать. Она добавляла разные травки в кашу или похлёбку для воинов, в большой котёл. Такие добавки разнообразили вкус привычных блюд, воинам нравилось.

Мано остановился, повертел головой, принюхался.

– Откуда запах?

– Рабыня травы собирает, сушит.

– Позволь посмотреть.

– Можешь даже понюхать и на вкус попробовать, – ухмыльнулся Борис и распахнул дверь на правах хозяина.

На столе были разложены травы – сушатся. Мано осмотрел, потом показал на одну.

– Это болиголов.

– И что?

– Сильный яд. Действует в любом виде – только сорванном, ежели сок выдавить, либо сушёном. Если корова немного съест, умрёт. Только животные стороной его обходят.

– Точно, не ошибаешься?

– У меня мать травницей была, я знаю.

– Благодарю, приму к сведению. А может, из него какие-нибудь мази делают?

Из змеиного яда делали мази, при радикулите помогали, при растяжении мышц. Как-то раз Борис им сам пользовался.

– Нет! – категорично отверг Мано.

Что-то знакомое крутилось в голове. Поднялись в комнату Бориса. На столе – карта на коже. Мано некоторое время её изучал.

– Вот здесь селение Тхаз, – ткнул пальцем почти в левый край карты. – А здесь холмы, покрытые лесом, глухие места. Наши люди туда боятся заходить, там обитают большие птицы, запросто в когтях могут человека поднять. Называются алхазуры.

Борис сразу на кожу нанёс холмы и селение. Поблагодарил старейшину, вручил монету за помощь. И вдруг в голове как щёлкнуло. Болиголов – это же цикута! Или по-научному вёх ядовитый! Растёт в низменных, увлажнённых местах. Ядовиты соцветия, листья, но особенно корневище. Имеет запах приятный, напоминающий морковь. Сто граммов корневища, съеденные коровой или лошадью, убивают животное. Человеку требуется ещё меньше. Однако отравители, покупающие яд у чернокнижников или чёрных травников, берут его в виде цикутного масла, которое давят из семян. Или в виде порошка, сделанного из высушенных и перетёртых листьев. После приёма цикуты внутрь начинается тошнота, боли в животе, головокружение, потом судороги, пена изо рта, паралич и смерть. И чем больше принятая доза, тем быстрее наступает смерть, от нескольких минут до пары часов. Ни цикутное масло, ни порошок не утрачивают своих ядовитых свойств при длительном хранении, хорошо и быстро растворяются в жидкостях – воде, вине, масле.

У Бориса сразу подозрения возникли. Зачем Авроре цикута? Для лекарств растение не годится, а собрала она его много. А не отравить ли его решила? Даже хуже – всех воинов, всё войско. Воины из кашеваров не стоят всё время у котла. Помешали варево – отошли покрутить вертел с бараном, а если повезло, так и с быком. Либо к тандыру с лепёшками. В этот момент в похлёбку или кашу вполне можно всыпать щепотку порошка или вылить из склянки цикутное масло. Быстро и незаметно, а итог – все умрут. И не надо войско нанимать, сражаться. Быстро, бескровно и наверняка. И всего-то надо, что подослать девушку-отравительницу. Мужчину в лагерь не пустили бы, а слабая девушка подозрений не вызвала. Надо же, какой глупец! Сам её в замок привёл! От необдуманного шага, который мог привести к трагедии, Борис замычал, как от зубной боли. Всё же удачно получилось, что он привёл старейшину в башню, иначе Авроре удался бы замысел. Да не её замысел, а волхва. У неё не хватило бы на такую тонкую диверсию мозгов. Здесь нужен ум изощрённый, коварный, хитрый и жестокий. Требует времени, дабы втереться в доверие, но должен был сработать безотказно. И то, что не сработал, – счастливая случайность. Борис себя корить начал. Тоже мне, разведчик! Волхв и девушка без малого вокруг пальца не провели. Потом спохватился. Зачем себя изводить? Аврора ещё не успела никого отравить. За ней последить надо, где-то же она должна спрятать изготовленный яд в виде порошка или масла. Два желания в нём боролись. Одно – схватить сейчас и убить, желательно прилюдно. Даже без вины его никто бы не осудил, раб полностью во власти хозяина. Но второе желание пересилило. Выждать немного и буквально за руку её поймать на месте преступления, а после отдать на растерзание воинам. Мгновенная смерть за такое продуманное, готовящееся массовое убийство – слишком лёгкое наказание. Пусть помучается перед смертью. Лучше, если отравить её этим ядом. Но всё это доводы рассудка. А сердце в груди требует крови предательницы – здесь и сейчас! С трудом переборол себя, буквально скрежетал зубами от злости, ярости, гнева. Пожалуй, Борис не мог припомнить в своей жизни ни одного случая, чтобы в нём бушевали такие страсти. Или молод был, и всё ещё впереди? Как говорят врачи – каждый должен дожить до своей болезни.

Борис нашёл Узама.

– Найдётся ли у тебя воин, очень сообразительный, одним словом – толковый.

Узам помедлил с ответом.

– Я полагаю, он должен ещё держать язык за зубами? Есть такой, именем Сартак.

– Хочу с ним поговорить. До моего указания освободи его от караулов или дозора.

– Как скажешь, Сержант.

– Я буду в своей повозке ждать.

В башне Борис разговаривать остерегался, опасаясь прослушки. А в «Тигре» глухо, как в танке. В войске его бронеавтомобиль именовали самобеглой повозкой. Отпёр дверцу, уселся. Давно он не ездил! С удовольствием вдохнул запах – солярки, масла, железа. Вот уж не думал, что привычные запахи, которые не замечал в своё время, будут навевать приятные воспоминания.