Андрей Царев - Мёртвый узел

- Слушай, я вот что хотел, - начал я серьёзный разговор, - тут оружие заказал на одном сайте, «Свободная охота» называется, его некий Стиг пиарит в интернете, завтра встреча…

- Оружие? – встрепенулся Никита, - какое?

- Макаров, - как можно спокойнее ответил я, а друг хмыкнул.

- Разве это оружие, это баловство. Вот у нас в оружейке, - начал он, но осёкся на полуслове, - и не возьмёшь с собой домой ничего, только по приказу и по службе. Слушай, Саня, я вот что предлагаю. У меня тут никого нет, я девчонкой я разбежался пару месяцев назад, из квартиры меня выгнали, снимаю сейчас хату в Сормово, давай вместе держаться. Если что, нам всё равно в деревню вдвоём пробиваться. А как там оно дальше пойдет, пока неясно.

- То есть, ты считаешь, что начнётся? – задал я этот самый больной для всех вопрос.

- Я думаю, уже началось. Но вот так бросать всё и разбегаться я не буду, мы ещё повоюем. Но за этих, - Никита показал пальцем в окно, и не понятно, кого он имел в виду, - я умирать точно не собираюсь.

Несколько минут мы сидели молча, а потом Никитос хлопнул и потёр ладони и произнёс.

- Эх, накатить бы сейчас, да домой надо ехать. А завтра к семи на службу.

- Оставайся, нет проблем, вдвоём веселее и надежнее, - предложил я, но парень покачал головой.

- Нет, давай завтра, - задумчиво произнёс оперативник специального отдела, - просто вещей куча на хате осталась, забрать нужно. А на счёт ствола – смело иди, бери, ментам совсем не до этого. Да и мы сами негласно никого за стволы трогать не будем, время такое наступает, тяжёлое время, без оружия никуда.

Никита замер на стуле, и уставился в одну точку, не мигая. Я смотрел на него и почему то сразу подумал, что за сегодняшний день он постарел на несколько лет. Короткие волосы, квадратное лицо, двойной подбородок, но этих морщин на лбу раньше не было, и кругов под глазами тоже, да и сами глаза смотрели как-то холодно и напряжённо. Потом он встал и хлопнул себя по боку, где по очертаниям угадывалась кобура с пистолетом.

- Я вот ствол свой обвесил, коллиматор, фонарик, рукоятка модная, а как оказалось, по гражданке носить такой не удобно, выпирает очень из кобуры, - пожаловался он и достал свой «Ярыгин», как будто хвастаясь, - вот, на постоянку таскать нам разрешили только сегодня, вчера все без оружия ещё ходили.

Посидели ещё пару минут, поговорили о совместном выживании, и Никита засобирался домой. Я вышел следом из квартиры, проводить его до машины, которая стояла прямо напротив моих окон. Ярко-красная «КИА РИО». И, скорее всего, купленная в кредит. Откуда у двадцати четырёх летнего парня сразу деньги на машину? Ну да, зарплата пока позволяла, но это несколько лет отпахать нужно, а как машину купишь, так и новые проблемы придут. Но, к сожалению, или к счастью, эти проблемы казались уже какими-то далёкими и глупыми, семья, квартира, машина. Оставалась только работа, которая тоже может в любой момент накрыться медным тазом.

- Ну что, поеду я, - как бы оправдываясь, сказал Никита, протягивая мне руку, и я понял, что ехать ему не хочется.

В это время в тусклом свете окон я увидел тень, которая мелькнула метрах в десяти и медленно двинулась в нашу сторону. Я сразу схватился за рукоятку пистолета в кобуре, к сожалению, пока травматического, и в очередной раз подумал, как бы круто было бы иметь легальный короткоствол. Ну почему в нашей стране он под запретом? Никита уже выхватил свой «ПЯ» и фонариком осветил цель. К нам двигалась собака. Небольшая, черная собака, покачивалась из стороны в сторону и ковыляла к нам на трёх лапах. Одной лапы у псины не было. Через мгновение яркая вспышка озарила темноту ночи и «Ярыгин» в руках Никиты выстрелил. Попал он точно в голову собаки, и та не просто упала, а ещё отлетела назад почти на метр.

- Вот чёрт, бронебойные патроны… - сплюнул Никита, выключил подствольный фонарь и убрал пистолет в кобуру.

Я осмотрелся по сторонам, на первом этаже хлопнуло окно, вдалеке, метрах в ста от нас, с места сорвалась машина и укатила в темноту, освещая себе дорогу дальним светом фар. Похоже, никто не выйдет сейчас на выстрел, максимум позвонят в полицию, где им сыграет то же самое «Донт уорри, би хэппи…». Увы, наступили такие времена.

- Слушай, а она точно мёртвая была, псина эта? – спросил я друга, и тот пожал плечами.

- А какая же? Идёт на нас, колченогая, не лает, дохлая она.

- Пошли посмотрим? – предложил я, Никита пожал плечами и ответил.

- Пошли.

Не выпуская из рук пистолета и светя фонарём, Никита подошел к лежавшей туже, а я следом за ним. Собака как собака, только без ноги. Как будто одну ногу оторвали. Голова разбита вдрызг, мозги разбросаны по асфальту, и пуля прошла навылет.

- Да тут не понятно, разбито всё, - плюнув, зажал я нос рукой, - и воняет она ацетоном как будто.

Действительно, запах от твари шёл странный. Так что, скорее всего, прав Никита.

- Движение! – закричал Динамит и вскинул ствол в сторону палисадника направо.

Мы стояли на дороге, рядом с припаркованными машинами. Справа от нас был второй подъезд, следующий после моего, и небольшой палисадник, в котором росли кусты. Сейчас на них листвы не было, но кустарник рос плотный, и вход в подвал нам с дороги видно не было, к тому же фонари на столбах не горели. Со стороны входа в подвал скрипнула дверь, и кто-то, или что-то, продираясь сквозь кусты, полезло в нашу сторону. Через мгновение мы увидели голую девчонку лет тринадцати – четырнадцати, совсем голую, ободранную, в запёкшейся крови, с перекошенным лицом. Девчонка была задушена, у неё верёвка на шее висела, и явно была видна красная странгуляционная борозда. Её наверняка изнасиловали, вон какие синяки на ногах, потом задушили, а потом…

- Чё делать? – в панике завертел головой Никита.

- Стреляй, блин, она мёртвая! – сквозь зубы процедил я, но Никита отходил назад и никак не решался выстрелить.

А девка всё ближе, уже руки с порезами тянет в нашу сторону, и глаза… Ох уж эти глаза, я глянул в них и сразу отвел взгляд, не могу я смотреть в глаза покойнику, как будто тебе в самую душу смотрят своим мутным взглядом, хотят сожрать. И тут Никитос выстрелил. Голова девчонки – зомби дёрнулась, пуля прошла навылет и срикошетила от стены дома, озарив темноту неяркой быстрой искрой. Вот так и жизнь этой девочки – вспыхнула и погасла. Тело медленно упало на землю, стукнувшись головой, точнее, тем местом, что от неё осталось, об асфальт, и мы с Никитой замерли, продолжая озираться по сторонам. Хлопнуло окно где-то сверху, открылась подъездная дверь, и тут же захлопнулась, а мы стояли и молчали. Я, на всякий случай, сделал несколько фотографий со вспышкой на свой телефон. Мало ли что, а потом потащил друга.

- Пошли нахрен отсюда, - прошипел я, и Никита поплёлся на негнущихся ногах за мной в подъезд.