Мелешкин Максим - Я обязательно вернусь

Когда наелся, женщина отвела меня наверх и показала комнату, в которой буду жить. Отличная небольшая комнатуха, метров десять, с двумя окнами. Шкаф, кровать, стол, стул, несколько полок и ковёр на полу. Всё уютненько и простенько. Тоже пыль, паутина и комья шерсти везде, но этим я завтра займусь. Лира выдала мне постельное и удалилась вниз с моей рубашкой в руках. Категорично заявив, что её заштопает и выстирает.

Я расстелился, разложил свои пожитки, сходил в ванную помылся и уже лежал в кровати, когда в проходе появилась тётя Лира.

— Извини, Эван, — она тепло улыбнулась. — спасибо тебе, я чувствую, что теперь будет всё хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, бабушка Лира, — она опять тепло мне улыбнулась и вышла из комнаты, теперь уже моей.

Когда мужа внезапно не стало, всё посыпалось, вся жизнь как будто остановилась, а потом начала разваливаться. Как это произошло? Он просто не проснулся. Врачи скорой утверждали, что сердце остановилось. Как такое возможно у совершенно здорового мужика в сорок лет?

Дома всё разладилось. Старший сын после похорон утверждал, что папа приходил. Снял все ленточки с фотографий в доме и наотрез отказался идти на кладбище. От уверенности в его голосе у меня волосы шевелились по всему телу. Никакие объяснения и уговоры не помогли, Женя был абсолютно убеждён, что папа приходил и ещё придёт. А потом, через пару дней после похорон, я услышала, как он разговаривает с кем — то в своей комнате. Прокравшись по коридору, увидела, как сын обнимает воздух перед собой, потом сел за стол и как будто под диктовку начал писать. Когда я вошла в комнату и окликнула его, он заявил, что папа опять приходил и сказал передать мне. Он протянул лист, на котором были написаны сложные комбинации из цифр и букв.

— Папа сказал, что это пароли от каких — то биткоинов, кошельки у него на ноутбуке.

Я была в шоке, мы с детьми, обнявшись, проплакали пару часов. Когда они, вымотанные, уснули, я пошла к ноуту мужа. Пароли, записанные детским почерком, подошли. Сидела и пялилась в монитор минут двадцать. На одном электронном кошельке было три биткоина, на втором — четыре. Посмотрев в сети, какой сейчас курс битка, офигела от суммы.

Несмотря на мою хорошую работу на иностранную корпорацию, у меня мелькали мысли, что будет сложно одной с двумя детьми. От Бориса остался работающий бизнес в интернете, но он был небольшим и я в нём ничего не понимала. Поработает без пригляда какое — то время и загнётся. К тому же на работе намечались неприятности, скорее всего, мне придётся увольняться.

Но неужели он правда может приходить с того света? Борька, сколько его знаю, всегда увлекался мистикой, но экстрасенсом и колдуном назвать его не могу. Когда мы познакомились, лет пятнадцать назад, он рассказывал, что увлекается оккультизмом. Но как — то это сошло на нет, и я была уверена, что он ничем таким не занимается.

Хотя пару раз и происходило что — то такое странное, связанное с ним. Муж утверждал, что в нашей последней квартире рядом с нами живёт вредный домовой. Но говорил несерьёзно, улыбался. Ставил на кухне мисочку с молоком и печеньем и всегда шутил на эту тему.

Если вспомнить, Борю несколько раз привлекали на поиски потеряшек в лесах, но я связывала это с его увлечением походами на природу. Кажется, он всегда находил тех, кого искали, но сильно не распространялся.

Набожным не был, в церковь не ходил. Аккуратно высмеивал современную религию, но не зло и очень осторожно. Он вообще был нерезким и уважал чужие взгляды.

Я схожу с ума. Он умер, и мне надо смириться. Спасибо тебе, любимый. Не знаю, как ты это сделал, но за последний твой подарок спасибо. Эти деньги очень нам пригодятся. Слёзы опять покатились по щекам.

Утром проснулся рано, внизу на кухне уже во всю кипела деятельность. Старушка, судя по вкусным запахам, что — то готовила. Встал, потянулся, отжался раз тридцать и пошёл умываться. Выходя из комнаты заметил, что стало чище в комнате, домовой всю ночь марафет наводил.

После умывания, в комнате меня уже ждал лоа.

— доброе утро, шаман. — Лоа уважительно поклонился. — Я вчера был не в себе, после всего. Спасибо тебе. Я твой должник.

— брось. — Махнул я рукой. — Меня Эван зовут.

— я Авдот. — Домовой ещё раз поклонился. — Я не знал, что в мире ещё остались шаманы.

— мне говорили, что я единственный.

— Могу я спросить, кто сказал? — Заинтересовался Авдот.

— леший говорил и Атжас, знаешь такого?

— где ты видел Атжаса? — Подпрыгнул домовой.

— а что? — Пристально посмотрел я на него.

— о нём никто не слышал уже больше двухсот шестидесяти лет. Все думают, что он развоплотился, но как никто не знает. Он жив! Где он? — Забегал по столу туда — сюда лоа.

— не скажу. Домовые общаются между собой?

— конечно. Но почему не скажешь?

— тебе это информация никак не поможет. Кто тебе Атжас, что ты так за него интересуешься?

— отдельный домовой — это… как бы тебе объяснить? Самостоятельная частичка одного целого. Мы разные по силе и живём в разных местах, но мы одно целое, как гильдия. Понимаешь?

— домовые в разных мирах между собой общаться могут? — Напрягся я.

— нет. — Покачал головой Авдот.

— ладно, мне пора идти, но ты, Авдот, подумай, что ты можете мне предложить за информацию о Атжасе.

Авдот кивнул.

— и ещё — В дверях обернулся я. — Лично тебе, очень выгодно будет со мной дружить.

— я знаю. Любому лоа шаман друг, что вчерашний вечер и показал. — Авдот ещё раз поклонился.

Спустившись вниз поздоровался со старушкой:

— доброе утро, бабушка Лира.

— о, Эван, доброе утро! Ты знаешь? В доме так спокойно, как наверное никогда не было. Ты волшебник.

— обычный мальчик. — Садясь за стол, возразил ей.

— ешь, обычный мальчик. — Она поставила передо мной тарелку с блинчиками и улыбнулась доброй улыбкой.

— большое спасибо. — Я принялся уплетать угощение. С вареньем блинчики были очень вкусные. — Я сейчас к Хине пойду, у нас первая тренировка.

— а я на рынок схожу и домом займусь, после твоего появления стало совершенно не страшно и очень спокойно.

— давайте я вам денег дам за комнату и еду? — Жуя блин, спросил я. — Вы же не будете меня кормить бесплатно?

— да, что ты! — Замахала она на меня руками. — Я почти уже на улице жила. Ещё немного и мне пришлось самой жильё искать. Никаких денег с тебя я не возьму!

— но так же нельзя! Приютили ещё и бесплатно кормить будете. Я же мужчина, не могу сесть на шею женщине.

Она рассмеялась:

— Не будь таким взрослым, Эван. Тебе сколько лет?

— двенадцать годиков с утра было.

— да? А ведёшь себя как будто тебе тридцать. — Продолжала улыбаться бабушка.