Андрей Рымин - Вслед за Бурей. Дилогия (СИ)

Парень горько вздохнул и опять заработал веслом. Нужно было спешить. Если к вечеру не добраться до берега, можно вовсе не выплыть. В беззвездную ночь направление держать не по чему. Понесет в сторону, и сам не заметишь, как начнешь по Великому озеру дуги крутить, пока совсем не обессилишь. Тут тебе и конец. Перевернет волна лодку — пойдешь ко дну, и все планы насмарку.

Погибнуть Кабаз не боялся, и так на смерть шел, а вот замысленное не выполнить — страшно. Оно-то в любом случае — шансов мало, почитай совсем нет, но попытаться он должен. Иначе бы зачем столько мучиться, плыть куда-то, потом идти долго-долго, да еще толком не зная куда. Тогда лучше уж сразу в костер к Инге с Лисеком, да все вместе духами к Яраду на небеса. Но нет. Цель себе Кабаз выбрал и отступать от задуманного не собирался. Только целью этой и жил со вчерашнего дня. Данное самому себе обещание гнало парня вперед, наполняло конечности силой и удерживало остатки поврежденного разума в голове.

Без этой непосильной задачи, что взвалил на себя одуревший от горя охотник, вся дальнейшая жизнь Кабана виделась ему совершенно бессмысленной. Ведь в минуту отчаяния, когда убивший любимую парень находился на грани безумия, он постиг горькую истину — все люди мертвы. А значит и родичей своих искать, как он раньше хотел, теперь поздно. И вообще, любые дела и старания — труд никчемный. Остается только одно — отомстить! А кому? Так известно же — от Зарбага все зло! Не сдержал его Громовержец, дал прорвать твердь земную, позволил мир погубить. Лезут и лезут зарбаговы твари из Бездны. Заполонили Долину проклятые! А раз можно вылезти, значит, можно и влезть. Нужно только место найти.

Где поиски начинать, Кабаз знал. Как-никак лично первое чудище встретил у дома Мудрейшего. Поблизости, стало быть, и проход. Нужно только пробраться туда незамеченным. Вдруг, да получится. А там уже разбираться по ходу придется — что, куда… Ну да ладно. Об этом уж позже. Сейчас только путь в голове. И так не простая задача — полмира прокрасться. Куда уж загадывать дальше. Как будет, так будет. Не сдюжили боги своими руками свершить правосудие, так пусть уж его длань направят!

Кабаз не просил, а надеялся. Да и как без надежды идти на безнадежное дело? Пусть самую малость, но юноша верил в успех своей миссии. В его состоянии и крупицы от шанса хватало, чтобы считать ее настоящим шансом. Подсознательно парень готов был цепляться за любую тростинку, даже обманную, самим им и выдуманную. Не важно. Лишь бы надежда. Надежда и цель. Другого не надо.

И ведь собрался охотник не горы свернуть, не звезду с небосвода достать, не лису трехголовую изловить. Посложнее задачу он себе выбрал. Не много, не мало, а самого Зарбага шел Кабаз убивать. Раз тварей его простым честным кремнем одолеть можно, то и бога жизнь человек отобрать в состоянии. И если на всем свете никого кроме последнего из сынов Кабана не осталось, то ему это дело и делать. Больше ведь все равно некому.

Начало пути Рюк помнил смутно. Не до того было, чтобы по сторонам пялиться — сердце в пятках сидело, а глаза жмурились, так, что веки болели. Страшно было до одури. Ужас будто бы в кости впитался и все прочие чувства вытеснил. Ни боли, ни жажды, ни голода парень не ощущал вплоть до вечера. Оно-то все было, конечно, но, когда к груди прижимается шипастая спина чудища… В общем, Рюк кроме, как об этой спине, ни о чем другом даже думать не мог. Весь день только и делал, что назад отклонялся, насколько ремни позволяли. А запаса там пару пядей — совсем ничего. Да и тряско бежит зверь рогатый: словно мешок взад-вперед болтаешься, как не старайся, а к чешуистому гаду нет-нет, да прижмешься. Мерзко, аж мурашки по коже бегут — словно к змею холодному прикоснулся.

Только вечером, когда его полуживого силой сдернули наземь, Рюк осмелился приоткрыть один глаз. Двое нелюдей, отвернувшись от пленника, увлеченно копались в объемистых сумках, что свисали с боков рогачей. Тиска, такая же связанная, лежала поблизости, свернувшись калачиком. Похоже, жива.

Паренек только сейчас вспомнил, что чудовища не одного его утащили. Соседская девчонка, сызмальства дразнившая его Рюшкой-Хрюшкой, также попала в черные лапы пришельцев. И на кой им сдались два подростка? Даже перепуганный до смерти двенадцатилетний мальчишка понимал, что не жрать их везут. Мясо за день-два так и так не испортится — прибили бы для начала. С живыми-то много мороки: пои, корми, да и сбежать могут.

Подумав последнее, парень резко повернул голову — осмотреться, но, столкнувшись с направленным на него злобным взглядом хвостатой зверюги, тут же замер, успев тонко пискнуть от страха. Тварь стояла в какой-то паре шагов от него, оскалившись и слегка завалив голову набок. Желтые глаза кровожадно буравили двуногую дичь. С острых клыков падали капли слюны. Сторожит, гадина! Рюк зажмурился.

Лежа в траве, мальчик слышал, как чудища бродят вокруг, но уже не пытался подглядывать. Какой там бежать! Шевельнуться сил нет — сердце птицей колотится, пот по лбу ручьем катится, в голове пустота ледяная. Чудо, что жив еще.

Когда кто-то схватил его за плечо, Рюк решил — вот оно, теперь точно конец пришел. Могучая сила легко, словно кролика за уши, потащила его наверх и, подняв над землей, пару раз тряхнула, едва не оторвав руку. Тут уж мальчик враз вспомнил о боли и, заорав, распахнул глаза. Черный гад, державший его на весу, тут же разжал хватку, позволяя пленнику шлепнуться вниз. Дальше к Рюку склонилась противная харя и из безгубой пасти вырвался не то рык, не то хрип, окутанный облаком смрада. Паренек задрожал. Если раньше он от страха не мог разомкнуть веки, то теперь, наоборот, не моргая, таращился на чудовище выпученными глазами. Так и прилип взглядом к уродливой морде.

Убедившись, что маленький пленник очнулся, чернокожий гигант отцепил от пояса, на котором держалась юбка, какой-то мешок и протянул его Рюку. Жест получился почти человеческим — на мол, держи. Правда когти на пальцах медведю под стать, да и цвет самих пальцев… Мальчик, ясное дело, не взял. Только, дернувшись, отпрянул назад — но его и не собирались упрашивать. Вторая рука чернюка молнией метнулась вперед. Схваченный за загривок малец тонко заверещал, а из кожаного мешка, оказавшегося простым бурдюком, прямо ему на лицо хлынул поток теплой жидкости. Крик тут же сменился бульканьем, потом кашлем, а через пару мгновений Рюк очухался и начал большими глотками пить прелую, нагревшуюся за день воду. Оказывается, он страшно хотел пить.

Краем глаза подросток заметил, что в трех шагах сбоку второй гад точно так же пытается напоить Тису. Хотя, не совсем так же — девчонка, в отличии от него, бурдюк держала сама. Ремни на запястьях, конечно, мешали, но пленница и одними кистями неплохо справлялась с задачей. Вот, бесстрашная дура! Вроде бы и не орала даже. Мальчишке на миг стало стыдно за свое поведение. Мужик как бы, без нескольких лет охотник, а с собой совладать не может. Рюк еще раз глотнул и, подняв руки, плавным движением отодвинул подставленную поилку в сторону.