Николай Марчук - Курьер [litres]

– Будешь? – спросил Чернов у лысого мужика, протягивая фляжку с самогоном. – Это сэм, тут нет виноградного сока, смело пей.

– Ромыч, не соблазняй, сам же знаешь, что нам нельзя, – потупив взор, отмахнулся крепыш, но, взяв флягу, тут же добавил: – Прикрой меня.

Чернов встал так, чтобы прикрыть своей могучей фигурой лысого от взора строгого командира, а потом еще и накрыл сверху своей курткой, так чтобы прикрыть крепыша от взгляда с небес.

– Уф-ф-ф! – скривившись, выдохнул визитер, откидывая куртку. – Крепкая зараза! Хорошо зашла! Решено, с вами остаюсь! – решительно махнул рукой крепыш. – Кто не знает, меня зовут Рамиль. Позывной – «Татар».

– Косой, – представился Косой и тут же уточнил: – Дима.

– Владимир Дубровский, – подал голос Владимир.

– Отлично, я сейчас на минутку сбегаю к своим, притащу дополнительный бэка, а вы пока сервируйте поляну. – Рамиль вытащил из своей большой сумки две картонные коробки и протянул их Чернову.

– А чего это он, чтобы выпить, курткой прикрывался? – спросил Косой, когда лысый крепыш удалился на приличное расстояние.

– От своего бога шифруется, – объяснил Роман. – Рамиль – татарин, верующий мусульманин, им запрещено пить алкоголь, вот он и прячется, ну, еще и принципиально не пьет вино и коньяк, дескать, в Коране есть об этом упоминание, а о водке и самогоне нет, вот он их и предпочитает. Если на войне не пить, то можно совсем с катушек слететь.

– А это чего он дал? – заинтересовался Владимир, разглядывая коробки из простенького, серого картона.

– Подарочный, офицерский сухпай. Его обычно выдают по возвращении домой, чтобы, возвращаясь в семью, боец мог порадовать домочадцев, – пояснил Чернов. – Рамиль пока холостяк, вот и складирует их.

Внутри оказался довольно приличный гастрономический набор деликатесов: несколько банок с рыбной икрой, запаянные в пластик небольшие палки сухой сыровяленой колбасы, сыр, копченое мясо, плоская бутылка коньяка и россыпь маленьких шоколадок с различным наполнителем.

– Богато! – присвистнул Косой. – Нам такого не выдают!

– Приезжай в гости, угощу, – предложил Роман. – Мясо и икра из моего хозяйства.

– Ну что, по маленькой? – предложил Косой, скручивая пробку с бутылки.

Ответить ему не успели, где-то поблизости раздался пронзительный рев сирены, и стальной голос, искаженный хрипом динамиков, прокричал:

– Тревога! К бою!

Дубровский вскинул автомат, опер его на шершавый бок пластикового бруствера и прильнул щекой к прикладу.

– Ничего себе, откуда их столько?! – ошарашенно произнес Чернов.

Раскинувшееся перед взором поле заканчивалось стеной невысокого молодого ельника. Сейчас над лесом поднималось облако серого дыма, раздавался тихий, вибрирующий гул, а в оптику бинокля было видно, что к полю через лес движется некая сила, которая сносит на своем пути всю растительность. Серый дым поднимался вверх на фронте шириной в полкилометра, гул становился все громче и отчетливее.

– Эх, быстрее бы «Грады» подошли! – тихим голосом прошептал Косой. – Хрен мы их тут задержим!

– Родина скажет – задержим, – твердо сказал Роман. – Если дойдет до рукопашной, то намажьтесь серебряной мазью, хоть какая-то защита будет.

– А чего мазать-то? – заинтересованно спросил Косой.

– Жопу! – огрызнулся великан. – Чем драться будешь, то и мажь. Есть нож – намажь его лезвие, есть топор – мажь топор, будешь драться руками – обмажь костяшки пальцев. Всё, мужики, приготовились, если надо, помолитесь, потом некогда будет. Косой, разлей бухло по стаканам, махнем для смелости! – приказал Чернов парню. – А я пока принесу все стволы, что есть в наличии, думаю, лишним это не будет.

Здоровяк сбегал несколько раз к своему пикапу и притащил еще два автомата и пулемет Калашникова, второй ходкой он приволок несколько коробок с пулеметными лентами и полную сумку автоматных магазинов.

Вернулся Рамиль, выглядел лысый крепыш обеспокоенным и встревоженным.

– Мужики, у меня для вас две новости. С какой начинать? – сбрасывая на землю тяжелый пулеметный ранец «скорпион», спросил Рамиль.

– С хорошей! – предложил Косой.

– А кто сказал, что есть хорошая новость? Обе новости плохие. Во-первых, «Грады» задерживаются, им перекрыли дорогу москвичи, но Волков уже дал команду херачить всех без разбору, но чтобы бээмки были здесь. Соответственно, скорее всего, нам предстоит воевать на два фронта – спереди нас будут жрать темные твари, а с тыла – фигачить москвичи. Ну и, во-вторых, судя по аэросъемке, монстры, что прут на нас, каким-то образом растут и увеличиваются в размерах. Наш спец по темным гадам говорит, что они напитываются энергией нашего мира, короче, схарчат они нас на раз!

– Устанут жрать, – пробасил Чернов. – Гонцу, принесшему плохую весть, коньяк не наливают!

– Сам дурак! – огрызнулся Рамиль и, вытащив из кармана разгрузки стограммовый фунфырик, свинтил крышку и опрокинул в себя. – Здрав будя, бояре!

– Охламон! – покачал головой чернобородый великан. – Все Волкову расскажу!

От коньяка Дубровский отказался, упиваться совсем не хотелось, а вот кусок сыра он съел с большим удовольствием, запил водой из фляги и закинул в рот несколько кусочков шоколада. Умирать натощак не хотелось.

Первая волна хитиновых монстров бурным потоком вырвалась из леса, оставляя после себя размолотые в щепу деревья. Два «газона» «Садко Некст» с установленными в кузовах четырехствольными пулеметными установками огрызнулись огнем и покатили в сторону холма. Скорее всего, изначально водители рассчитывали катить на небольших скоростях, все-таки дороги как таковой не было – обычное поле, целина, изъеденная рытвинами и кочками, но та неотвратимость и быстрота, с которой черная волна хитиновых тварей накатывала на них, внесла свои коррективы. Уже через пару секунд после начала движения машины неслись, как подорванные по тревоге пограничники. О всяких предосторожностях и точности стрельбы тут же забыли, задача была только одна – спастись и не дать себя сожрать.

– Огонь! Надо прикрыть пацанов! – приказал Равиль, укладывая свой «Печенег» на бруствер.

Стрельбу начали сразу все, били из всех стволов, длинными, злыми очередями. Дольше всего стреляли все те же четырехствольные пулеметные установки. Пулемет Максима в среднем выдает около семисот пятидесяти патронов в минуту, в установке их – четыре, соответственно общая скорострельность М4 – три тысячи в минуту. По сути, это чудовищная молотилка, способная создать непреодолимую стену огня и свинца на узком фронте. На холме было три таких установки, еще две расположились в кузовах уходивших от погони машин. Они тоже вели беспрерывную стрельбу длинными очередями. Охлаждение пулеметных стволов принудительной циркуляцией воды давало возможность стрелять без перерыва в течение длительного времени – больше двух минут, ни один современный пулемет не мог бы похвастаться подобными результатами.