Николай Марчук - Курьер [litres]

Дубровский стрелял из автомата, высунувшись в окно машины. Когда патроны заканчивались, он выдергивал из подсумка новый магазин, менял его и вновь открывал огонь. Навстречу стае птиц летели несколько десятков струй раскаленного свинца. Пули, попадая в темных тварей, прошивали их насквозь, поражая по три-четыре штуки за раз. На землю сыпался ливень из обугленных, исходящих серым, пепельным дымом пернатых тушек, казалось, что еще немного, еще чуть-чуть, и летающие бестии отвернут, испугавшись своих потерь и раскаленного серебра, но нет, они целеустремленно неслись вперед, не считаясь с тем, что их с каждым мгновением становится все меньше и меньше. Птичий клин сжался в черный таран, огромная птица превратилась в мощное осадное бревно, которым можно легко выбить ворота любого, даже самого защищенного замка.

Зловещий клекот тысяч птичьих глоток слился в единый, леденящий душу рев. Несколько бойцов, стрелявших из кузовов «газонов», не выдержали этого накатывающего с неотвратимостью асфальтового катка тарана и, бросив оружие, кинулись наутек. Мгновение, и птичий кулак впечатается в «таблетку», вбивая её в землю.

Неожиданно раздался громкий визг фонящих колонок, который тут же сменился какофонией разных звуков, в которых можно было узнать отрывки симфонических мелодий, голос органа, бумканье барабанов и крик циркулярной пилы. Этот удар музыкального винегрета подействовал на птичий рой лучше всякого пулемета, птицы сыпанули в разные стороны, как будто напоролись на невидимую преграду, но они были слишком близко к земле, и пусть удар получился не мощно сжатым кулаком, а растопыренными в разные стороны пальцами, но он все равно был.

В крышу УАЗа ударилось одновременно не меньше десятка птиц, двум особо крупным удалось даже пробить автомобильный металл. Машину так сильно тряхнуло, что она чуть не завалилась на бок. От неожиданности Дубровский упал между сидений и, дико закричав от внезапно нахлынувшего приступа страха, вывернув автомат из-под руки, выпустил в крышу весь остаток магазина. Из того положения, в котором он сейчас держал автомат, окошко затвора смотрело ему прямо в лицо, раскаленная струя горячих гильз ударила Владимиру в щеку, причинив жуткую боль. В тесном салоне «буханки» завоняло паленым мясом. Сильный ожог и внезапный приступ острой боли отрезвили Дубровского и помогли прийти в себя. Владимир подхватил с водительского сиденья ручной пулемет РПК-16, выбил ногой заклинившую дверь и вывалился наружу. На вершине холма кипел жаркий бой, сотни птиц метались над поверхностью и атаковали отстреливающихся людей, с левого фланга через пластиковый редут перевалила волна хитиновых тварей, которая тут же расползлась в разные стороны и тоже вступила в схватку с людьми. Бойцы разбились на небольшие группы и, встав спина к спине, отстреливались от наседавших на них бестий, повсюду слышались стрельба, взрывы гранат, лязганье затворов.

Рядом с «буханкой», стоя плечо к плечу, держали оборону Косой, Равиль и Чернов, молодой гранатометчик Серега лежал на земле с развороченной грудной клеткой. Ребра и обрывки амуниции торчали наружу подобно лепесткам страшного цветка, а внутренности смялись и превратились в кровавую кашу.

– Назад! – бешено пуча глаза, закричал Роман на Дубровского. – Назад, в машину!!!

– В сторону! – в свою очередь выкрикнул Владимир и, как только Чернов немного посторонился, полоснул длинной очередью из ручника.

Пули попали в подкрадывающегося чёртика, они сбили его с ног и откинули назад. Тварь немного покаталась по земле, но потом вновь поднялась и рванула вперед.

«Значит, в барабане обычные пули», – подумал Дубровский и вновь нажал на спуск. Длинная очередь, выпущенная практически в упор, разорвала чёртика пополам.

Над холмом раздался возбужденный, восторженный визг, издаваемый тысячами тварей, которые вдруг неожиданно для себя заметили Владимира, и к «буханке» устремились все монстры, что были в округе.

Разом, одновременно, как по команде!

В этот момент Владимир осознал, что бестии пришли только за ним, за ним одним, и если бы он не вернулся в этот мир, то и темные твари не вторглись бы сюда.

Отпихнув ногой Романа, попытавшегося затолкать Владимира внутрь машины, Дубровский одним прыжком оказался в коротком кузове машины и, обхватив руками шершавые бока пластикового контейнера БП, скороговоркой прокричал:

Мгновение, и Владимир оказался посреди каменной пустыни, вокруг до самого горизонта, куда только мог дотянуться взор, была пустая, как письменный стол, равнина, вымощенная ровными, гладкими камнями. Справа, всего в паре десятков метров, прямо в воздухе висела черная простыня портала, к которому с разных сторон стекались полноводные реки разнообразных хитиновых монстров. Тварей было очень много, их колонны простирались до самого горизонта. Здесь были миллионы бестий!

Даже сейчас, лежа животом на вершине пластикового кубового контейнера, Дубровский видел, что по каменной крошке у основания пластмассового куба движется тонкий ручеек небольших черных муравьев с большими, гипертрофированными красными желваками.

Рядом с зеркалом портала стоял здоровенный великан. Он широко расставил могучие ноги, руки, обвитые связками мышц, были скрещены на груди, голову венчал шлем с загнутыми вверх рогами. Облачен великан был в кожаные доспехи, украшенные человеческими черепами.

Задерживаться и рассматривать монстров Дубровский не собирался, честно говоря, он сам не понимал, как здесь оказался, когда он прыгнул на пластиковый бак, начиненный взрывчаткой и серебряной картечью, то единственной его мыслью было сделать так, чтобы ничего этого не произошло, чтобы все эти твари и монстры в один миг исчезли, испарились… и вдруг он оказался посреди каменного плато, заполненного этими самыми тварями и монстрами.

Но сейчас Владимир совершенно четко понимал, что ему надо сделать, он откинул крышку на боку пластикового контейнера, щелкнул одним тумблером, потом два раза нажал на клавишу, выставляя время взрыва через десять секунд, и, сломав пластиковую крышку предохранителя, вдавил пальцем большую красную кнопку.

Зеленый дисплей мигнул, и на нем появился обратный отчет: «10… 9… 8…»

– Эй, рогатый, получай! – выкрикнул Дубровский, вставая в полный рост.

Сколько оставалось патронов в бубне РПК, Владимир не знал, он нажал на спуск, и ручник отозвался трелью вылетающих пуль. Очередь попала в грудь рогатого великана, пули раскрошили несколько черепов, висящих на доспехах, вгрызлись в тело монстра, оставляя после себя фонтанчики маслянистой, черной крови. Рогатый великан сделал шаг назад, пошатнулся, но не упал, наоборот, он пошел навстречу летящим в него пулям. Монстр выкрикнул какую-то фразу и начал вскидывать правую руку, но Дубровский не собирался тут оставаться и смотреть, чем это может закончиться, он спрыгнул с контейнера и мысленно произнес строки, помогавшие ему телепортироваться: