Михаил Хрисанфов - Лерка, Лера, Лерочка [СИ]

Это была явно не Валерия. Во-первых, Валерия не пользовалась духами. От этой исходил тонкий, нежный и манящий аромат. Валерия не завивалась, волосы вились, но чуть-чуть, самые кончики. Из-под одеяла явно торчали кудряшки. Валерия не ложилась голой. Особенно после истории с договором. На ней был всегда почти тулуп. Не отказывала, но и не очень соглашалась. Проще было самому отказаться. Что же он опять натворил. Этого уже и господь не простит, не то, что Валерия. Алексей стал снова молиться. Про себя конечно. Он был в панике. Что случилось? Почему Федор его не остановил и как он сюда попал? И самое главное, кто она, и что у него с ней было. Как вылезать из этого кошмара. И как быть с Валерией, с Бориской. Он же их предал. В висках стучало, в голове кипело. Еще чуть-чуть и это все лопнет. Он все же стал потихоньку шевелиться, чтобы выбраться из кровати. Но в этот момент женщина повернулась к нему, прильнула всем телом, обвила его руками за шею и попыталась поцеловать в губы. Алексей стал вырываться и просить

— Отпустите меня, отпустите немедленно.

Женщина отпустила одну руку и, найдя на стенке выключатель ночника, включила его

— Алеша, родной, что с тобой?

Алексей упал обратно. Это была Валерия. Но какая? Такой он, ее видел, только на свадьбе. Волосы завиты и уложены очень красиво. Глаза накрашены, губы горят. Тонкий и пьянящий аромат духов. А глаза? Глаза глядели на него нежным и любящим взглядом. Это была другая, но в то же время, его Валерия. Его жена. Он про себя благодарил бога и обещал поставить ему свечку огромной величины. Что с ней случилось? От полного его отторжения до такого. Он стал ее целовать и повторять одну фразу.

— Валерочка. Дорогая моя. — Он забыл про боль в голове, про незнакомую квартиру. Она его тоже не отпускала. Когда у них закончились мгновения любви, Алексей снова почувствовал боль в висках. Она это поняла

— Алешенька! У тебя голова болит? Родной, хочешь похмелиться?

С этими словами она выпрыгнула из-под одеяла и принесла ему тарелку с закуской и маленькой стопочкой коньяка. Он выпил и закусил.

— Кушать хочешь? Я приготовлю.

В горло пока больше ничего не лезло, и он отказался. Коньяк облегчил страдания. Он обнял жену, поцеловал и так в обнимку уснул. Снова пощли видения. Но уже все в спокойном ритме. Он знал, жена рядом и больше ничего страшного не случиться. Она его простила. Правда он сам себя еще не простил и помнил об обещаниях, данных богу. И тут, на все видения наложилось еще одно. Боже. Какой он идиот. Он видел Валерию, когда она была в командировке, на танковом полигоне, куда Колыванова и основных акционеров его компании, пригласили как основных поставщиков горючего для армии. Тут Алексей и услышал рассказ. Небольшой и короткий. Его тогда поразило некоторое сходство судьбы женщины, командовавшей отрядом спецназовцев и Валерии. Если бы он рассказал все Федору, тот бы сразу догадался. А он не придал значения, все пропустил мимо ушей. Тем паче, их из расположения этого отряда быстро выгнали, выполняя распоряжения командира, убрать посторонних. Их сопровождающий, полковник штаба, поспешил убраться, сказав, что связываться со спецназом разведки себе дороже, а с их командиром и вовсе. Он и рассказал о командире.

Героическая женщина. Закончила высшее военное училище ВДВ. После специнститут и академию. Военное образование на самом высоком уровне. Единоборствами занимается с детства. Герой России. Далеко не каждый мужик с ней может справиться, для этого нужно иметь не только силу, но и хорошо владеть техникой рукопашного боя. Если что серьезное, сама лезет первой, потом уже пускает бойцов. В ее отряде меньше всего потерь, хотя выполняют самые опасные задания по всему миру. Бойцы считают ее везучей, и всегда стараются попасть в ее отряд. Правда и гоняет она их, пока семь шкур не слезет. Зато самые подготовленные. У начальства авторитет. Резкая только. Если что не так, может и начальству накапать, а то и мордой в песок положить. И то и другое неприятно. Зато в личной жизни ей не везет. Муж погиб лет шесть назад. В полиции служил. Ну, какая у них опасность. А вот на тебе. В мирном городе. У нее опасность в сто раз выше. Почти всю дорогу воюет. Там, где очень опасно, там и она. Работа такая, разведка. А он тут в городе. К мужчинам требовательна до каприза. Чтоб не женатый и не разведенный. С такими даже не разговаривает. Сразу к жене отправляет. Скажешь что-то не так, все, до свидания. Мужики ее побаиваются. Так и была одна. Вроде сейчас опять замуж вышла. Мужику бедному достанется. Но он слухами пользуется. Сведения о них полностью закрыты. Он даже имени ее назвать не может. Когда их уазик пропускал, как объяснил полковник, боевые машины десанта, эта женщина, сидевшая в люке первой машины, долго смотрела на них. Только теперь он понял, она его узнала, но подавать вида в присутствии подчиненных не могла. Он ее не узнал. Она была в шлеме и на лице были черные очки. Да и далековато было.

Алексей снова проснулся. Голова болела уже меньше. Валерия лежала рядом и смотрела на него. Он снова начал ее целовать и у них все повторилось. Наконец он почувствовал голод и попросил перекусить. Валерия встала, набросила халатик и пошла на кухню. Он покрутился и не найдя своей одежды пошел за ней, в чем не был.

— Валерия!

— Что, дорогой?

— Мне бы одеть чего?

— Нечего. Ты у меня тут под домашним арестом. Все грязное, пока не отстираю, походишь так. Сейчас накидку сделаю.

Она достала простынь и сделала ему набедренную повязку, из другой сделала накидку.

— Слушай, может, позвоним Федору, пусть привезет.

— Я его отпустила до субботы.

— Вообще то, у меня дела на фирме.

— Пусть дела отдохнут. Мне командир дал отпуск до понедельника, и я его использую, как хочу. Что я тебя зря похищала?

— Как похищала?

— Очень просто. Взяла и похитила. А то сидите с Федором как неизвестно кто, а он тебя еще и спаивает.

— Зачем похищать-то?

— Лечить тебя надо, а Федя не давал.

— От чего лечить?

— От пьянства и алкоголизма.

— Да вроде не страдаю.

— А как сюда попал, помнишь?

— Честно говоря, нет.

— Вот, а говоришь, не страдаешь, потеря памяти, это первый признак. Федор тебя напоил до поросячьего визга, и ты у него, как загипнотизированный, все добавлял и добавлял. Нужно было срочно меры принимать, а то бы сегодня уже в больнице помирал. А так, я тебя вылечу, похмелю немножко, рассольчиком напою, накормлю, глядишь, к завтрему и поправишься. Голова-то болит?

— Болит.

— Сильно?

— Сильно.

— А говоришь, лечить не надо, еще как надо, кто мужика лучше жены вылечить сможет, никто, только она одна и знает, что ее мужу надо. Сейчас накормлю, отдохнешь немного, соберешься с силами и должок вернешь.