Михаил Хрисанфов - Лерка, Лера, Лерочка [СИ]

Лера, как всегда ошиблась в своем муже и опять не в ту сторону. Если бы она знала, что о случившемся поведал диктор телевидения и показал ее джип, разнесенный в клочья гранатометами, может и подумала, что его нужно успокоить, но ее мысли всецело были заняты работой и о быстроте работы средств массовой информации она даже не подумала. Все это показали в вечернем выпуске последних известий, которые успел посмотреть Федор Петрович и весь взбудораженный прибежал в кабинет Алексея

— Алеша, извини, сейчас известия показывали, там, на дороге, мясорубка. Джип из гранатометов в клочья разнесли, номер машины, в общем, Валерии номер, шансов выжить, нет, от джипа пустое место, по кускам на всю округу разметало.

Алексей закрыл глаза, пробормотал

— Может ты ошибся, на нас никто не наезжал, вроде все тихо было.

— Давай следующий выпуск посмотрим.

— Давай. Боже милостивый, помоги нам, спаси и защити рабу твою Валерию, почему мне второй раз жену хоронить, за что мне такое горе, помоги и защити ее, не дай в обиду, и мне помоги, не могу я без нее.

Второй выпуск известий был часа через два, его просмотрели уже вдвоем с Федором, все точно, на отброшенном бампере номер Валерии, стали звонить на мобильный, номер вне зоны действия сети или отключен. Сомнений уже не оставалось, и телевизор выключили до следующих известий, Алексей сидел и тупо смотрел в черный квадрат телевизора.

— Алексей Васильевич, поехали домой, нужно детей успокоить и спать уложить, поздно уже.

— Да, поехали.

Алексей на негнущихся ногах, с трудом набросил пиджак, пальто и пошел за Федором, по его лицу катились слезы, плакать, он не плакал, но слезы было не остановить, злобы не было, он просто не знал, на кого злиться, была только опустошенность и растерянность. Дома он глянул ребятишек и снова уселся перед телевизором, притащив большую тарелку с кухни для окурков. Жена запрещала дома курить, он покуривал только в своем кабинете, но сейчас курить хотелось, сил нет, на сейчас это было единственное спасение, чтобы не впасть в отчаяние, нужно было думать о детях. В этот раз бандиты оставили ему хотя бы детей, да и Бориску нужно себе забрать, с дедом и бабушкой, пусть у него живут, вместе все легче горе переживать. Больше в известиях этот сюжет не показывали, и он зря сидел перед телевизором и курил. Очень поздно раздался звонок, номер был не знакомый и он просто его сбросил. Звонок повторился, сбросил снова, через пять минут вызов пошел опять.

— Федор Петрович, поговори, мне не до этого.

Федор взял телефон

— Вас слушают.

— Это Алексей Васильевич?

— Вы говорите, если важное, я передам.

— Его жена просила, что бы он мне тысячу вернул за нее.

— Какую тысячу?

— Тысячу евро.

— Кто говорит?

— Михалыч.

— Слушай, Михалыч, у нас тут горе, а ты решил этим воспользоваться и по легкому денег срубить, еще раз позвонишь, я в полицию заявлю, понял.

— Так и знал, что обманут, ладно, черт с вами, не обеднею и не разбогатею, оставь себе на бедность. Да она еще просила, что бы муж ей новый джип подарил, а то старый разбила и восстановлению не подлежит.

Михалыч повесил трубку.

— Кто звонил? — Спросил Алексей.

— Михалыч какой-то, говорит, Валерия обещала, что ты ему за нее тысячу евро отдашь, наверное, решил случаем воспользоваться, все равно теперь подтвердить некому, и еще говорит, что она джип разбила и просит тебя новый подарить. Бред, в общем.

Только в утренних известиях снова показали сюжет и сказали, что это было покушение на офицера военной разведки, связанное с его служебной деятельностью, офицер погиб. Буквально сразу же после известий опять зажужжал телефон Алексея. Номер опять был неизвестный, и Федор его отключил, теперь будут звонить и каждому что ли по тысяче давать. Через три минуты зазвонил телефон Федора, высветился тот же номер, это уже интересно, кто так хорошо осведомлен обо всех номерах, первые слова, услышанные Федором, лишили его дара речи

— Федор Петрович, почему телефон Алеши не отвечает, у вас все в порядке. — Без сомнения это был голос Валерии.

— Федор Петрович, почему молчите, вы меня слышите?

В трубке пошел отбой.

— Федор Петрович, кто звонил, что случилось? — Спросил Алексей.

Федор прожевал что-то не существующее во рту, два раза открыл рот и только на третий раз выдал

— Валерия Николаевна. — И показал на телефон.

Телефон снова зажужжал. Федор нажал кнопочку

— Федор Петрович, вы меня слышите?

— Валерия Николаевна, слышу, очень хорошо слышу, где вы, что с вами?

— Со мной все в порядке, я сейчас в управлении, у вас все хорошо, а то телефон Алексея выключен и я волнуюсь, как дела.

— Она волнуется, спрашивает, как дела, у нас все хорошо, только мы-то как волнуемся, Валерия Николаевна, мы всю ночь не спали, ваш джип по телевизору показали, точнее то, что от него осталось, мы тут все на ушах стоим, позвонили бы.

— Телефон в джипе остался, больше не откуда было, извините, Алексей рядом, дайте трубочку.

Федор передал трубку Алексею.

— Алеша, здравствуй родной, извини, позвонить неоткуда было, как вы там, все ли в порядке, как ребята?

— Валерочка, родная, жива, у нас все в порядке, как ты?

— У меня все хорошо, только вот джип восстановлению не подлежит, ты горел желанием мне новый подарить, разрешаю, да, вам Михалыч звонил, тысячу ему отдали.

— Какой Михалыч, какая тысяча.

— Звонил или нет?

Алексей вопросительно посмотрел на Федора.

— Звонил, тысячу не дали, думали, шутит.

— Звонил Михалыч, тысячу не отдали, за что ему?

— Если Михалычу тысячу не отдали, тогда и мне на джип рассчитывать не стоит, ладно, извини, сама разберусь.

— Валерочка, родная, мы же думали, что тебя убили, а он просто случаем пользуется, да ему хоть десять не жалко и тебе десять джипов, это все ерунда. Главное, что ты живая, мы всю ночь не спали, как в известиях номер твоей машины увидели, так и все, кому угодно и сколько угодно, милая моя, главное, ты жива, я рад, я счастлив, мне больше ничего не надо. С Михалычем сейчас рассчитаюсь, прямо сейчас поеду и рассчитаюсь, это не вопрос, главное, ты у меня живая.

— Тогда так, езжай, рассчитывайся с Михалычем, я освобожусь и тебе перезвоню, за джипом поедем, если не передумал.

— Конечно, нет, и не ерунди. Валерочка, родная, я тебя люблю, все, что скажешь, будет твое, ты жена моя, и я обязан, в общем, всем обязан, и жизнью и счастьем и детьми, не ерунди, все будет, только скажи.

— Тогда к Михалычу.

— Как его найти?

— У него москвич двадцать один сорок один номер двести двадцать один, буквы не запомнила, пусть Федор по базе найдет.

— Не волнуйся, все сделаю.

— Можешь с ним и на счет джипа посоветоваться, он вроде разбирается. — Валерия это сказала просто так, надо же Михалыча уважить, все же не струсил мужик, позвонил.