Михаил Шуваев - Линия соприкосновения

Сноу промолчал.

– Работаю я с Норманом давно – почти три года. Всё это время занималась поиском различных коллекционных предметов, которые ему заказывали. На самом деле, теперь и не знаю, для чего ему были нужны все эти артефакты. Вполне допускаю, что он их сам коллекционирует. Но в любом случае я действовала, следуя его указаниям. Разыскивала людей, у которых имелись необходимые мне предметы, и либо выкупала их, либо… изымала другими способами. То, что произошло с Добровольским – случайность, нелепое совпадение. Мы с ним встретились в кафе на авеню Виктор Гюго, и я предложила ему вполне солидную сумму за Хрустальный шар…

– А откуда вы узнали о том, что у него есть этот Хрустальный шар? – не выдержал и перебил Сноу. – И когда вы с ним встретились?

– О шаре мне сказал Норман, – спокойно ответила Нуаре. – А с полковником мы встретились в кафе в конце сентября.

– Понятно. Только о том, что он является владельцем Хрустального шара, сам Добровольский узнал незадолго до вашей с ним встречи. Ладно, это так, к слову. Продолжайте, пожалуйста.

– Полковник категорически отмел любые разговоры на тему артефакта, утверждая, что ничего подобного у него нет. Пригрозил полицией, если стану его допекать, – продолжила Эстель. – Однако я поняла, что артефакт у него есть. Во время нашей беседы он очень сильно разволновался, держался за сердце и даже принял пару таблеток. Мы расстались, и я стала следить за ним и прослушивать МИППС. Но он упорно сидел дома и никуда не выходил. Наконец, подвернулся удобный случай. Добровольского пригласили проконсультировать какую-то экспозицию внеземельных минералов в Цюрихе. Я пребывала в полной уверенности, что он улетел в Швейцарию, и… проникла в квартиру.

– Через балкон при помощи байкфлаера, – добавил Сноу.

– Да, именно так, – кивнула Эстель. – Но никак не ожидала обнаружить полковника дома. Он был мертв. Клянусь вам! Тогда я бросилась в его кабинет и попыталась найти Хрустальный шар. Но тут эта старуха соседка совсем некстати зашла в квартиру… Дверь оказалась открытой.

– Постойте, – воскликнул Ричард, – разве не вы открыли входную дверь?

– Я выглядывала на лестничную клетку и, похоже, неплотно прикрыла её. Замок не защелкнулся, а я не обратила внимания. Соседка меня не заметила, но запричитала, увидев труп, и стала звонить медикам. Времени искать артефакт не оставалось, и пришлось срочно ретироваться. Как назло, байкфлаер зацепился за выдвижной козырек балкона… В общем, операция была провалена полностью. Но тут вы на мою голову свалились.

– Мне кажется, что произошло всё ровно наоборот, – невесело усмехнулся Сноу. – Именно вы, мадемуазель, подстерегли нас в подъезде дома мадам Дютрон и попытались завладеть Хрустальным шаром, но успели вытащить у меня лишь мемори-кристалл… Кстати, где он?

К удивлению Ричарда, Блумберг, ни слова не говоря, полез в карман и положил на стол электронный накопитель, который им передала в Париже вдова полковника. Сноу протянул руку и взял кристалл.

– И что на нем записано? – поинтересовался он. – Что-нибудь важное, или рассказ Добровольского про обнаружение им артефакта и рассуждения на эту тему?

– Второе, – вздохнул Айво. – Ничего нового для нас там нет. Единственное, что может пригодиться, да и то, скорее, не нам, а ученым, которые будут изучать артефакты, это видеозапись превращения обычного камня в Хрустальный шар. Дроид всё это зафиксировал.

– А почему он мне об этом не сказал?

– Кто – дроид? А ты его спрашивал про видеозапись? – Сноу отрицательно мотнул головой. – И чего тогда хочешь?.. Дроиды не могут угадывать мысли и отвечать на незаданные вопросы. У них нет интуиции.

– Ясно, – Ричард перевел взгляд на француженку. – А потом вы, мадемуазель, чуть не утопив всех в доме полковника Оливера Джонсона, направились вслед за нами на Желтый глаз и попытались нас угробить в подземелье…

– К разрушению дома полковника я не имею никакого отношения. Я просто хотела перепрограммировать открывание-закрывание дверей и включение видеокамер слежения. Донные волнорезы я не трогала.

– Допустим, – согласился Ричард. – Допустим, что в данном конкретном случае речь идет о погодных капризах.

– На Желтом глазу Норман мне приказал взорвать вход в эти катакомбы. Я не думала вас убивать.

– Нет, вы только посмотрите на эту святую женщину! – в сердцах воскликнул Сноу. – Она не хотела, видите ли, нас убивать! Она пошутила.

– Да, это не входило в планы. Норман мне приказал, чтобы я с вами не вступала в контакт, а завалила вход, когда вы спуститесь вниз. Он сказал, что вы проплутаете несколько дней по подземным лабиринтам, устанете и неизбежно выйдете в другом месте. А чтобы вас не искали у места гибели астронавтов первой экспедиции, я инсценировала крушение флайта на леднике в горах темной стороны. Но, насколько я поняла, Норман сам не всё знает о подземных лабиринтах Желтого глаза, потому что он вас ждал совсем у другого выхода и там устроил вам ловушку. А вас раньше нашли спасатели совсем в другом месте – в Змеином ущелье. Случайно. Дальше вы и сами всё знаете.

Сноу несколько минут хранил молчание, переваривая про себя услышанное. Потом спросил:

– А что, у лабиринта несколько выходов?

– По-видимому, да, – ответила Эстель. – Но теперь вряд ли кто-то, кроме Нормана, сможет это подтвердить или опровергнуть…

– Почему?.. – не понял Ричард. – Что-то случилось?..

– Ты не знаешь… – поморщился Айво. – ГУВР провел на планете боевую операцию.

– Свою операцию? ГУВР? – тихонько присвистнул Сноу. – И что, вояки камня на камне не оставили?

– Доподлинно неизвестно, что произошло, но только двадцать пять человек элитного спецназа спустились в подземелье, и там что-то случилось. Короче, ни спецназа, ни подземелья больше нет.

– Они что, взорвали его? – поразился Сноу.

– Нет, что ты, у них на это взрывчатки бы не хватило. Скорее это похоже на самоликвидацию объекта.

– Совсем всё разрушено?

– Неизвестно. Дело в том, что исчезли все входы в катакомбы. Помнишь, мы с тобой присутствовали на… как бы это назвать… На инаугурации раскопок? Там еще выступал этот, как его?..

– Роман Ляпунов, – подсказал Сноу.

– Да, точно! Так вот, эта махина, которую нашли, тоже исчезла, растворилась, будто и не было вовсе. Сейчас усиленно ищут другие выходы, думают бурить скважины, но это месяцы, если не годы работы. Ты же помнишь глубину, на которой расположен лабиринт. Но я думаю, что под землей уже ничего нет.

– Слоны в посудной лавке. Как они вообще додумались до такого… Постой, а кто ГУВРу разрешил проводить свою операцию?

Блумберг пожал плечами:

– Говорят, по личному распоряжению Франкмайера.