Николай Романов - Избранник [сборник]

И необходимого «компромисса мнений» удалось достигнуть.

Встал, правда, вопрос: каким транспортом перебираться с борта «Победоносца» на борт пиратского эсминца. Может быть, десантным катером, как предложил контр-адмирал. Но Осетр решил «стрелой», как посчитал Найден.

Как говорится, коней на переправе не меняют.

К тому же своим друзьям надо доверять.

Передали на эсминец предупреждение о парламентерах. Получили согласие принять. После чего оставалось только забраться в кабину «стрелы» и отправиться в недальнее путешествие.

Эсминец по-прежнему висел внутри поставленного фрегатом кокона.

Будто находящаяся при смерти зверушка. Еще живая, поскольку сигнальные огни горят, но не предпринимающая попыток дернуться.

Осетр летел, согреваемый мыслью, что заботится о многих и многих жизнях, но на дальней полке его сознания угнездилась мыслишка: «Ты обвел меня вокруг пальца на Новом Санкт-Петербурге?… Теперь я с тобой посчитаюсь!»

Когда «стрела» подошла к эсминцу, раскрылся люк транспортного отсека.

Найден аккуратно прошел через перепонку и посадил машину на палубу.

И тут же со всех сторон к «стреле» ринулись вооруженные люди.

Осетру вдруг стало не по себе. Но ведь «росомашье» чувство тревоги в космосе не работает…

– Выходим? – спросил Найден.

– Выходим, – вздохнул Осетр.

– Не узнаю «росомаху» Приданникова, – сказал Найден. – Где свойственная нам уверенность и хорошая наглость?

– Скоро узнаешь, – улыбнулся Осетр.

Раскрылись люки, и парламентеры покинули кабину.

Они не успели сделать и пары шагов, как в настенном говорильнике раздался знакомый голос:

– Эка кто к нам парламентером пожаловал! Взять их!!!

На Осетра и Найдена нацелились многочисленные стволы.

– Вот как встречают у вас парламентеров…

– Предатели и парламентеры слишком разные люди, чтобы их встречать одинаково.

Осетр тут же ринулся за помощью к «Магеллановым Облакам».

Удовлетворенно обнаружил вокруг себя туманные фигуры, удовлетворенно протянул к ним «руки».

Сейчас вы, голубчики, будете делать то, что мне нужно, ржавый болт вам всем в котловину!.. Вам велено взять нас? Берите, кто бы был против!

– Руки в гору, парламентеры! – скомандовал один из пиратов на галактосе. – И вперед!

Осетр глянул на Найдена. Тот ответил взглядом, в котором жил совершенно понятный вопрос.

Тряхнем стариной, ваше высочество? Поломаем косточки? Поотрываем мышцы? Помассируем точки Танатоса? А там хоть трава не расти! Погибнуть в бою – все равно что стать вечно живым…

Осетр чуть заметно отрицательно качнул головой, и Найден сразу расслабился.

Подняли руки, двинулись, куда ведут.

Эсминец был того же типа, что и взятый на абордаж у Дальнего Алеута. Так что куда ведут, стало ясно очень быстро…

И это вполне устраивалось Осетра. Так что пока помощь «рук» даже и не требовалась.

Привели их на центральный мостик.

Среди пиратского отребья находился и его императорское величество Владислав Второй. Присутствовало в рубке и еще одно знакомое лицо – тот самый доктор-великан, что проверял Осетра во дворце. Он тут один был в штатском.

Осетр подчеркнуто внимательно обвел взглядом фигуры пиратов.

– Какие у тебя импозантные подданные, отец! Краса и гордость Империи!

– Зато они меня не предадут! – парировал Владислав. – Ты меня удивил! Что за легкомыслие? Второй раз суешь голову в пасть льву…

«Это ты, что ли, лев!» – хотел спросить Осетр. И не стал.

Желание унизить – черта слабого человека. Так что не станем прибегать к этому оружию. Хватит с меня и того, что я пожелал унизить тебя этим своим планом!

– Что делать, ваше величество… Еще одна наша встреча в любом случае должна была состояться. Так почему бы ей не произойти в таких условиях?

– Великодушие проявляешь, сынок? – Император криво усмехнулся. – Или наоборот, вокруг пальца обвести хочешь? Ну да ладно, сейчас проверим. – Он повернулся к пиратам, что привели парламентеров на мостик. – Взять их! – Владислав сложил руки в молитвенном жесте. – Думаю, господь простит меня за то, что я проявляю негостеприимство… Взять и бросить в карцер!

Пираты тут же ощетинились гасильниками.

– Эй, вы! – рявкнул один на галактосе. – Лапы в гору, и на выход! Гостевая комната давно вас ждет!

Осетр протянул к нему «руку», быстро превращающуюся в многочисленные туманные щупальца.

Сейчас, ребята, вы попляшете под мою дудку! Возьмете моего папочку под белы ручки и проводите в эту вашу гостевую комнату!

А ну-ка вперед!

Однако вперед не получилось.

Откуда-то со стороны, с неведомых концов окружающего пространства, протянулись к «рукам» Осетра чужие туманные щупальца, такие же многочисленные, такие же реальные, такие же энергетически крепкие…

В обычной жизни Осетра уже тыкали стволом гасильника под ребро:

– Вперед! – И добавляли по-росски: – Сука!

Что поделаешь, на галактосе нет красочных ругательств… «Кусок собачьего дерьма» – это разве ругательство? То ли дело на росском! С-с-сука!

В туманном мире Осетр оставил в покое пиратов и вступил в схватку с обладателем чужих щупалец. Сила против силы, умение против умения, жажда победы против жажды победы…

Пиратов пришлось оставить в покое. Не до них сейчас…

Все «руки» были теперь заняты, однако кроме них нашлись у Осетра и другие «органы». Он не знал им названия, но они действовали. И какой-то из этих органов активно прощупывал окружающее пространство. Все было как тогда, на «Горном Орле». Десятки мыслящих субстанций вокруг – люди и ИскИны, – и все они являлись противниками, и со всеми предстояло справиться, чтобы обрести право на жизнь. А прежде всего требовалось справиться с доктором-великаном, ибо это его «конечности» противостояли сейчас праву на жизнь.

Продолжая бороться с ними, Осетр стремительно прощупывал туманные сердца ИскИнов и наконец нашел тот, который можно было использовать в своих целях.

В реале он повернулся к Найдену и поднял брови, сделав тайный знак «росомах», побуждающий знающего человека немедленно приготовиться к схватке.

– Твой штатский! – крикнул он по-росски.

И заставил центральный ИскИн эсминца выключить свет на мостике.

Теперь все зависело от умения Найдена переключиться в боевой режим.

Сам Осетр этого сделать уже не смог. Он был способен только удерживать туманные щупальца противника да контролировать ИскИн, чтобы тот не включил в рубке аварийное освещение. На тычки под ребра он уже перестал обращать внимание.

Контролировать окружающую реальность теперь приходилось только с помощью слуха.

Глухие удары стремительной чередой пронеслись за спиной, сопровождаемые воплями тех, кому досталось.