Михал Холева - Гамбит [litres]

Это не отменяло факта, что они потеряли почти два часа, чтобы приблизиться к цели хотя бы на сто метров. Уже в трех местах им приходилось прорезать несколько диафрагм, а около еще двух – искать альтернативные пути, когда дорогу преграждали завалы.

– Согласно плану, мы как раз в том, что осталось от секции вооружения левого борта. – Харрис, что шел в нескольких шагах впереди, осветил затертое обозначение на разрушенных воротах шлюза. – Еще примерно сотня метров к секции управления.

– Время? – коротко обронил Брисбен.

– Сто двадцать четыре минуты. – Брайс глянул на часы.

– Американцы уже знают, что что-то не в порядке на их станциях. – Полковник чуть скривился. – Если станут действовать по процедурам, то вышлют разведку, примерно час в лучшем случае. Потом будет только хуже.

Группа почти одновременно ускорилась. Поставленные на шлемы фонари освещали потемневшие за долгие годы стены, вырванные из креплений перегородки и покрытые влагой концы кабелей, торчащие из порванных технических панелей. Они миновали позиции ракетных аппаратов и полностью залитые водой проходы на нижние палубы. Ирвинг и Штайн обменялись негромкими замечаниями, показывая стволами на водную гладь. Брисбену не было нужды их слышать, чтобы знать, о чем они говорят. Командный пост наверняка сохранял герметичность, но дорога могла вести сквозь залитые секции. Особенно если учитывать, что, по его ощущениям, они все время шли вниз.

– Капсулы в этой секции неотстрелены. – Харрис указал кругом света на линии небольших дуг, обозначенные красными номерами. Все они были заперты.

– Никто отсюда не эвакуировался… – прошептал кто-то из его людей. – Наверняка секцию вооружения разнесло первой.

– Невероятно, что за столько лет никто не нашел корабль. – Брайс развернулся, осветив длинный коридор, который они оставили за спиной. – Он гигантский.

– Может, кто-то и находил, – проворчала смуглая Делавьенте со злой ухмылкой. – Вот только их сожрали обитающие на борту чудовища.

Она засмеялась, а эхо многократно усилило смешок. Ирвинг явственно вздрогнул, что вызвало тихое фырканье Штайна.

– Да, Ирвинг, духи. – Солдат хлопнул коллегу по наплечнику. – Злые хищные духи.

– Не знаешь – так не говори, – отрезал Ирвинг.

– Но я же знаю, чудовища с болот пожрали экипаж. – Делавьенте явно развлекалась.

– Тихо, – отрезал Брисбен. – Чудовищ нет, но это не значит, что мы можем шуметь.

«Альта» вызывала у него беспокойство. Не потому, что он боялся монстров с болот или других предрассудков. Он переживал из-за реальных вещей. «Альта» была кораблем-разведчиком, с секретными данными на борту и с массой защит, чтобы затруднить путь к этим секретам. Если она смогла пустить широкополосный сигнал о своем присутствии, то это значило, что она располагала рабочими системами. Бог весть каким количеством. И вопрос еще, подействуют ли полученные в централи разведки коды.

– Сэр. Согласно планам, путь ведет туда. – Харрис остановился. В свете его фонаря гнутый и местами сломанный композит казался почти живым существом, протягивающим к нему поблескивающие хитиновые отростки. Живое существо, которое блокировало всю ширину коридора. – Нужно найти обход.

Полковник прикрыл глаза, восстанавливая в памяти план корабля. Последние несколько попыток подобраться к Центру, то есть к Центральному Блоку Данных, исчерпали почти все возможности, не предполагающие несколько часов пробиваться раздавленными коридорами. А нескольких часов у них не было.

– Ладно, – вздохнул он тихо. – Мы попытаемся пройти шахтой главного лифта. Нам нужно сойти на два уровня вниз.

– Главный лифт. – Харрис кивнул и сейчас же развернулся. Шел уверенно и без тени колебания проходил мимо очередных разветвлений.

Брисбен двинулся за подчиненным куда менее уверенно. Естественно, он верил, что лейтенант попадет в шахту лифта. Боец посвятил немало времени изучению планов корабля и, пожалуй, мог двигаться здесь, ориентируясь лучше, чем в свое время большая часть экипажа. Проблема стала ясна чуть позже. Главный лифт был базовой линией коммуникации между мостиком и Центром. И потому слишком хорошо контролировался.

Хорошей новостью было то, что шахта, скорее всего, осталась неповрежденной. Плохой – что серьезной удачей окажется, если они смогут по ней добраться к Центру без того, чтобы пробиваться сквозь переборки.

А часики тикали, отсчитывая и так немногочисленные минуты, которые покупала им рота Картрайт.

– Здесь. – Харрис указал на ступеньки, которые вели на нижний уровень корабля. Луч света его фонаря отразился от черной поверхности воды. – Придется искупаться.

Брисбен с трудом скрыл гримасу неудовольствия. Не любил плавать. Плавание ограничивало свободу движений, меняло восприятие скорости и дистанции. Оружие, хотя и было приспособлено к стрельбе в любой среде при использовании соответствующего состава горючей смеси, под водой было наиболее непредсказуемым… Он знал, конечно, что его люди тренировались и в подводных схватках, знал, что такая среда будет больше мешать противнику, чем им, но это были аргументы сознания. Какой-то примитивный инстинкт приказывал ему чувствовать себя весьма обеспокоенным, когда приходилось уходить в боевые погружения. Он лишь надеялся, что по нему ничего не заметно.

– Ничего, чего бы мы не ожидали. – Он лишь кивнул. – Экипируемся.

Его люди достали из рюкзаков маски, закрывающие все лицо, и дыхательные аппараты. Теперь же в тишине надевали их и запускали системы. Слова были не нужны – такого рода процедуры они отрабатывали сотни раз. За тридцать секунд до приказа Брисбена ведущий их Харрис погрузился в наполнявшую лестничную клетку воду. Сноп света из его фонаря на миг осветил поверхность жидкости.

– Проход свободен. – Приглушенный голос солдата звучал в наушниках офицера. – Немного мусора, но продвигаться можно без проблем. Лестница на уровень ниже.

– Плюс, – обронил полковник в микрофон. – Остальные – вперед.

Штайн и Делавьенте по очереди погрузились в темную воду. Потом пришла очередь Брисбена, за которым должен был идти Брайс и потом Ирвинг. Полковник несколько раз глубоко вздохнул за прозрачной маской кислородного аппарата и погрузился под воду.

Вода была холодной и мутной. Фонарь вырезал в ней четкие белые снопы. Сквозь маску офицер мог увидеть фигуру Делавьенте и – в нескольких метрах впереди – фонарь Харриса. Помогая себе руками, он двигался вдоль поручней вниз лестничным пролетом. За спиной чувствовал шевеление жидкости – наверняка это нырнул Брайс.

– Я покинул лестничную клетку, сейчас в коридоре… С-2, – докладывал Харрис. Наушники чуть изменяли голос младшего лейтенанта. – Тянется дальше, чем я могу осветить фонарем, не вижу никаких барьеров или переборок.