Виктор Алдышев - Возвращение

Костя взглянул на Лазареву через зеркало заднего вида. Быстрый взгляд сначала коснулся вскользь, но снова вернулся к лицу женщины.

— Лейтенант, не ранена? — спросил Багиров.

Дмитрий резко обернулся к Анне, и та вздрогнула. На лице Бестужева от виска через щеку, нос и губы до самой шеи тянулись два глубоких пареза, из которых до сих пор сочилась кровь.

— Лейтенант? — напряжённо повторил Дмитрий.

— Нет, — прошептала Лазарева. — Дышать трудно. Сейчас…

Она достала из сумки аптечку, вынула пропитанные бактерицидным раствором салфетки и протянула Бестужеву. Тот ещё мгновение смотрел на Анну.

— Возьми, — кивнула она.

Дмитрий взял салфетки, прижал к щеке, сел в кресле прямо. На лобовое стекло упали первые капли. Тяжёлое небо впереди плотно легло на горизонт. Через минуту непроглядный ливень накрыл поле и дорогу. Но Костя не сбавил скорость. Вёл машину сквозь грозу на полной скорости, крепко сжимая руль. Лишь раз взглянул на Дмитрия, и его взгляд не подобрел ни на секунду. Позади в затылок главного учёного также смотрели Никитин и Гурьев. Было что сказать майору.

— Потерпи с этим до базы, — тихо сказал Бестужев Косте.

Тот молча кивнул.

9.

Машина въехала на базу и остановилась на площадке перед оперативным боксом. Здесь было не протолкнуться. Едва прошла информация, что операция в улье завершена, солдаты и офицеры побежали встречать диверсантов.

Трое десантников, оставленные на базе, дежурили на площадке с момента отъезда команды. С ними Паша Третьяков, Галя и остальные техники. Группу учёных доставили ещё утром. Паша держал всех в состоянии готовности. Ребята из службы дезинфекции ждали с баллонами, предупреждая людей, чтобы не подходили сразу к тем, кто вернётся из улья. Мало ли что они на себе вынесли.

И вот, наконец, машина подъехала. Дезинфекцию начали сразу, едва майор Бестужев, капитан Багиров, Никитин, Гурьев и лейтенант Лазарева вышли. Их поливали паром из баллонов прямо на месте, и в этой пелене только через несколько секунд стало понятно, что одного не хватает.

Но сначала это поняли только десантники. Взгляды всех троих устремились на капитана. Тот сжал зубы, отрицательно покачал головой.

Паша, подбежав, сразу крикнул:

— Майор, лаборатория на связи!

Дмитрий перебросил ему перехватчик через пар.

Третьяков поймал, прижал к груди, и спросил:

— Это что?

— Перехват сигнала между Альфой и кораблём, — ответил Бестужев.

Паша шумно выдохнул.

— Так и думал! — он развернулся скорее бежать передавать запись, но остановился на секунду, чтобы спросить: — Подождать?

Дмитрий взглянул на Костю, отрицательно покачал головой:

— Нет, начинай без меня. Я подойду.

Багиров кивнул своим:

— Все свободны.

Это было адресовано и Никитину с Гурьевым, и всем остальным.

Анна оглядела лица десантников. По их выражению, было ясно, что «все свободны» Костя может засунуть туда, где солнце не светит. Но капитан надавил:

— Я сам. Все свободны. Разойтись! Немедленно!

Глядя на выражение лица Багирова, народ разошёлся очень быстро. Стало понятно, что командиру десантников сейчас не до расспросов о том, как там в улье.

Площадка опустела, Галя и техники тоже ушли, потому что Анна кивком показала им послушаться капитана, но сама осталась. Дмитрий вышел из машины, опёрся спиной о борт и явно чего-то ждал. Костя подошёл к нему. Долго смотрел на окровавленное лицо майора. Дождавшись, когда уйдут дезинфекторы, спросил:

— Альфа спал?

Было логично предположить, что командующий улья только в том случае не сразу заметил бы рядом врага.

Бестужев, не отводя взгляда, ответил:

— Да.

Реакцию он знал. Костя врезал ему. Силы не пожалел. Не пожалел изуродованного лица.

— Ты подставил моих людей под удар, — прошипел Багиров, глядя на то, как Дмитрий плюётся кровью и проверяет пальцами на месте ли зубы. — Внутри чёртового улья разбудил Альфу! Ты, мать твою…

— Его разбудил один из охранников, — с трудом произнёс Дмитрий. — Я бы не стал.

— Ты… — Костя сжал руку в кулак.

Он едва удержался, чтобы снова не ударить майора, и резко отошёл от него. Если не остановиться сейчас, то можно просто убить Бестужева. Забить насмерть за его непробиваемый, опасный для жизни окружающих эгоизм. Гениальная учёная тварь!

Взгляд Кости случайно упал на Анну, так и стоявшую у машины, и в голову невольно пришла мысль о том, что Дмитрий её угробит. Просто так, когда-нибудь, случайно…

— Анна! — крикнул Багиров. — Когда этот урод наконец признается тебе, что ты ему нравишься, пошли его на хрен! Он никого не ценит. Никем не дорожит. И положит всех, чтобы добраться до Альфы. Тебя, меня, плевать кого. Можешь сколько угодно рваться ради него, он и не заметит, как ты сдохнешь за его спиной!

Костя развернулся и ушёл быстрее, чем удивлённая Лазарева смогла бы что-то сказать. Она проводила его взглядом, выдохнула, согласно кивнула. В общем-то, Багиров выдал верные утверждения.

Анна посмотрела на Дмитрия. Он остался, подпирая спиной борт машины и глядя в затянутое тёмными облаками небо. В одно мгновение начался дождь. Гроза, которую они обогнали в поле, добралась до базы. Капли застрочили по ящикам и крышам боксов.

Анна всё не могла уйти. Почему-то не представляла, что можно сейчас просто уйти, оставить Бестужева. Дмитрий снял перчатку, стёр рукой кровь со щеки, но рассечение было глубоким, так что она так и сочилась, стекая на шею. Ещё мгновение он смотрел на свою ладонь, потом внезапно повернулся к притихшей Анне, и кивнул:

— Я слушаю.

— Что? — Лазарева вздрогнула.

— Всё, что хочешь мне сказать. Я слушаю.

Анна посмотрела в тёмные глаза Бестужева, с намокшими, наверное, от дождя ресницами, отрицательно покачала головой:

— Нет у меня к тебе вопросов.

Дмитрий засмеялся сквозь боль:

— Нет вопросов…

Лазарева перекинула сумку через плечо:

— Мне надо в расположение.

Это было правдой. На доклад в оперативный штаб к Матвееву пойдёт только Костя. После того, как ему зашьют руку, сделают перевязку и вколют литр антибиотиков. А главного учёного ждут в научном секторе для доклада в генштаб минобороны и штаб округа. Только ей можно сейчас вернуться в расположение, принять успокоительное, чтобы перестать видеть повторяющуюся перед глазами картину свисающего с «бивня» тела, вымыться и спать.

Анна сделала было шаг, но поняв, что Бестужев никуда не собирается, остановилась.

— И тебе тоже, — напомнила она.

Дмитрий кивнул.

— Пошли, — позвала Лазарева. — Провожу тебя.

И Бестужев вдруг пошёл. У Анны возникло странное ощущение, когда Дмитрий взглянул на неё, ещё секунду думал и действительно сделал за ней шаг. Показалось, будто её слова что-то значат для него.