Виктор Алдышев - Возвращение-2

— Товарищ министр обороны, контакт установлен, — доложила Анна Дубравину. — Мегистотерии под контролем. Наши новые товарищи настроены к нам благожелательно. ИОС «Костанай» думаю можно официально переименовать. Нам больше не подходит. Мы «Морская звезда-1».

Королёв, всё услышав, немедленно выругался на Дмитрия:

— Бестужев, твою мать… скажи мне, ты так и планировал?

— Никак нет, товарищ генерал, — ответил тот.

— Не ври мне!

Дмитрий засмеялся.

— Бестужев, полный доклад, что произошло? — спросил Дубравин.

— Натиды решили, что на прежнем месте оставаться нельзя, — сказал Дмитрий. — Мы с ними согласны.

Он говорил, обтирая мокрое лицо рукой. На нём ещё оставалось что-то синее.

— Вы там точно в порядке, медиков не прислать? — заволновался Королёв.

— Нет, это остатки газа, мы тут все такие, — усмехнулся Бестужев.

Пять часов в движущемся улье были захватывающими, начиная прямо с первых минут. Сразу за взлётом почти весь объем субстанции перешёл в газообразное состояние, но всё, что не стали вывозить из улья, взметнулось в воздух. Жилые боксы, световые мачты, ящики. Всё это билось в стенки корабля и периодически прилетало на борт-площадку, где держались люди. Спасали прикорабельные конструкции, от которых отталкивались опасные для жизни объекты.

Держаться нужно было крепко, иначе могло просто унести в настоящий газоворот, бушующий в чаше. Но потом Бестужев взглянул на бассейн в отсеке, и взгляд был такой, что всем тоже захотелось посмотреть. И не пожалели.

Лучи компьютера выгибало изнутри. Костя с края увидел, что происходит внизу. Светящееся тело приподнимало плёнку, стремясь втиснуться в сделанный разрез.

— Хочет выйти! — понял Багиров и прыгнул помочь.

Егор последовал за ним. Они дорвали чёрный пузырь. Едва разрез стал достаточным, натида прорвала его окончательно, рывком изнутри миновала преграду и, как реактивный снаряд, вынеслась в отсек корабля.

— Обалдеть! — вырвалось хором у всех.

Тело этого существа, похожее на звезду, до сих пор было просто сжато. Но сейчас прямо на глазах оно раскрылось шестью острыми лучами, с кончиков которых выходили канаты нейронитей. Они всё ещё были пропущены через центр контроля систем корабля. Звезда была как на привязи, но быстро это исправила. Приняв свою естественную форму, она больше не была стеснена в силе. Мышцы вздыбились по шести «конечностям», всему животу и спине этого существа. И, поворачиваясь в пространстве, натида мощнейшими рывками порывала из бассейна лучи компьютера. По одному. Сворачивая колонны внизу, как спички.

— Страшна в гневе, — усмехнулась Анна.

Натида, выдернув последним круг системы контроля, вытащила из него свои нейроотростки. И освободившись наконец от своих цепей, развернулась светящимся животом к людям.

— Бестужев? — Мун показал пальцем на звезду. — Это?..

— Знакомься, Олег, — засмеялся Дмитрий. — Натида. В оригинале.

Звезда пролетела мимо людей в проём люка, на мгновения прижав лучи к телу, чтобы не застрять, при этом распустила нейронити, опутавшие каждого человека на мгновение.

— Всё в порядке, знакомится, — предупредила Анна.

Считав всех, кто был рядом, натида выплыла в пространство чаши, затянутое голубоватым газом. А дальше все просто смотрели. Из тела звезды, с каждого миллиметра взметнулись миллиарды светящихся нитей, пронзив пространство, словно гигантское облако, и воткнулись в стенки чаши. Нити, уже имеющейся НЛС, которая медленно гасла, после того как звезда разорвала соединение через ЦКС, вспыхнули вновь.

Дмитрий с Пашей, как два биолога, первыми поняли какой процесс наблюдают. Реальный. Предусмотренный природой этого существа. До сих пор оно сидело запертое в корабле. А без этой машины в своём сердце вот так выглядит пришелец в своей среде — светящаяся шестиконечная звезда, телом чуть выше человека, если не считать длинных лучей. Источающая в пространство миллиарды нейронитей нервной системы, напрямую связанных с каждой клеточкой её защитной оболочки. Капли субстанции — её естественного выделения, вроде человеческого пота, стекали с её влажной белой кожи, и разлетались в пространстве, словно горячий моросящий дождь.

Натида запускала реакции образования и роста клеток из субстанции прямо в воздухе. На глазах людей в пространстве формировались не соединённые ни с чем образования, вроде лассо, хватающие боксы, мачты и ящики, летающие по чаше. Натида открыла отверстия в куполе, показав голубое небо, и за раз выбросила весь этот, мешающий мусор. Потом перевела остатки субстанции в газ и дозаполнила им всё пространство, изменив концентрацию. Плотное облако стало едва заметным голубым отливом окружающей реальности.

И наступила тишина. В центре чаши ярко сияла звезда, а внизу огромные отростки, как гигантские клешни, плотно держали два лежащих корабля.

Анну неожиданно вобрало в сознание натид. Она оказалась огромной, летящей над землёй. В особенности окружающего пространства добавилось множество элементов — исходящие и теряющиеся вдали сигналы-молнии, испускаемые звёздами. Они искали своих. Откликов не приходило, но возвращалось эхо. Как при работе сонара отмечался сам объект и где-то на горизонте возникали вспышки, отмечая соседние ульи, расположенные за сотни или тысячи километров.

Анне передали чувство нетерпения, желание взлететь, и отпустили «в себя». Едва вернувшись, Лазарева сказала:

— Надо спускаться. Две натиды заперты на кораблях.

— Попросили выпустить? — усмехнулся Дмитрий. — Сейчас займёмся.

У них ушло почти три часа на то, чтобы освободить звёзды из кораблей. Но перед этим совершить «прыжок веры» в пустое пространство огромной чаши.

В невесомости отпустить руки от прикорабельной конструкции было не страшно. Правда, пока находишься над борт-площадкой. А над высотой в сотню метров, всё равно инстинкт самосохранения заставил поволноваться. Но только людей. Костя с Егором отлично себя чувствовали. Особенно Багиров. С вшитыми микродвигателями у него вообще проблем не было.

Когда три звезды, раскрытые и сияющие воссоединились под куполом улья, люди наконец расположились на борт-площадке, привязав себя ремнями к прикорабельной конструкции.

Натиды сияли, испускали световые импульсы, бесшумно раскатывающиеся по миллиардам нейронитей, настолько тонких, что их даже не было видно. Лишь при колыхании в ветре, наполняющем чашу, они чуть-чуть показывались, будто блики в воздухе. И на коже постоянно присутствовало ощущение, будто от падающих снежинок, когда сверхтонкие нейронити натыкались на людей.

Именно так натиды управляли своим защитным образованием и держали связь с «гостями». Нити нейролимбической сети пронизывали каждый наномиллиметр пространства и могли обеспечить передачу любого биологического сигнала напрямую в мозг другого существа. Анна перестала волноваться о мегах. Они продолжали спать, получая «успокаивающий» сигнал от самих натид по НЛС.