Сергей Зиненко - Изнанка рая

— Вроде живой, — резюмировала старушка.

— Да не об этом я, Гуюм, что ты думаешь о парне? — закатил глаза Арбет.

— Я уже всё сказала — убей его. Может он и сильный маг, и как свита придаст твоему сыну больше значимости. Но его поведение опасно, оно не принесёт Техути ничего хорошего.

— Думаешь? — повернулся к старушке Арбет. — А мне кажется, он неплохо себя зарекомендовал.

Гуюм сильнее нахмурилась, из-за чего морщины на её лбу стали видны ещё чётче.

— Своим поступком он только доказал, что у него нет сдержанности и он склонен к опрометчивым, глупым поступкам. А второй ты нам в клане не нужен, или ты уже забыл к чему привели твои выходки?

— То, что ты называешь глупостью — я называю смелостью. А Техути уже давно испытывает недостаток в сильных, смелых магах. Пускай стражи за дверью отнесут его в подвал, завтра я лично проведу допрос паренька, — проигнорировал все упрёки в свой адрес Арбет.

— Будь Ясмин жива, она бы ни за что не…

— Закрой рот! — выкрикнул Арбет, Гуюм фыркнула, демонстрируя своё пренебрежение.

— Интересно, ты бы успел защитить Мурада, набивающего желудок на кухне, если бы парень пришёл убить его.

— Из-за чего мне было переживать? Ты ведь следила за парнем с того момента, как он проломил купол над поместьем.

Арбет взмахнул рукой, дверь открылась, в комнату вошли охранники в боевой готовности.

— Отнесите вот это вот недоразумение в подвал и приставьте охрану, — Али нагнулся, пристальнее приглядываясь к лицу Диармайда, — впервые за сто тридцать семь лет встречаю такого жуткого монстра.

Когда Диармайд очнулся, он долгое время не мог понять, где очутился. Более того, он не мог понять, где пол, а где потолок. Всё жутко болело, ныла каждая частица его тела, особенно сильно досталось лёгким.

— Доброе утро, спящая красавица, — поздоровался с ним Арбет.

— Здравствуйте, — Диармайд попытался помассировать свои виски, но его руки были прикованы к чему-то деревянному. Арбет подошёл к нему по потолку и улыбаясь отхлебнул что-то из дымящейся кружки. Он взялся за ручку колесо, к которому был прикован Диармайд и крутнул его: комната завертелась. Арбет остановил это чудовищное порождение больного ума, но комната от этого вращаться не перестала. Когда Диармайд наконец разобрался, где пол, а где потолок смог оглядеться: комната без окон, облицованная кирпичом, он была полна старинных пыточных приспособлений, больше годящихся для выставки в музее, чем для реальных пыток. Уж Диармайд то, точно это знал.

— И так, пришло время твоего допроса. Так как у тебя «глаза хищника», — так, наверное, на арабском назывался «дурной глаз», предположил Диармайд, — я не могу воспользоваться услугами магов разума, потому придётся прибегнуть к проверке артефактом.

— Ожерелье правды? — борясь с тошнотой спросил Диармайд.

— Его вариацию, вижу, ты уже сталкивался с ним. Значит объяснять ничего не нужно.

Арбет одел на голову Диармайда дамский венец из золота, инкрустированный белыми бледно-светящимися кристаллами. Диармайд почувствовал, как в месте соприкосновения металла с его головой заледенела кожа, холод волной распространился по телу. Ещё большая слабость и истощение навалились на Диармайда. Эффект был в разы сильнее, чем от «ожерелья правды», которое он когда-то испытал.

— Это более мощная вариация ожерелья правды, тебя ждёт ад, но если ты хочешь вступить в мой клан — тебе придётся пройти допрос, как и твоим друзьям.

— Я готов, — одними губами ответил Диармайд, пришло время проверить его гипотезу, рискуя при этом жизнью. Он не выдержал и его вырвало себе на рубашку.

— Великий Ра, парень, где твои манеры? Ты же сейчас говоришь со своим будущим хозяином.

— И так, приступим. Ты собираешься как-либо вредить членам моего клана? — спросил Арбет, начав расхаживать взад-вперёд перед колесом, к которому был прикован парень.

— Нет, — сморщившись ответил Диармайд.

— Какова причина твоего желания вступить именно в мой клан?

— У вас внушительное влияние в Египте, но вы уже давно не участвуете в новых конфликтах, предпочитая держаться особняком. Вы поддерживаете Фараона и нынешнюю вертикаль власти, а также служите гарантом законов Египта.

— Почему тебя так интересует фараон и наша роль гаранта законов? — Арбет остановился, пристально вглядываясь в обильно потеющее, полное боли лицо Диармайда.

— Я восхищаюсь силой Фараона. А роль клана в обществе обеспечит мне лучшие позиции, если я совершу какую-то глупость, — кривясь от боли, еле слышно прохрипел Диармайд.

— Какую глупость ты собираешься совершить? — посчитал, что добрался до самого интересного Арбет.

— Я хочу достичь вершин, — ни секунды не колеблясь ответил Диармайд.

Допрос не прекращался. Арбет не щадил парня, время от времени повторяя вопросы и меняя их формулировку. Всё закончилось только когда Диармайд потерял сознание.

— Наконец-то! — выкрикнул Луиджи, бросившись к кровати Диармайда. Он не узнавал обстановку вокруг, но судя по богатству убранства, он до сих пор находился в поместье Техути.

— Ну и напугал же ты нас, Ди, ты проспал почти неделю, — Мелисса заботливо стёрла мокрой тряпкой пот с его лба. — Как ты себя чувствуешь?

— Вы уже прошли допрос? — Диармайду едва хватило сил, чтобы повернуть голову на бок.

— Да, прошли, как и ты. Теперь нам осталось получить татуировку клана на руку и принести присягу на банкете. По решению Арбета — мы войдём в свиту его сына, а ты ещё и будешь сопровождать его в академии.

Диармайд расслабился, облегчённо выдохнув. Его ложь и лукавство во время допроса не раскрыли.

— Ди, какого чёрта ты ворвался к этим магам ночью? Ещё и нам ничего не сказав. Представь, как мы удивились, обнаружив записку у тебя в комнате! — Луиджи не на шутку разозлился, он через слово вставлял маты и сердито прожигал Диармайда взглядом.

— Как ты думаешь, что сильнее оценит эксцентричный глава рода, склонный к неожиданным и эпатажным поступкам: ночное наглое проникновение, с целью показать себя или стук в двери от малоизвестного мага?

Мелисса одобрительно улыбнулась объяснению Диармайда.

— И что мы будем делать дальше? Куда подевалась твоя жажда свободы?

— Просто исполняй приказы Арбета и ни о чём не беспокойся. Всё идёт по плану.

Почему все артефакты, вытягивающие правду, так сильно вредят организму? У Диармайда было много времени, чтобы подумать над этим и множеством других вопросов. К нему заходили врачи, пичкали зельями и натирали повреждённые участки тела мазями — приятного было мало.

За неделю, которую парень провалялся на кровати, его навещали только Лу и Мелисса: оба счастливые, как обожравшиеся орехов белки. Позитив из них так и пёр наружу, хоть они и пытались это скрыть, не понятно зачем. Луиджи казался дёрганым и нервным, несколько раз у него было такое лицо, словно он собирался разродиться откровением, но не решался, одёргивая себя в самый последний момент. Диармайд знал, его впереди ещё ждёт этот разговор. Знать бы ещё о чём Лу так не терпится поговорить?