Константин Калбазов - Кентарх [litres]

Места в крепости для такой прорвы народа, безусловно, мало. Но если потесниться, то вполне возможно устроить в укрытии всех тех, кто не принимал участия в перестрелке. Лучников прикрывали пехотинцы своими щитами, а лошадей и быков отогнали в мертвое пространство у стены со стороны обстреливающих.

Впрочем, не исключено, что причина прекращения обстрела была в Михаиле, решившем внести свою лепту. Ну или ему хотелось так думать. Поначалу-то он воспользовался арбалетом. Но очень скоро понял, что толку от этого никакого. И тогда вспомнил о стреломете, эффективность которого прочувствовал на собственной шкуре.

Машина напоминала римский «скорпион». Во всяком случае, похоже на то, что он видел в фильмах и на рисунках в учебнике истории. Не суть важно. Главное, что она внушала уважение и выглядела довольно грозно. Однако толку от штатных не то стрел, не то дротиков оказалось чуть да маленько.

Он приноровился к новому оружию уже с третьего выстрела. Не сказать, что каждая стрела поражала лучника или прикрывающего его пехотинца. Слишком уж большой разброс. Тут и несовершенство самого стреломета, и боеприпасы из арсенала, разнящиеся по выделке, массе и оперению. На первый взгляд все стрелы одинаковые, но на деле это не так. Он из своего арбалета выдавал хорошие результаты, потому что сам точил болты.

Но тем не менее результат был. Михаилу удалось подстрелить как минимум пятерых, когда лучники предпочли отойти на безопасное расстояние. Словом, совпало так, что Романов вполне мог записать победу на свой счет. Чем он хуже бахвалящихся рыбаков или охотников?

Антип оценил работу парня и приставил его к стреломету. Когда Ларс попытался было возразить, указав на то, что тот вообще-то не состоит на службе, грек с легкостью отмахнулся от этого. Коль скоро крепость в осаде, то он как командующий будет распоряжаться всеми ресурсами и каждым человеком в ее пределах на благо обороны. Вопрос закрыт.

Романов ничуть не возражал. Смешно сказать, но ему понравилось работать с бандурой, от которой так и веяло мощью. Воодушевленный, он решил попробовать использовать для этого оружия свои болты. Результатом остался доволен. Скорость болта возросла. Насколько, точно определить не получалось. Но, опираясь на свою исключительную память, он мог сопоставить две картинки полета болта и увидеть разницу.

Используя горящую паклю, а точнее, шлейф дыма, остающийся за болтом, ему удалось пристреляться и выяснить, что точность стреломета немногим уступит арбалету. А дальность полета снаряда больше метров эдак на сто. Обнадеживающий результат. Тем более когда можно обстреливать с хорошим шансом на успех не плотный строй в сотню человек, а даже небольшую группу не больше десятка.

– Ну что, довысовывался? – недовольным тоном встретил его Ларс.

– Так получилось, ярл. Просто хотел показать туркам, что безнаказанно нас обстреливать не получится.

– А бегать вокруг крепости кто тебе разрешил? Думаешь, все еще в Царьграде?

– Извини.

– Не перестаю тебе удивляться. Вот где ты сегодня потерял свою седину и бороду. Хоть не хвали тебя. Сьорен.

– Я здесь, ярл, – отозвался воин.

– Разберись со своим учеником.

– Сделаю, – легонько пожав плечами, ответил он.

Михаил демонстративно извлек из повозки короб с лекарскими принадлежностями, после чего начал разоблачаться. Одному из дружинников прилетела стрела. Были и другие раненые. Результат внезапной атаки.

А потом нужно будет заняться стрелометом. Появились у него кое-какие мысли насчет его использования. Глядишь, еще какая польза обороняющимся выйдет. Ну и ему, ясное дело. Он ведь тоже в их числе.

– Понял, в чем твоя ошибка? – спросил наставник.

– Понял.

– Делай выводы, – цыкнул сквозь зубы и пошел по своим делам.

И это все! А как же тренировка и избиение деревянным мечом? Где мордобой и пинание до выворачивания ливера наизнанку? Что вообще происходит? То есть Ларс тут весь из себя недовольный, а Сьорен даже не одарит Михаила презрительным взглядом? Романов непроизвольно ущипнул себя за бедро. Нормально все. Не спит. Значит, в лесу что-то сдохло. Какая-нибудь кракозябра.

А вообще, конечно, плечи невольно расправились. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять: учитель доволен своим учеником. Косяк присутствует, но варяг счел его не заслуживающим внимания. Сделал выводы и сделал. Важно, что в деле не оплошал. Еще бы! Михаил и сам в шоке от собственной смертоносности.

– Маркус, мы будем сегодня есть? – поинтересовался один из дружинников.

– Придется обождать. Сначала обихожу раненых.

– Да чего с ними станется? Главное, кровь остановили. С остальным и позже разобраться можно.

– Если вдруг тебя ранят, я так и поступлю.

– Согласен.

– Вот и договорились.

– То есть кашеварить ты не будешь?

– После того как закончу с ранеными.

– Вот же упрямый. Ладно, где там продукты?

– Ни ты, ни кто другой готовить не будете, – безапелляционным тоном заявил Михаил.

– Серье-озно?

– Если не хотите маяться животами, да.

– И откуда только ты свалился на нашу голову? – в сердцах выдал воин, безнадежно махнув на парня.

Однако, что примечательно, к припасам не потянулся, чем вызвал у Романова легкую ухмылку. Перевоспитывается народ. Не мытьем, так катаньем.

Рана оказалась легкой. Но, как уже говорилось, в этом климате и времени всякое ранение сопряжено с целым рядом опасностей. Хорошо хоть, местные не практикуют умышленное загрязнение наконечников стрел типа обмазывания их разной тухлятиной или банальным дерьмом. А то было бы веселье.

После позднего обеда Михаил принялся разбирать свои трофеи. Именно свои, потому как их полностью передали ему. Чего не сказать о доле в трофеях при штурме крепости. Доспехи с убитых Романовым дружинники стрясли, выдрали у прикарманивших их было варягов, как говорится, из глотки. Но там ему перепадала незначительная часть. Ведь мало подстрелить на расстоянии, нужно еще и суметь взять свое. А здесь практически все было сделано им самим.

Между прочим, добыча ни разу не копеечная. В смысле копеек пока еще в природе не существует. Ну, понятно, в общем. С двух воинов в стеганках он снял посредственные клинки и пояса. Шлемы оказались кожаными, с железными накладками. В кошелях нашлось, в пересчете на ромейские: один золотой, два серебряных и три сотни медяков. Хотя у арабов медь и не имела хождение.

А вот третий, тот самый, в чешуйчатом доспехе, порадовал во всех отношениях. Дорогой полный доспех. Пусть лично Михаил уже и сомневался в его эффективности. Достать его владельца ножом оказалось делом техники, изуверски поставленной Сьореном. Но найдутся готовые заплатить за него звонкой монетой.