Константин Калбазов - Кентарх [litres]

У отдельного подворья за высокой оградой есть еще одно неоспоримое преимущество. На него можно было без труда ограничить доступ посторонним. Вот нечего тут делать Зосиме и кому-либо другому, не имеющему отношения к производству. И это давало некоторую надежду на то, что получится какое-то время сохранять все в секрете.

Ну, грохот молотов и гарь от печи не больно-то скроешь. Хотя, справедливости ради, она, конечно, в разы производительней существующих, но все же одна. И при всей длительности процесса получения стали не способна загрузить весь комплекс. Нужна еще одна. И тогда уж либо дополнительное приводное колесо, либо увеличивать упряжку до шести мулов. Пожалуй, второе проще. Но вот стоит ли с этим связываться? Вопрос.

И вообще он как-то тут на отшибе да под крылышком Комнина себя слишком вольготно чувствует. А надо бы быть поосмотрительней. Для начала просчитывать последствия и только потом влезать в авантюры, сомнительность которых начинает ощущаться, когда уж все сделано.

– Михаил, там, у ворот посыльный от Арсения. Сказывает, гости к тебе прибыли из Царьграда, – подошел к нему один из инвалидов, лишившийся руки почти по локоть.

Шестерых увечных Романов привлек в свои мастерские. Конечно, из них так себе помощники. Двое потеряли по одной руке. У двоих перебиты сухожилия, из-за чего не владеют руками в полной мере. Один хромает на деревяшке. Последний поймал спиной добрый удар, да так, что повредило позвоночник. Вроде и выходили, только полностью оправиться он не смог. Так и ходит перекошенный.

Остальные решили тянуть свою лямку сами. И ничего, вполне получается, как говорится, не хуже других. Упертые. К тому же сыновья уж полноценные помощники. Так что в порядке у них все. Жены так и вовсе довольны, мол, и хозяин в доме, и рубиться с басурманами уж больше не нужно. Правда, с тревогой посматривают на сыновей, которых определили в новики и учат воинскому делу без скидок и жалости.

Понятное дело, из увечных помощники так себе. И даже в Пограничном многие смотрят на это как на глупость. Но в голове держат, что случись вот такая беда, то недоросль этот их не бросит. А от того и веры ему больше, и авторитет выше. Впрочем, с использованием внедряемой Михаилом механизации толк от них был. Так что не больно-то он посадил их себе на шею. Свое жалованье они отрабатывали полностью.

Мужчины на металлургическом подворье по очереди несли службу на сторожевой вышке, осматривая подступы. Мальчишкам тут доверия все же немного. Молодо-зелено и непоседливо. Так-то до ворот поселка не больше пары сотен метров. Но все одно, стоят на отшибе, мало ли. Тут ведь и в поле выезжают работать под охраной. Одни работают, другие в секретах сидят. Потом меняются. Да и пахари все при оружии. Скотину выпасают строго в пределах видимости Пограничного.

Поставили себя пограничники. Очень уж хотят турки с ними посчитаться. Но вот уже два месяца, как вообще ни единой попытки прорыва. Даже мелких групп. Романов наладил контакты на сопредельной территории и получает информацию из первых рук. Развивает понемногу сеть осведомителей, причем не только среди ромеев, но и турок. Деньги ведь все любят. А иначе никак. В секретах не насидишься, а в разъездах не наездишься. Информация, она всегда и во все времена едва ли не самая важная составляющая успеха…

– Кто прибыл-то? – поинтересовался Михаил у Василия.

– Да вроде бы бабы какие-то с охраной.

– Эт-того еще не хватало, – словно съев лимон, в сердцах произнес он.

– Не к добру? – посочувствовал Василий.

– Хорошего мало. Ладно, я в поселок. Давай за старшего тут.

– А как же Исидор?

– Поумничай мне еще. Его дело плавить да ковать железо.

Расстояние, конечно, так себе. Но изволь соответствовать. По поселку пешком ноги бить – это одно. А как за ворота, так, будь любезен, садись в седло. Нечего расхаживать как мужичье и народ позорить. Люди, поди, этого не заслужили.

И чтобы сбруя да оружие непременно с серебряной насечкой, и никак иначе. Уже косятся в сторону шлема, мол, отчего на нем нет серебра. Оно вообще на Руси больше злата ценится. В смысле не дороже конечно же. Но куда предпочтительней. Заикнулся было, если шлем стальной носить станет, так, может, и ну их, эти украшения. Не согласны. Сталь, спору нет, дело верное и нужное. Только со стороны-то не видно, что шлем по цене дороже иного меча будет. Так что нечего баловаться.

Не успел выехать с подворья, как уже был у ворот поселка. На посту стоят четверо. Один дозорный в надвратной башне. Второй над воротами в противоположной стороне. Они, почитай, все время закрыты. Вот так у них. Минимум шестеро на постах. Да не меньше двух десятков обязательно должны находиться в поселке. Так что все хозяйственные работы непременно согласовываются с дежурным офицером. В поселке их трое. Собственно кентарх, Михаил, и два аллагатора.

Первым аллагионом командовал Арсений. Прежний контуберний Михаила уже давно вернулся служить в крепостной гарнизон. А вот этот грек решил остаться в Пограничном. Отправил снарядившим его семьям золото, на которое они выставили нового рекрута. Устал мужик жить без кола, без двора. А тут вдовушка нарисовалась, с которой у них возникла взаимная симпатия. Вот и решил уйти со службы. Причины воспрепятствовать ему в этом у командования не было. Возмутилась было родня. Ведь взамен нужно кровиночку отправлять. Но потом смирились. Сколько уж солдатскую лямку тянет.

Второй полусотней, в смысле аллагионом, командовал Гаврила. Тот самый воин, с которым Михаил беседовал при выкупе. Тертый калач. Но правильный. Ни капли сомнений, будь жив князь Роман, даже плененный, и ни Михаилу, никому другому его не заполучить. Правда, к своему новому командиру он все еще присматривается. Норов не выказывает, но видно, что и до конца еще не принял.

При въезде послышался перестук. Тут у них расположилась кузня. Кузнеца выкупить так и не получилось. Редкая птица на невольничьем рынке, которого официально в Восточной Римской империи не существовало. Ага. Зато получилось сманить одного подмастерья.

Дмитрию уж в мастера давно пора, под тридцатник мужику. Серьезный возраст для этого времени. Но ты поди еще начни свое дело. Оборудовать даже плохонькую кузницу недешевое удовольствие. Вот на этом Михаил и сыграл. Мол, получаешь все потребное и работаешь на поселок. Берешь учеников, но все, что заработаешь, твое. Налоги в казну не платишь. Ну и обязательная боевая подготовка, хотя в походы и не ходит. Но чтобы на стенах лишним не оказался.

Ничего, вроде доволен. Как, впрочем, и Михаил. Дмитрий оказался хорошим мастером, которому нужен был толчок. Постепенно к нему начинают со всей округи ездить железо править. А то и заказать что новое. Он все косится в сторону Романова, словно ждет подвоха, когда же с него потребуют плату. А ничего подобного не происходит. Ну разве только взнос в поселковую казну на общие нужды. Но тут на сходе кентарх за каждый потраченный медяк отчитывается.