Василий Криптонов - Гамбит

— Да-да, барыгам тоже нужно кормить семьи, — зевнул я. — Даже если этих семей у них пока ещё нет. Но ведь когда-нибудь будут. Сотню раз такие байки слышал.

— Во-вторых, — процедил Юн сквозь зубы, — я действительно ищу альтернативные способы. Просто сейчас, в данный момент, нам жизненно необходимо закрепиться в этом бизнесе. Это временно, до тех пор, пока мы не…

Он замешкался, и я сказал:

— Там, откуда я родом, есть такое выражение: «нет ничего более постоянного, чем временные обстоятельства». Ну, знаешь, когда ты поворачиваешь капающий кран так, чтобы капли беззвучно стекали по стенке ванны, ты думаешь, что завтра точно починишь его, или вызовешь сантехника. А через месяц смотришь на жёлто-оранжевые следы на эмали и понимаешь: что-то пошло не так.

Юн опять заёрзал.

— В конце концов, — буркнул он, — таблетки не наносят никакого вреда, я изучал этот вопрос.

Что ж, вот всё и сказано. И где же, интересно, тот наивный мальчик, который в своё время был так удивлён самому факту, что в школах «учеников» кормят какими-то таблетками?

— Ты их принимаешь? — спросил я, вглядываясь в меч.

— Что? Нет! — воскликнул Юн.

Должно быть, он неправильно истолковал мои слова, воспринял их как угрозу. Я говорил довольно жёстко, да к тому же держал в руках меч.

— А твои мать и сестра?

— Разумеется, нет. О чём этот разговор, Лей?

— Почему бы им не начать принимать эти таблетки, если они такие прекрасные? Почему бы тебе самому их не жрать?

Против воли мой голос зазвенел от злости, и где-то внутри, в непроглядной темноте жёлтый дракон оскалил клыки и расправил крылья.

— Потому что ни мне, ни моим родным это не нужно!

— О, так значит, есть те, кому нужно? Например, «ученики» в школах, да? Кстати, тут недалеко совершенно случайно едет парочка бывших борцов из Цюаня. Пошли, спросим, как это у них было? Наверное, в очереди стояли в эту школу, надеясь поскорее попробовать волшебного лекарства.

— Они сами выбрали свой путь, — буркнул Юн.

— Неверно, — отрезал я. — Нарушив закон, они заслужили наказание. Соразмерное наказание, по существующему закону. Но стать наркоманом ни один из них не выбирал! Этот выбор сделали за них вы. И к тому же солгали, что можете снять зависимость — хотя на самом деле нет. Сколько ценных бойцов за эти годы приняли вы в свои ряды? Сколько из них поднялись достаточно высоко? Что будет, когда все они, лишившись очередной дозы, взбесятся и начнут крушить всё подряд? Временные меры, ага. Пока эти несчастные наркоманы не сдохнут своей смертью.

— Лей, прекрати их так называть! Они не наркоманы!

— А как их называть? «Афро-наркозависимые»? Так будет политкорректно? Ну, извини, плохо у меня с лексиконом.

Меч, дёрнувшись в руке, уколол мне большой палец, капля крови упала на лезвие, потекла по нему и вдруг, зашипев, испарилась. Клинок засиял ярко-жёлтым светом и — исчез.

Внезапно…

Юн исчезновению не удивился. Для него наблюдать подобное — должно быть, в порядке вещей. А у меня было какое-то параноидальное чувство, что меч всё ещё при мне. Не в руках, но где-то… Где?

Я прикрыл глаза, и сразу же оказался в знакомой тьме, с драконом. Дракон парил вдалеке, танцевал, исполняя разнообразные пируэты, будто радовался чему-то. А прямо передо мной в воздухе висел меч, тот самый меч, который раньше принадлежал Нианзу, а теперь сделался моим. Безраздельно моим.

Я открыл глаза и посмотрел на Юна.

— Давай-ка я напомню тебе наш уговор, — сказал я. — Дело было вот как: я согласился стать твоим телохранителем, а ты пообещал выдать мне Кианга. Мне это приснилось?

Юн скрипнул зубами и отвёл взгляд.

— Значит, не приснилось, — заключил я. — В таком случае я немного подожду, ведь глава клана Чжоу, вне всякого сомнения, выполнит обещание, иначе просто быть не может.

Юн молчал. А я, откинувшись назад, вдруг почувствовал, что откат «откатился» окончательно. Я снова стал хозяином своему телу.

— Если тебя вдруг интересует, — процедил Юн сквозь зубы. — Насчёт избавления от зависимости. Так вот, я слышал, что это всё-таки можно сделать. Но для этого нужен совершенно особый препарат, который, опять-таки, производит только Кианг. И это — один из вопросов, которые я собираюсь поднять на саммите.

— Хочешь сказать, что Кианг гарантированно будет там?

Сказку об избавлении я пропустил мимо ушей. Юн либо врал, либо ему самому кто-то насвистел в уши. Ниу я оставил с полным пузырьком витаминов и с телефоном, велев звонить мне, если что-то пойдёт не так. Что угодно. Если вдруг она позвонит и пожалуется на ломку, которую ничем не снять, я скажу ей, где хранится флакончик с настоящими таблетками. Но почему-то был уверен, что этого не случится.

— Какие могут быть гарантии? — пожал плечами Юн. — Насколько я понимаю, Кианга никто никогда не видел. Он общается через своих представителей.

Забавно. Пять кланов стали настолько сильны, что подвинули правительство. Но вдруг пришёл Кианг и одним махом нагнул всех пятерых. И теперь кланы мечутся, отчаянно отрицая очевидный факт: их поимели. Как наивные девочки, всё ещё ждут букета цветов и золотого колечка, да только у Кианга другие планы.

В дверь постучали.

— Открыто, — сказал я и повернул голову.

Дверь купе мягко поехала в сторону. За дверью стояла проводница, прикатившая сервировочный столик, уставленный какими судками. Симпатичная. Я бы поставил все деньги на то, что девчонке даже восемнадцати не исполнилось — хотя, конечно, кто их, китаянок, разберёт. К тому же понятие «трудоспособный возраст» тут куда более зыбкое, чем в моей родной стране.

Проводница вежливым, мелодичным голосом поинтересовалась, не желают ли господа пообедать. Юн, кажется, несмотря на симпатичность, готов был послать её лесом, но я его опередил и сказал, что желают. Что если даже второй господин этого не желает, то я лично сожру ещё и его порцию.

Проводница вкатила столик в купе и принялась расставлять на столе судки. Она была одета в форму: тёмно-синяя узкая юбка и пиджак, с ослепительно белой блузкой. На коротко стриженых чёрных волосах чудом держалась шапочка, кокетливо сдвинутая набок. Купе наполнилось лёгким запахом духов. Я с интересом следил за тем, как руки девушки, затянутые в белые перчатки, расставляют на столе судки. Получалось у неё не очень ловко — новенькая, наверное. А может, просто волнуется — небось, не каждый день главу клана обслуживает. Девушка, заметив, что я на неё смотрю, мило покраснела и засуетилась ещё больше.

— Да вы не спешите, — попробовал успокоить её я, — мы не настолько голодные.

Юн фыркнул.

Девушка забормотала извинения, поставила на стол тарелки, мисочки для риса, положила палочки и удалилась. Я проводил взглядом её фигуру. Красивая всё-таки форма у женщин-железнодорожниц. Особенно разрез на юбке.