Дин Кунц - Избранные произведения. IV том [Компиляция]

Официантка вернулась, прежде чем они успели заговорить. Джилли попросила бутылку «Сьерры Невады», Дилан заказал обед для себя и для Шепа, специально уточнил, что Шепу еду следует приносить на пять минут раньше, чем ему.

Шеперд продолжал читать. Книга «Большие ожидания» лежала перед ним на столе, фонарик он выключил. Сидел, чуть наклонившись вперед, лицо отделяли от страницы восемь или десять дюймов. Когда официантка находилась у стола, Шеп читал, шевеля губами. Тем самым показывая, что он занят и она повела бы себя нетактично, обратившись к нему.

Соседние кабинки и столики пустовали. Поэтому Дилан счел возможным обсудить создавшуюся ситуацию.

— Джилли, твоя профессия — слова, не так ли?

— Полагаю, что да.

— Тогда скажи, что означает слово психотропная ?

— Это важно? — спросила она.

— Его использовал Франкенштейн. Сказал, что содержимое шприца — психотропная субстанция .

Шеп заговорил, не отрываясь от книги:

— Психотропы. Влияют на умственную активность, поведение или восприятие. Психотропы.

— Спасибо, Шеп.

— Психотропные лекарства. Транквилизаторы, успокаивающие, антидепрессанты. Психотропные наркотики.

Джилли покачала головой.

— Не думаю, что эта странная жидкость подпадает под эти категории.

— Психотропные наркотики, — разъяснил Шеп. — Опиум, морфий, героин, тетадон. Барбитураты, мепробамат. Амфетамины, кокаин. Пейот, марихуана, ЛСД, пиво «Сьерра Невада».

— Пиво — не наркотик, — поправила его Джилли. — Так?

Следя глазами за словами Диккенса, Шеп, казалось, читал вслух:

— Психотропные интоксиканты и стимуляторы. Пиво, вино, виски. Кофеин. Никотин. Психотропные интоксиканты и стимуляторы.

Джилли смотрела на Шепа, не зная, как реагировать на его слова.

— Забыл, — продолжил Шеп. — Психотропные вдыхаемые парообразные интоксиканты. Клей, растворители, тормозная жидкость. Психотропные вдыхаемые парообразные интоксиканты. Забыл. Извините.

— Если бы это был наркотик в традиционном смысле этого слова, наверное, Франкенштейн так бы и сказал, — заметил Дилан. — Не думаю, что он бы повторял и повторял — субстанция , если бы мог использовать более точный термин. А кроме того, время действия наркотиков ограничено. Они… «выдыхаются». Он же определенно дал мне понять, что это дерьмо навсегда останется действенным.

Официантка принесла по бутылке «Сьерра Невады» для Джилли и Дилана и стакан кока-колы без льда. Дилан снял обертку с соломинки и опустил последнюю в стакан с колой.

Шеперд стал бы ее пить только через соломинку, без разницы, пластмассовую или бумажную. Кола нравилась ему холодной, но кубиков льда в ней он не терпел. Кола, соломинка и лед в одном стакане оскорбляли его, по причинам, ведомым только ему и никому больше.

Дилан поднял запотевший стакан со «Сьерра Невадой»:

— За психотропные интоксиканты.

— Но только не за вдыхаемые, парообразные, — уточнила Джилли.

Дилан обнаружил на стакане слабые психические следы. Возможно, кого-то из сотрудников кухни, определенно официантки. Когда он приказал себе не чувствовать эти следы, новые ощущения исчезли. Он обретал контроль над приобретенным, спасибо субстанции, шестым чувством.

Джилли чокнулась с бутылкой и жадно выпила.

— Ехать нам отсюда некуда, не так ли?

— Разумеется, есть куда.

— Да? И куда же?

— Точно не в Финикс. Это чревато. У тебя выступления в Финиксе, так что они обязательно будут тебя там искать, чтобы узнать, почему Франкенштейн взял именно твой «Кадиллак». Захотят провести анализ твоей крови.

— Эти парни на «Субербанах».

— Это могут быть другие парни, на других автомобилях, но наверняка из одной команды.

— И кто же они, по-твоему? Рыцари плаща и кинжала? Сотрудники тайного полицейского ведомства? Или какой-нибудь корпорации, выдавливающей с рынка конкурентов?

— Они могут быть кем угодно. И необязательно плохишами.

— Они взорвали мой автомобиль.

— Разве я могу об этом забыть? Но они взорвали его лишь потому, что в нем сидел Франкенштейн. А вот в том, что он был плохишом, уверенность у нас есть.

— Они не могут стать хорошими парнями только потому, что взорвали плохиша, — заметила Джилли. — Плохишей иной раз взрывают такие же плохиши.

— Даже очень часто, — согласился Дилан. — Поэтому, чтобы избежать всех этих взрывов, Финикс мы объедем.

— Финикс объедем и двинем куда?

— Думаю, будем держаться второстепенных дорог, поедем на север, где мало городов и людей и нас едва ли будут искать. Может, к национальному парку «Окаменелый лес» [378] Национальный парк « Окаменелый лес » находится на востоке штата Аризона. Крупнейший в мире музей под открытым небом. . Мы доберемся туда за несколько часов.

— Тебя послушать, так мы обсуждаем отпускную поездку. Я говорю о другом — что мне делать с моей жизнью?

— Ты акцентируешь внимание на общем. Не надо, — посоветовал он. — Пока мы побольше не узнаем о том, что случилось с нами, акцентироваться на общем бессмысленно… становится грустно.

— Так на чем мне тогда акцентироваться? На частном?

— Именно.

Она выпила пива.

— И что ты подразумеваешь под частным?

— Пережить эту ночь и остаться в живых.

— Знаешь, частное у тебя не менее грустное, чем общее.

— Отнюдь. Мы просто должны найти убежище и подумать.

Официантка принесла обед Шеперда.

Дилан заказывал исходя из вкуса младшего брата и некоторых других специфических кулинарных требований Шепа.

— С точки зрения Шепа, — объяснял Дилан, — форма даже более важна, чем вкус. Он любит квадраты и прямоугольники, терпеть не может закругления.

На тарелке лежали два тонких овальных куска мяса в подливе. С помощью ножа и вилки Шепа Дилан подровнял каждый кусок, превратив их в прямоугольники. Переложив обрезки на тарелку для хлеба, разрезал прямоугольники на более мелкие кусочки, каждый из которых Шеп мог сразу положить в рот.

Берясь за столовые приборы, вновь почувствовал гудение психических следов, но усилием воли подавил его, свел на нет.

Ломтики картофеля, которые принесли с мясом, были с закругленными, а не прямыми торцами. Дилан быстро обрезал кончики, превратив каждый ломтик в параллелепипед с прямыми углами.

— Шеп съест и обрезки, — он собрал отрезанные кончики в горку, — но только в том случае, если они будут лежать отдельно.

Морковь, уже нарезанную кубиками, Дилан не тронул. А вот зеленые горошины отделил, смял в лепешку, придал ей прямоугольную форму, потом разрезал на квадраты.

Вместо рогалика Дилан заказал хлеб. Три стороны каждого ломтя были прямыми, четвертая — полукруглой. Он отрезал арку-корочку и положил ее рядом с обрезками мяса.