Дин Кунц - Избранные произведения. IV том [Компиляция]

Рисковый хотел отключить связь, повесить телефон на ремень, но что-то не позволяло ему отвести руку от уха.

— Знаешь, прошлым вечером мне следовало грохнуть тебя из сорок пятого.

Мысленным взором Рисковый увидел Кальвина Рузвельта, или Гектора Икса, как кому нравится, на лужайке перед домом Райнерда. Держа пистолет обеими

руками, он выстрелил, дульная вспышка осветила дождь.

— Проверь этот дом, гомик. А когда прибудешь сюда, я приготовлю что-нибудь побольше моего сорок пятого, чтобы загнать тебе в зад, а уж потом будешь смотреть кошмары с уродами. До скорой встречи.

Рисковый таки отключил связь, и тут же телефон зазвонил у него в руке. Нет никакой необходимости отвечать, просто нельзя отвечать, зная, кто это может быть.

Он промок. Замерз. Испугался.

Телефон продолжал звонить.

Ему нужно было или крепко подумать о происходящем, или никогда больше не думать, но он не мог найти ответ на эту дилемму, стоя на крыльце дома матереубийцы.

Сунув звонящий телефон в карман куртки, Рисковый повернулся спиной к двери, спустился по ступеням и вновь вышел под дождь.

Неторопливо движущаяся по кругу вода в бассейне «взбалтывала» идущий сквозь нее свет, отчего тени непрерывно плясали на выложенных плитами известняка стенах и потолке.

Фрик накрыл один из столиков у бассейна льняной скатертью, сервировал на двоих хорошим фарфором и дорогими столовыми приборами.

Едва не поставил свечи, но потом решил, что мальчик и мужчина не могут обедать при свечах. Им бы больше подошел свет факелов полинезийской вечеринки или костра в лесу, где бродят волки, но не свечей.

С помощью реостатного выключателя отрегулировал яркость светильников на колоннах, добившись мягкого золотистого света.

В хорошую погоду Фрику нравилось есть около открытого бассейна, когда он оставался в Палаццо Роспо единственным членом семьи и когда подружки Призрачного отца не лежали вокруг в одних только трусиках-бикини, густо намазанные солнцезащитным кремом, напоминая ощипанных уток в маринаде.

Бассейн под крышей размерами не мог сравниться с открытым: всего лишь восемьдесят футов в длину и пятьдесят два в ширину, в таком не представлялось возможным устраивать гонки мощных скутеров. Но зимой здесь было тепло, а множество пальм в кадках создавало ощущение, что ты где-то в тропиках после захода солнца.

Большую часть стен с трех сторон бассейна занимали панорамные окна. Окна двух стен выходили в парк, третьей — в оранжерею, предлагая полюбоваться джунглями.

Идея пообедать у бассейна особенно нравилась Фрику тем, что именно в соседней оранжерее он приготовил себе глубокое и секретное убежище. И при первых признаках появления Молоха собирался со скоростью молнии нырнуть в убежище и спрятаться там.

У него сложилось ощущение, что мистер Трумэн тоже ждал Молоха. Насчет скачков напряжения он все выдумал. Что-то определенно его тревожило.

Он надеялся, что мистер Трумэн не будет вызванивать его по внутренней связи, как это случилось в библиотеке. Фрик не смог бы заставить себя нажать на кнопку «ОТВЕТ», опасаясь, что кнопка эта, как и режим 69, может соединить его с тем самым местом, где обитала жуткая тварь, которая пыталась пробраться по телефонному проводу к трубке, а потом проникнуть в его ухо.

Сервировку он закончил быстрее, чем ожидал, и посмотрел на часы. До прихода мистера Трумэна оставалось еще минут десять.

Залитую дождем, затянутую туманом территорию за окнами освещало много огней, но хватало и темных мест. И Молох, если ему удалось, не подняв тревоги, преодолеть стену поместья, мог уже затаиться неподалеку, наблюдая за ним из темноты.

Фрик подумал, а не поспешить ли ему на кухню, вроде бы для того, чтобы помочь с обедом, но не хотелось выказывать трусость, тревогу, страх.

Если он действительно собирался когда-нибудь убежать из дома и завербоваться в морскую пехоту, вместо того чтобы спрятаться в Гуз-Кротч, штат Монтана, ему следовало как можно раньше начинать думать и вести себя, как морской пехотинец. Морского пехотинца не испугать темнотой за окном. Морской пехотинец плюет на темноту и не обращает на нее никакого внимания. Морской пехотинец скорее откроет окно, чем убежит в глубь дома.

До такого уровня уверенности в себе Фрик еще не дорос. Поэтому просто сидел за столом, жалея о том, что минуты не бегут, а ползут.

Он достал фотографию из заднего кармана, разгладил ее, всмотрелся в миловидную женщину с необыкновенной улыбкой, отвлекся от спустившейся на дом ночи. Его воображаемая мать.

И однако он так и не последовал предложению Таинственного абонента, никому не показал фотографию этой женщины, не спросил, не знает ли кто ее.

Во-первых, не мог придумать убедительную историю, объясняющую появление у него этой фотографии и причину, по которой ему хотелось установить личность женщины. Вруном он был очень плохим.

А потом, пока он никого о ней не спрашивал, она принадлежала только ему. Стоило же ему выяснить, кто она такая, женщина сразу перестала бы быть его воображаемой матерью.

Раздался стук в окно.

Фрик подпрыгнул, уронил фотографию на пол.

Через окно на него смотрело страшное, под капюшоном, лицо, но капюшон был от дождевика, а лицо принадлежало одному из охранников, мистеру Роме. Благодаря длинной верхней губе и маленькому носу, мистер Рома мог поднимать верхнюю губу, закрывая ею нос, отчего лицо выглядело обезображенным, а зубы — огромными. Фонарик у подбородка, нацеленный вверх, только усиливал эффект.

— Я шташный и ужашный, — сказал мистер Рома. С завернутой верхней губой он не мог выговаривать все буквы.

Когда Фрик подошел к окну, мистер Рома вернул верхнюю губу на положенное место.

— Как дела, Фрик? — спросил он.

— Все хорошо, — Фрик возвысил голос, чтобы мистер Рома услышал его через стекло. — На мгновение мне показалось, что вы — Мин.

— Мин во Флориде с твоим отцом.

— Он вернулся раньше. И сейчас гуляет под дождем. Улыбка так и застыла на лице мистера Ромы.

— Он хотел, чтобы я погулял с ним, чтобы он смог рассказать мне, как дождь очищает душу планеты или что-то в этом роде.

Застывшая улыбка треснула, сползла с лица. Мистер Рома опустил фонарь, повернулся спиной к Фрику, по широкой дуге осветил окружающую его ночь.

— Вы, скорее всего, еще встретите его, — добавил Фрик.

Осознав, что фонарь выдает его местонахождение, мистер Рома выключил его.

— До встречи, Фрик, — и нырнул в туманную тьму. Хотя Фрик был отвратительным вруном, мистер Рома опасался утверждать, что мальчик блефует, раз существовал пусть маленький, но шанс, что Мин может находиться на территории поместья.