Александр Изотов - Мера один

— Но ты можешь управлять стихией в своем теле, — усмехнулся Скойл, а потом, понизив голос, добавил, — Многие техники держатся в секрете, потому что, овладей ими даже первушник, он был бы опасен!

Я слегка округлил глаза, а потом спросил:

— А зачем же вы мне это говорите?

— А я сам ими не владею, — тот пожал плечами, — Лишь некоторые хитрости знаю. Если Хильда скажет, я научу, но без позволения твоего хозяина не имею права.

Что-то зудило у меня в памяти все это время, и наконец, когда Скойл упомянул про Волчицу, я вспомнил.

— Наставник, а как можно сливаться с землей?

Тот удивленно посмотрел на меня:

— Хм, а откуда ты об этом услышал?

Я не видел особого секрета в том, что меня пытались убить, и рассказал о ночном нападении.

— Убийца, он… У меня в этот момент пропало чутье на опасность, поэтому я воспользовался чувством земли. И он пропал, будто по воздуху пролетел!

Брови Скойл подпрыгнули, и он будто и не слушал уже, задумался о чем-то своем. После небольшой паузы он сказал:

— Чутье на опасность? — по его лицу расплылась довольная улыбка, — Первуха Спика, мы сделаем из тебя лучшего примала во всем Синем приорате! Быть может, через несколько лет ты так же будешь стоять и обучать новых кандидатов.

Я усмехнулся, решив не рассказывать, что мои собственные планы несколько расходятся с его мечтами.

Скойл же, потерев подбородок, наконец сказал:

— Я запомнил твой вопрос, и потом мы займемся этим. Спика, времени нет, сейчас следующее упражнение. Думаю, для тебя это будет легко.

И он прутиком начертил небольшой, с ладонь, круг на земле и сказал:

— Слушай этот круг.

— Не понял?

Наставник поморщился.

— Своим лучом, или чем ты там щупаешь землю. Слушай этот круг.

Кивнув, я пристально взглянул на рисунок и вызвал чувство стихии. С радостью я понял, что каждый раз земля отзывается все охотнее, не то, что упрямая вода.

Я простоял так с полминуты, а потом непонимающе покосился на мага:

— И что дальше, мастер?

— Тишину услышал?

Я только удивился:

— Что?

— Сосредоточься! Весь! На этом круге!

Нахмурившись, я послал все свои силы на сканирование маленького клочка земли. Будто гигантский микроскоп, я разглядывал и прощупывал песчинки, неровности рельефа, кристаллы самых разных минералов. Даже слышал тот скрип, с которым одна частичка пыли терлась об другую, выискивая более удобное положение.

— Глубже! Слушай! — голос донесся до меня будто сквозь вату, настолько я сосредоточился.

Стиснув зубы, я приложил еще больше усилий, на лбу даже пот выступил. Я почуял даже пыль, угловатыми частицами витающую в воздухе над кругом. До такой чувствительности я еще свой сканер не разгонял.

На самом деле там, в микромире, и не было никакой тишины, а сейчас даже наметилось какое-то волнение. Словно земля ждала…

Хлоп! Нога Скойла резко топнула по кругу, разметав облако пыли.

— А-ау! — вскрикнул я.

Мне будто по ушам прилетело, и отдало сразу в мозг. Зажмурившись, я растирал уши руками, будто пытался достать до зудящего черепа и почесать его изнутри.

— Ты услышал?

Тряхнув головой, я сфокусировался на наставнике. Перед глазами плавали круги.

— Это было… больно… — проворчал я.

— Знаю, — кивнул наставник, — Но без этого не получится услышать призыв стихии.

Его слова напомнили мне кое о чем. Когда меня чуть не зарубил мечом на улице Вольфграда тот мечник Дарем, из клана Воющая Глотка, камни будто предупредили меня. Неужели я могу вызывать это чувство сам, намеренно?

— Призыв? — переспросил я.

— Да. В той тишине стихия должна была тебя предупредить о том, что…

Но договорить Скойл не успел.

— Какого хрена тут первота делает? — раздался недовольный окрик.

Мы обернулись. На территорию ристалища заходили звери. Их было около двух десятков, все разной комплекции — кто-то выше, кто-то ниже, но все они были плечистыми, сила сквозила в их телах и взглядах.

В основном Серые Волки были в кожаных куртках и безрукавках, некоторые в шлемах с нашивками из серого меха.

— Это же Спика, кажись, новый примал, — произнес кто-то из них.

Недовольным оказался уже знакомый мне воин, высокий, с огромным топором, висящим за спиной. Он приходил к Хильде с донесением о разведке в деревне Белых Волков. Воин повернулся к зверям, с которыми пришел, и приложил ладонь к уху:

— Как ты сказал? Спица?

— Скегги, это новый примал Лунного… — начал было маг.

— Да хоть самого Альфы, — огрызнулся Скегги, — Нечего ему делать на ристалище.

— Приказ главы тренировать его здесь, — холодно ответил наставник.

— Тренировать? — Скегги слегка округлил глаза, — А это мы можем!

Сзади засмеялись звери. Некоторые сбрасывали на землю свертки, принесенные с собой. Там звякали мечи, топоры, я видел плечи больших луков.

Из сараев уже вытаскивали соломенные и деревянные мишени. Кажется, Серые Волки действительно пришли тренироваться. «Выполнять ежедневное правило», как сказал Скойл.

— Ну-ка, питомец, ко мне, — Скегги поманил меня, будто собаку, разве что только не посвистел.

Я остался стоять и, нахмурившись, покосился на мага. Тот же ответил:

— Это примал, Скегги. Он не обязан…

— Это боевой хомяк, Скойл! И ты был таким же, пока тебе кость не кинули с приорова стола!

Раздался жидкий смех за спиной зверя, но большинство не среагировало — видимо, не все разделяли мнение юмориста. Некоторые даже решили остудить пыл весельчаку:

— Скегги, ты бы последил за языком.

Наставник напрягся, повернулся всем телом к грубияну.

— Ты оспариваешь решение великого приора?

Скегги с ехидной улыбкой поднял руки:

— Ну, и что ты так завелся? Шутка такая, мы же все свои. Семья!

Наставник хмыкнул, но ничего не ответил, а Скегги продолжил:

— А питомчик будто и не хочет с семьей дружить! Обидно, будто я зло умышляю какое? Тоже хочу научить быть воином.

Наставнику явно не нравилось, куда поворачивался разговор, а воин уже повернулся к своим, будто забыв про меня. И как бы невзначай громко проворчал, кивая в нашу сторону:

— Поклялся служить клану, а сам нос воротит…

Послышался неодобрительный гул, и кто-то все же сказал:

— Одно слово, первота.

Поджав губы, наставник покосился на меня. В его взгляде читалась тревога, ведь Хильда оставила меня под его ответственность. Но также я видел, что маг чувствует неловкость, потому что не смог разрулить ситуацию более мягко.

Я знал, что меня просто провоцируют. Вот только зачем это зверю из Лунного Света, я не представлял. Вполне возможно, Скегги просто по характеру такой отморозок, да плюс первушников с нулями ни во что не ставит. А сам при этом может быть в доску своим для всех «в семье», как он выразился.