Николай Некрасов - Цифровой призрак

— Отпусти, — прохрипел Вовка, но мне было плевать.

Я смотрел на него как на источник проблемы, на вещь, которую можно использовать с пользой. Высушить дотла, выпить досуха. Я заглянул в его глаза и, наверное, улыбнулся, потому что на его и до этого испуганном лице отразился настоящий ужас. Он как будто не узнавал меня.

— Не надо… я отдам все… не…

Я не слушал. Вдавливал его в пол, желая продлить это приятное опьяняющее покалывание.

В реальность меня вернул одобрительный писк, ведущей к другим лабораторным отсекам. Наверное, у Ларисы сработал пропуск, и теперь она сможет выбраться из здания или привести громил, что сейчас ломятся с другой стороны. Если такое случилось, значит, Юрка потерял контроль над ситуацией. Насовсем или временно? Я надеялся, что верным окажется второй вариант.

— Я дам тебе денег. Много. Очень много… — откашливаясь затараторил Вовка. — Отпусти, я дам, что хочешь.

— Нет! — рассмеялся я. — Не-а! Ты так легко не отделаешься. Ты — болезнь, пожирающая все вокруг. И теперь попробуй сожри самого себя.

Я перехватил его голову как в тот раз, когда отменял инициацию. Он забился, пытаясь высвободится.

— Загляни в себя! — прошипел я, наклонившись ближе. — Помнишь, что ты сделал в торговом центре? Помнишь всех этих людей?

— Жжется… — прошипел он, вырываясь. — Жжется!

Я не понял, о чем он, но в целом мне было без разницы, и отвлеченным тоном произнес.

— Жизнь вообще боль. Хорошо, что это не навсегда…

Я прижал его голову к полу так сильно, что показалось, еще чуть–чуть — и она лопнет как арбуз.

Способность передачи воспоминаний разблокирована. Сосредоточьтесь на том, что хотите показать.

Я увидел изуродованные лица людей, покрытые жуткими язвами и волдырями. Вовка, еще пытавшийся держаться, начал кричать. Сначала я подумал, что слишком сильно надавил (из–за пьянящего покалывания я сам перестал что–либо чувствовать), но потом увидел, как кожа на его лице задымилась, а моя ладонь покрылась пламенем. Я даже почти решил, что и ладно, пускай. Пусть выгорит дотла, вместе со всей своей новомодной технологичной шарашкой. Он заслужил! Но тут еще была Алена, и я все–таки погасил пламя. Рука дернулась, а Вовка взвыл еще громче, и, вместо того чтобы прекратить, я излил на него поток воспоминаний, которые, если бы не потеря памяти, наверняка, снились бы мне в кошмарах.

Крики, разносившиеся по залам торгового центра. Люди, лежащие на полу, покрытые язвами и волдырями. Раздувшееся тело охранника с оторванной пуговицей на форме. Изуродованная Алена в желтом платье. Девочка, которую она пыталась спасти, но не смога. Ребенок, которого мы потеряли…

— Артем… — голос прозвучал откуда–то издалека, и я даже не сразу понял, что он принадлежит Алене. — Артем, хватит.

Я обернулся на нее, возвращаясь в реальность. Только что был там, в этом аду, где кричали люди, а теперь словно попал под поток ледяной чистой воды.

— Не надо, — она смотрела на меня, как Вовка минутой ранее. Будто не узнавала.

Усилием воли убрал руку с Вовкиного лица, и увидел, что кожа покрылась почти такими же волдырями, какие были у людей, ставших случайными жертвами его безумного плана.

Приходя в себя, поднялся на негнущихся ногах. Приятное покалывание сменилось чувством опустошения и наготы.

— Как ты? — спросил в надежде отвести ее внимание от Вовки.

Она потерла запястье, неловко огляделась, и ответила мне каким–то чужим растерянным голосом:

— Нормально. Лариса отпустила меня. Не знаю, почему. Ты сам–то как?

Я не знал, что ответить. Только что чувствовал, что весь мир может покориться мне, если захочу, а теперь мы стояли в светлой, испачканной кровью комнате, и я не понимал, что делать дальше. Алена переводила взгляд с Вовки на Бориса, затем обратно. Пятна крови испачкали белую подошву ее кед, и я даже не хотел думать, насколько сильно перепачкан был сам.

— Я могу тебе все показать, чтобы ты вспомнила, я это умею. Розовая сумка принадлежала девочке, которую ты хотела спасти. Она не была твоей дочерью, просто случайный ребенок. Но это не все, — я хотел передать ей всю информацию прямо сейчас, рассказать, чтобы она все вспомнила. И меня прежнего, и почему мы во все это ввязались. — Ты столько всего должна узнать.

Сделал шаг навстречу, чтобы коснуться ее, передать воспоминания, которые открылись мне, но она шагнула назад и инстинктивно выставила руку. Затем, спохватившись, натянуто улыбнулась.

— Думаю, этой информации пока хватит. Мне нужно время. Нужно прийти в себя, а тебе… — Она оборвала себя на полуслове, а потом добавила: — А тебе нужно умыться.

Я протер рукой по щеку, измазанной чужой высыхающей кровью (будто это могло помочь), и раскрыл последнее появившееся уведомление.

Действие негативного состояния «Печаль» отменено. Источник состояния устранен.

Как сказал бы Юрка — «гештальт закрыт».

И тут раздался писк — дверь в лабораторию, через которую сбежала Лариса, распахнулась. Я вышел вперед, закрывая собой Алену. В этот раз она не отстранилась.

Внутрь вошел охранник с разбитой челюстью. Оценив мой внешний вид, пятна крови и перепуганную Алену за спиной, сразу приподнял руки, демонстрируя пустые ладони, чтобы показать, что пришел с миром.

Я глянул на Вовку, распластавшегося на полу, и наклонился, чтобы просканировать.

Повреждения лица. Ожог. Повреждено 43%. Возможно заражение. Требуется обработка.

Повреждение мозга. ???

Щелкнул пальцами, привлекая внимание. Его взгляд смотрел в пустоту. С каким–то незнакомым холодом внутри себя отметил, «проблема решена», но вслух произнес другое:

— Кажется, его нужно отвезти в больницу.

Охранник кивнул и махнул рукой, чтобы я помог ему поднять Вовку.

— Выведешь нас, чтобы мы не попались? На крыше есть вертолет, и было бы чудно, если бы мы на него сели.

Убеждать не пришлось. Он проводил нас на крышу кратчайшим путем, удовлетворившись еще одной пачкой денег, которую я предложил. Алена, как мне показалось, сторонилась меня, но пошла за нами без уговоров.

Применена способность «Затуманивание взгляда».

Я не хотел, чтобы пилот вертолета поднял панику или начал артачиться. Потратив на него немного кредитов, я сообщил, что на Вовку напали и его срочно нужно вести в больницу, на крыше которой есть свободная посадочная полоса. Он тут же связался с отделением из своего списка и доложил, что мы везем Батаева Владимира Петровича, того самого, который спонсировал клинику и снабжал оборудованием.

Когда мы приземлились, и дошло до передачи Вовки медикам, я на мгновение замешкался. Алена, увидев это, погладила меня по предплечью и произнесла: