Дин Кунц - Избранные произведения. I том [Компиляция]

— Есть у меня подозрения, что так оно и есть, — мистер Лисс вернулся к комоду, чтобы выбрать свитер.

Намми присел на край кровати Бедного Фреда.

— Я все время вижу ту женщину.

— Какую женщину?

— Которая тянула руки сквозь прутья решетки, спрашивала, могу ли я ее спасти. Мне грустно оттого, что я не смог.

— Ты — тупица. Тупицы недостаточно умны, чтобы спасать людей. Из-за этого не волнуйся.

— Вы не тупица.

— Я нет. Но я тоже не мог ее спасти. Я плохой человек. Самый худший из всех плохих. Плохиши людей не спасают, — он отвернулся от комода, держа в руках красный свитер с оранжевыми и синими полосками. — Что скажешь об этом?

— Очень уж яркий, сэр.

— Ты прав. Незачем мне привлекать к себе внимание, — он бросил свитер на пол.

— Почему вы плохой человек? — спросил Намми.

— Потому что только в этом я и хорош, — ответил мистер Лисс, сбрасывая на пол другую одежду.

— И как вы этого добились?

— Природный талант.

— Вся ваша семья — плохие люди?

Мистер Лисс показал ему светло-коричневый свитер с более темными, тоже коричневыми ромбами.

— Думаешь, в этом я буду смотреться неплохо?

— Я же сказал вам, что не могу лгать.

Мистер Лисс хмурился, глядя на свитер.

— А что с ним не так?

— С ним все хорошо.

— Понимаю. Ты говоришь, я урод и буду выглядеть ужасно, что на меня ни надень.

— Я не хочу такого говорить.

Мистер Лисс положил свитер на стул. Из стенного шкафа взял брюки цвета хаки. Положил рядом со свитером.

— Что нам делать теперь? — спросил Намми.

Старик уже доставал из комода носки и нижнее белье.

— Если мы выйдем через парадную дверь или дверь черного хода, есть риск, что нас заметит кто-то из копов, засевших в твоем доме. Поэтому мы вылезем через окно, чтобы этот дом оставался между нами и этими убийцами, или будем дожидаться темноты.

— А как же Норман?

— Я все еще думаю о тебе. Нет смысла брать тебя с собой, но я думаю. Так что не дави на меня.

— Я про мою собаку, Нормана.

— О нем не волнуйся. У него все хорошо.

— Он с ними один.

— А что они могут с ним сделать? Отвезти в кутузку и отравить газом? Он — игрушечная собака. Ты, конечно, тупица, но не до такой же степени.

— Извините.

— Перестань извиняться, надоело. За что тебе извиняться? Лучше скажи мне… я воняю?

— Это нехорошо, указывать людям на их недостатки.

— Не крути мне яйца. Говори прямо. Я воняю?

— Некоторым людям может понравиться идущий от вас запах.

— Что? Каким людям? Каким, на хрен, людям, может понравиться, как от меня пахнет?

— Вам, наверное, нравится. Вот и другим людям таким, как вы, должно нравиться.

Мистер Лисс собрал отобранную одежду.

— Я собираюсь принять душ перед тем, как переоденусь. И не пытайся меня отговаривать.

Намми последовал за стариком в коридор, до двери в ванную комнату.

— А если позвонят в дверь, когда вы будете мыться?

— К двери не подходи.

— А если зазвонит телефон?

— Трубку не снимай.

— А если вернется миссис Труди Лапьер?

— Она не вернется.

— А если?..

Мистер Лисс повернулся к Намми, лицо его перекосилось, превратившись в лицо самого худшего из всех плохих людей.

— Отстань от меня. Держись подальше от окон, сядь где-нибудь и не поднимай своего зада, пока я не скажу тебе, что делать дальше, безмозглый, никчемный, тупорылый, плоскостопый дебил!

Старик переступил порог и захлопнул за собой дверь ванной комнаты.

Намми еще постоял, уже собрался задать еще пару вопросов через дверь, но потом решил, что эта идея не из лучших.

Прошел на кухню, покружил по ней, разглядывая, где что.

Напомнил себе: « Торопливость — это беда. Никогда никуда и нигде не спеши. Подумай дважды, прежде чем что-то сделать, и все у тебя получится ».

Телефон не зазвонил.

Никто не позвонил в дверь.

Миссис Труди Лапьер не вернулась.

Когда Брюс вышел из палаты 318, сестринский пост пустовал. Спиной к нему Дорис Мейкпис направлялась к дальнему концу коридора и исчезла в одной из палат.

Он не видел ни других сестер, ни санитаров, ни кого-либо из технических работников. Даже для больницы длинный коридор показался ему неестественно тихим. Особенно для больницы. Создавалось ощущение, что персонала катастрофически не хватает, и оставшиеся сотрудники просто нарасхват.

Брюс воспользовался моментом, чтобы незамеченным прошмыгнуть на лестницу. Он хотел проверить нижние этажи, узнать, везде ли ситуация одинакова.

Здание напоминала букву «П», только длиной поперечина равнялась стойкам. Корпус-поперечину построили по направлению юг-север, стойки — восток-запад. В поперечине лестница по центру соседствовала с лифтами, стойки располагали лишь лестницами. Холл в южном углу здания был ближе, и Брюс направился к нему.

Проходя мимо широко раскрытых дверей палат, поглядывал на пациентов. Очень многие спали. Телевизоры работали лишь в считаных палатах. Он увидел пару посетителей, которые сидели у кроватей, дожидаясь, когда же пациенты проснутся.

« Следовало сказать мальчику, что нельзя пить таблетку, которую может принести медсестра , — подумал Брюс. — Ее надо сунуть под язык и выплюнуть, как только за медсестрой закроется дверь ».

Через южный холл он перешел в другой коридор, по нему добрался до лестницы и спустился еще на два пролета на первый этаж.

Здесь находился вестибюль с маленьким магазинчиком, лаборатории, операционные, а также несколько дополнительных палат.

Брюс приоткрыл дверь в коридор. Как он и помнил, перед ним было техническое крыло, где проводились томографические, рентгеновские и прочие специальные обследования. По действующим в больнице правилам, пациент мог попасть сюда только на инвалидном кресле, в котором его прикатывал из палаты кто-то из сотрудников.

Если бы его застали в техническом крыле, то обязательно препроводили бы в палату. Поэтому сначала Брюс решил обследовать самый нижний этаж — подвал. Голоса, которые он слышал в вентиляционном коллекторе, доносились издалека, даже из-за пределов подвала, но определенно их источник находился ниже первого этажа.

Брюс плотно закрыл дверь и спустился еще на два пролета, к двери, ведущей в подвал. На двери висела та же табличка, что и на других дверях, выходящих на эту лестницу: «ЭТОТ ПОЖАРНЫЙ ВЫХОД ДОЛЖЕН ВСЕГДА ОСТАВАТЬСЯ НЕЗАПЕРТЫМ», — но дверь не открылась. Он вновь подергал за ручку, с тем же результатом.

И тут он услышал, как кто-то вставляет ключ в замок.

С быстротой зайца, внезапно увидевшего перед собой волка, Брюс развернулся и взлетел по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Как только миновал один пролет и скрылся из виду того, кто мог открыть дверь, скинул шлепанцы, потому что они громко шлепали по ступенькам, словно оправдывая свое название.