Василий Криптонов - Гром гремит дважды [СИ]

Удар пришёлся, как я и рассчитывал, в самый центр палки, и Вейж отшатнулся, едва не влепив себе по лбу своим же оружием. Я бросился на него. Вращение остановилось, и этого мгновения я не упустил.

Удар за ударом я наносил по воздуху. Да что со мной такое? Зачем я бью воздух?! Бред какой-то, наваждение. Всё-таки сколько дури в меня закачали, наверняка что-то в башке разладилось.

Жёлтый дракон кружил рядом со мной. Я не видел его, но чувствовал, и чувство это было острее зрения. Дракон кусал меня туда, куда прилетало учительской палкой. Кусал и смотрел на меня с недоумением. Чего тебе надо, тварь?! Лучше бы помог!

И, словно услышав эту мысль, дракон обратил взгляд на Вейжа.

Время как будто замедлилось. Воздух стал густым. Мой кулак не шёл сквозь него, он его толкал. И я интуитивно раскрыл ладонь. Теперь я толкал воздух ладонью. Я видел, как он собирается в прозрачный кокон, чувствовал, как он вибрирует, всё сильнее с каждым мигом.

И тут время вернулось к обычной своей скорости. Правая рука выпрямилась, и я почувствовал, как словно бы столб воздуха протянулся от моей ладони к учителю. Я почувствовал удар запястьем, и Вейж, вскрикнув, отшатнулся.

Удар был настоящим.

— Дракон, — выдохнул Вейж.

Мне почудилась кровь у него на губах. Может быть и не почудилась — он тут же сплюнул в сторону и уставился на меня.

— Дракон, — подтвердил я.

— Но не лазоревый. — Это был не вопрос.

Я медленно покачал головой. Вейж так же медленно кивнул:

— Ясно. Не говори об этом никому больше, если хочешь жить.

— Я и не собирался. Если бы кое-кто не начал настаивать.

Постепенно горячка боя спадала. И я вдруг задумался: а что это сейчас было? Я ударил Вейжа… воздухом?!

Вейж подошёл ко мне, опираясь на палку, как беспомощный старик на посох.

— То, что ты сделал, это одна из простейших боевых техник избранных духами, — тихо сказал он. — В клане Чжоу принято называть её техникой Длинной Руки.

— И что это значит?

— Значит, что ты только что сдал экзамен на бойца клана. Понимаешь, Лей? Не на борца школы Цюань, а на бойца клана Чжоу.

Мы помолчали. Потом Вейж вздохнул:

— Жаль только, что я не имею права принять такого экзамена…

Я внимательно осмотрел свою правую руку. Чем больше времени проходило, тем более бредовым казалось произошедшее. Но ведь было, было! Это чувство вибрирующего воздуха. Воздух словно бы изменил свою природу, он подчинился мне и — ударил Вейжа.

Или же это было лишь моей болезненной фантазией, которую Вейж как-то угадал и подыграл? Но зачем ему это?

— Я иду спать, — сказал я. — Мне это надоело.

Я сделал пару шагов спиной вперёд, чтобы не выпускать из виду учителя. Потом, посчитав, что расстояние достаточно безопасно, развернулся и пошёл к двери в лечебницу.

— Отдохни, Лей. — Ветер бросил мне в спину негромкий голос Вейжа. — Завтра в это же время я жду тебя.

— Что? — Я развернулся, окинул взглядом одинокую фигуру посреди пустого двора. — Зачем меня ждать?

— Потому что я буду тебя учить, Лей. И отныне твои занятия будут проходить каждую ночь.

«Серьёзно?» — хотелось мне спросить, когда следующей ночью я стоял в освещённом зале напротив учителя Вейжа. Не верилось, что сейчас меня будет обучать боевым искусствам пожилой китаец. Прямо как в одном из тех сотен под копирку сделанных голливудских боевиков. Как мы над ними смеялись, когда обучались в Гонконге у настоящих мастеров…

Это недовоспоминание уже не вызвало у меня ступора. Я быстро мысленно ощупал его и отбросил, ничего нового оно мне не давало. Я уже знал, что жил в Китае, и что чему-то там учился. Знал, что была у меня некая «прошлая жизнь», из которой я перетащил в эту серьёзные долги.

Я решил всё-таки избавить Вейжа от своего скепсиса. В конце-то концов, я ведь пришёл. Сам. Сегодня меня никто не звал, мог бы всю ночь проваляться с Яню на сдвоенных койках.

— Почему ты пришёл? — спросил Вейж, будто прочитав мои мысли.

Девять из десяти соплежуев сказали бы: «Потому что вы позвали». Люди идут, куда скажут, делают, что скажут. На этих людях стоит мир, будем откровенны. Потому что если бы все были такими умными, как некоторые, и всегда делали бы только то, что им взбрело в голову, всем нам каждый день приходилось бы просыпаться в совершенно новом мире.

— Я пришёл, чтобы узнать, кто я.

Вейж, казалось, удивился, услышав такой ответ. Он неспешно обдумал услышанное и наклонил голову.

— На этот вопрос не каждый мудрец может дать ответ, — сказал он.

— Знаю. И всё же.

— Прежде чем узнать, кто ты, нужно понять, что — ты.

— Тонко, — заметил я.

— Есть одна притча. Однажды юноша пришёл к своему учителю и спросил: «Где я буду после смерти?». Учитель ответил вопросом: «Где будет твоё тело, когда ты умрёшь?». Юноша ответил: «В земле». Учитель спросил: «Где будет твоя душа, когда ты умрёшь?». Юноша ответил: «Надеюсь, на небесах». И тогда учитель спросил: «А где будешь ты?».

Настал мой черёд задуматься. Нет, всё-таки эти восточные мудрости — дичь полнейшая. Хорошо, когда у тебя есть возможность сутками сидеть в каком-нибудь живописном месте, испытывая единение со вселенной и тому подобное. Я — несколько в ином положении, и мне нужны ответы. Конкретные и чёткие.

Мне нужна память.

— Нападай, Лей, — сказал Вейж и завертел своей палкой. — И задавай вопросы.

Я, не выпуская его из виду, сделал пару поворотов, рывков руками. Кровь прилила к мышцам. Сегодня я чувствовал себя гораздо лучше. Три пропущенные таблетки, благодаря стараниям Яню, этому немало поспособствовали. И, похоже, у меня не только кости срастаются быстро — я и в целом на удивление споро восстанавливаюсь. Дня два-три, и буду готов вернуться к работе. Как будто бы я по ней соскучился…

— Что такое «дух»? — спросил я.

Вейж молчал. Он ждал нападения, и я прыжком одолел разделявшее нас расстояние. Начал подсечку, но палка обрушилась вниз, ещё чуть-чуть, и переломила бы мне едва сросшуюся ногу. Я отдёрнул её, вскочил и ударил кулаком. И вновь, как вчера мне не хватило нескольких сантиметров. Вейж плавно возобновил вращение, и мне пришлось отпрянуть.

— Дух — это не ты, — сказал Вейж. — Но должен стать тобой. Для этого ты здесь. Бей по-настоящему!

Было бы заказано. Я повторил вчерашний приём, ударил ногой в середину вращающейся палки, и вдруг она легко разделилась на две части. Я как будто рухнул в пустоту, потеряв равновесие, а на плечи мне посыпались градом удары.

Вдосталь отмолотив меня двумя короткими палками за какую-то секунду, Вейж отскочил в сторону и замер в ожидании. Он принял стойку, больше подходящую для обладателя двух мечей.

— Что-то я не пойму этого обучения, — сказал я, поводя отбитыми плечами. — Что мы делаем? Если это спарринг, то мы в совершенно разных условиях.