Лоис Буджолд - Избранные произведения. II том

Петти оглядела кухню и вздохнула.

— Пожалуй, остальным я займусь утром, — но тут же, противореча сама себе, принялась убирать оставшуюся после ужина еду: лепешек она напекла много, явно имея в виду и завтрак.

— Где ты хочешь, чтобы я улегся, мэм? — вежливо поинтересовался Даг. Ясно, что не вместе с Фаун… Даг старался не вспоминать запах ее волос и тепло ее молодого прижавшегося к нему тела.

— Можешь взять одну из перин, которые починила девочка; расстели ее, где хочешь.

— На крыльце, пожалуй. Так я смогу увидеть своих ребят, если они объявятся ночью, и не перебудить всех в доме. А если начнется дождь, перетащу перину в кухню.

— Вот и ладненько, — кивнула Пегги.

Даг выглянул в незастеклённое окно, позволив своему Дару охватить окрестности. Лошади, коровы и овцы на пастбище были спокойны; одни все еще паслись, другие дремали.

— Та кобыла на самом деле не моя. Мы нашли ее рядом с логовом Злого и воспользовались, чтобы добраться сюда. Ты не знаешь, чья она может быть?

Петти покачала головой.

— Не наша, это уж точно.

— Если я поеду на ней в Глассфордж, здорово будет, если меня схватят за воровство, прежде чем я смогу объяснить…

— Я думала, вы, дозорные, требуете плату за убийство зловредного привидения. Можешь потребовать кобылу.

Даг пожал плечами.

— У меня уже есть конь. По крайней мере я на это надеюсь. Если никто не потребует кобылу, я думал, она достанется мисс Блуфилд. Лошадка покладистая, бегает не тряско. Кстати, поэтому я и подумал, что она принадлежала не разбойникам — а если и принадлежала, то недолго.

Петти помолчала, глядя на лепешки.

— Славная она девочка, эта мисс Блуфилд.

— Да.

— Интересно, как это она вляпалась в такую беду.

— Об этом не мне рассказывать, мэм.

— Ага, я заметила.

Что заметила? Что он не болтун?

— Несчастья случаются и с совсем юными, — продолжала Петти. — Двадцать ей, подумать только!

— Так она говорит.

— Ну тебе-то не двадцать. — Фермерша встала на колени перед очагом и стала сгребать угли.

— Не двадцать, и уже давно.

— Ты мог бы взять ту кобылу и отправиться к своим, раз уж ты о них так беспокоишься. С девочкой ничего не случится. Я не выгоню, ее, пока она не поправится.

Еще вчера Даг именно так и думал сделать. Только вчера — это было так давно…

— Очень любезно с твоей стороны это предложить. Но я обещал доставить ее в Глассфордж, куда она и направлялась. И еще я хочу, чтобы ее осмотрела Мари — она сумеет определить, все ли у Фаун зажило.

— Ага, я так и знала, что ты это скажешь. Я же не слепая. — Петти вздохнула, поднялась на ноги и повернулась к Дагу, скрестив руки на груди. — А что потом?

— Прошу прощения?

— Да ты хоть знаешь, что с ней делаешь? Стоишь тут, весь из себя благородный… Нет, похоже, не знаешь.

Настороженность Дага сменилась растерянностью. Он, конечно, давно уже заметил, что эта крестьянка сообразительна и наблюдательна; чего он не мог понять, так это ее тревоги.

— Я хочу ей только добра.

— Ясное дело. — Она еще больше нахмурилась. — Только вот был у меня племянник…

Даг слегка склонил голову, приготовившись слушать, хотя, кроме некоторого любопытства, испытывал совсем не магическое предчувствие, что, о чем бы ни хотела рассказать ему Петти, слушать это ему не захочется.

— Славный парень, и красавчик к тому же, — продолжала Петти. — Он нашел работу конюхом на постоялом дворе в Глассфордже, где ваши отряды всегда останавливаются, когда оказываются в здешних краях. Там он и увидел эту вашу дозорную. Молоденькую, хорошенькую. Очень милую. И к нему она была расположена — так он решил.

— Командиры отрядов стараются такого не допустить.

— Да знаю я… Жаль только, что ничего у них не выходит. Вот мой племянник и влюбился без памяти. Потом целый год ждал, когда ее отряд снова объявится. Ну он и объявился. И девица снова была с парнем очень мила.

Даг ждал продолжения, чувствуя себя неловко.

— На третий год отряд опять прибыл, но девушки в нем не было. Вроде как она была только в гостях, а потом вернулась к своим — куда-то на запад.

— Обычное дело — так обучают молодых дозорных. Мы посылаем их в другие лагеря на год, а то и больше. Они узнают разные обычаи, заводят друзей; если когда-нибудь придется объединить силы, будет лучше, если дозорные сумеют не потеряться на чужой территории. А те, кого готовят в предводители, посещают все семь лагерей. О таких говорят, что они обошли озеро.

Петти пристально посмотрела на Дага.

— А тебе случалось обходить озеро?

— Дважды, — признал Даг.

— Хм-м… — Петти покачала головой и продолжала: — Племяннику втемяшилось, что он отправится следом за своей милой и поступит к вам, Стражам Озера, в отряд.

— Ах, — вздохнул Даг, — у него ничего не вышло бы. Тут дело не в гордости или недоброжелательстве — понимаешь, у нас имеются приемы, которыми мы не делимся.

— Ты хочешь сказать, что дело не только в гордости и недоброжелательстве, мне кажется, — сказала женщина невыразительным голосом.

Даг пожал плечами.

«Не мое это дело. Не вмешивайся, старый дозорный».

— Он таки нашел ее… только, как ты и говоришь, Стражи Озера его не приняли. Через полгода он вернулся, поджав хвост. Унылый и мрачный. На других девушек и смотреть не хотел. Начал пить. Вышло вроде так, что раз ему нельзя любить вашу девицу, он полюбит смерть.

— Такое случается не только с крестьянами, мэм, — холодно сказал Даг.

Петти бросила на него острый взгляд.

— Это уж как получится. После того парень так и не оклемался. В конце концов нанялся в плотовщики на реке Грейс. Через пару сезонов до нас дошла весть, что он свалился в воду и утонул. Не думаю, что по собственной воле — говорили, он был пьян, ночью пошел помочиться и свалился. Простая неосторожность, только с другими такого не случается.

Может быть, и с ним самим такая же беда, подумал Даг: он никогда не был достаточно осторожен. Будь Дагу двадцать, а не тридцать пять, когда его поглотила тьма, все могло обернуться иначе…

— Мы никогда ничего не слышали о той девушке из отряда. Для нее он был просто забавой, по-моему. А она для него — всем на свете…

Даг промолчал.

Петти втянула воздух и продолжала:

— Так что если ты думаешь, что это очень забавно — позволить девчонке в тебя влюбиться, говорю тебе, ничем забавным это не кончится. Не знаю, как для тебя, а для нее будущего не будет. Об этом позаботятся твои ребята, если даже родичи девушки не почешутся. Мы-то с тобой оба это знаем — а вот она нет.

— Мэм, тебе мерещится. — Только мерещится совершенно правильно, хоть ей и ничего не известно о ноже, накрепко связавшем их с Фаун — по крайней мере в настоящий момент. Не объяснять же случившееся этой измотанной нервной женщине…