Лоис Буджолд - Избранные произведения. I том

Лео усмехнулся, рассматривая скользящий в черной пустоте космический поезд. Несомненно, поселок Кая, довольно интересный сам по себе, только незначительная часть всей деятельности «Галак-Тэк» на Родэо. Ведь одна только связка контейнеров, одна из бесконечного ряда, может обеспечить на Земле существование целого города неработающих акционеров, вдов, сирот. Это было похоже на перевернутую пирамиду, вершина которой — кучка работающих на Родэо и в космосе — поддерживает непрерывно растущую толпу держателей акций. Лео ощутил прилив гордости.

Из задумчивости его вывел женский голос:

— Мистер Граф? Я доктор Сондра Еи. Я возглавляю отделение психологии и обучения в поселке Кая.

Женщина, парившая в дверях, была в бледно-зеленом комбинезоне компании. Средних лет, некрасивая, но приятная, с монгольскими глазами, широким носом и кожей мулатки — цвета кофе со сливками — она легко проскользнула в дверь как человек, привыкший к состоянию невесомости. Лео вежливо подождал, пока она удобно устроится, прежде чем протянуть ему руку для рукопожатия.

— Мне сказали, что вы хотите поговорить со мной. А я тут с удовольствием наблюдал за перевозкой грузов. Мне кажется, это может быть подходящим занятием для ваших квадди.

— Вы правы. Они уже год выполняют эту работу. — Еи удовлетворенно улыбнулась. — Вы не испытываете затруднений при общении с квадди? Если вы психологически освоились с ними, то и все остальное пойдет хорошо.

— О, в этом отношении все в порядке… — Лео оборвал фразу, так как не был уверен, что сумеет правильно выразить свои переживания. — Я только удивился сначала.

— Естественно. Вы не боитесь, что вам трудно будет обучать их?

— Не думаю, что они хуже шайки бичей, которых я обучал на орбитальной станции Юпитер-4.

— Я тоже не думаю, что трудности возникнут из-за них. Вы сами увидите, что они умные и внимательные ученики. Очень сообразительные. В прямом смысле слова — хорошие дети. Но вот о чем я хочу сказать, — она остановилась, как будто приводя в порядок мысли. — Все учителя и инструкторы выполняют здесь также и обязанности родителей в поселковой семье. Хотя квадди безродные, сами они в один прекрасный момент могут стать — и уже становятся родителями. Мы стараемся укоренить в их сознании чувство взрослой ответственности. Но пока они все-таки еще дети. Они будут пристально следить за вами. Я хочу предупредить вас об этом и советую соблюдать осторожность. Они научатся у вас не только сварке. Они будут копировать все ваши манеры. Короче, если у вас есть какие-либо дурные привычки — а они есть у нас у всех — их нужно оставить внизу на все время вашего пребывания здесь. Другими словами — следите за собой, и в том числе за своей речью. Например, — продолжала Еи, чуть улыбнувшись, — как-то раз одна из наших сотрудниц в детских яслях употребила выражение «плевать в глаза». Квадди подумали, что это что-то очень веселое, и среди пятилеток началась настоящая эпидемия плевания в глаза. Пришлось несколько недель бороться с этим увлечением. Вы будете работать с детьми постарше, но подход к ним должен быть таким же. Кстати, вы привезли с собой какие-нибудь книги или видеозаписи?

— Ну, я не очень-то увлекаюсь чтением, — сказал Лео. — Я привез только материалы для подготовки к занятиям.

— Техническая информация меня не касается. Вот из-за чего у нас возникают проблемы, так это, гм… литература.

Лео понимающе усмехнулся:

— Порнография? Когда я был мальчишкой, мы частенько…

— Нет, нет. Не порнография. Я не уверена в том, что квадди вообще поймут что-либо в порнографии. Сексуальность здесь — открытая тема, часть их социального воспитания, биология. Я гораздо больше озабочена той литературой, которая преподносит фальшивые ценности или ужасы в привлекательной форме или извращает историю.

Лео обеспокоенно наморщил лоб:

— Вы преподаете этим детям какую-то историю? Или читаете им сказки?

— Конечно. Их хорошо снабжают и тем и другим. Но дело в том, чтобы правильно расставить акценты. К примеру, обычная история нижнего мира, скажем, о колонизации системы Ориент IV, отводит около пятнадцати страниц году Гражданской войны, этому краткому и нетипичному социальному катаклизму, а сотня лет освоения и развития планет описаны на двух страницах. В нашем варианте войне отведен один параграф, зато строительству монорельсового туннеля через каньон Витгоу, его экономическому значению и принесенной им пользе, — пять страниц. Короче, мы подчеркиваем норму в противовес исключениям: строительство, а не разрушения, мирная жизнь, а не война. Таким образом, у квадди никогда не возникает даже мысли о допустимости какого-либо насилия. Прочитав такую историю, они очень быстро усваивают все, что нам требуется.

— Я… да, наверное, я бы тоже усвоил, — пробормотал Лео.

От такого уровня цензуры ему стало не по себе, а идея текста, обязательного для всех работников огромного предприятия, вызывала желание немедленно встать по стойке смирно и крикнуть «ура!»

— Я действительно не привез с собой ничего такого, — чистосердечно заверил он психолога.

Доктор Еи повела его в детские ясли и спальни юных квадди. В первый момент Лео был ошеломлен их количеством. Впечатление еще усиливалось из-за невероятной подвижности этих «шимпанзят». Десятка три четвероруких ребятишек мельтешили вокруг гимнастических снарядов, как лавина сумасшедших пингпонговых шариков. Добродушного вида толстая женщина из «нижних», которую они звали мама Нилла, занималась с группой девочек постарше, обучая их чтению. Потом она хлопнула в ладоши, включила музыку, и маленькие квадди бросились демонстрировать игру или танец, смеясь и посматривая на Лео. В воздухе образовалось что-то вроде запутанного многогранника — руки, руки и руки — этакая многомерная акробатическая пирамида, изменявшая свои очертания в такт музыке. Если кто-нибудь нарушал ритм и портил правильность композиции, поднимался страшный крик. Все очень старались достичь совершенства в построении, не заботясь о том, чтобы как-то лично выделиться. Лео не мог бы сказать, что эта игра ему по вкусу, но все же расплылся в улыбке, когда юные квадди роем окружили его после выполнения упражнений и спрашивали, понравилось ли ему.

В конце прогулки доктор Еи кинула на него испытующий взгляд:

— Мистер Граф, вы все еще чем-то обеспокоены. Уверены ли вы, что в вас не затаился страх перед мутантами, нечто вроде комплекса Франкенштейна? Будет лучше, если вы сами расскажете мне о своих сомнениях.

— Страх здесь ни при чем, — медленно проговорил Лео. — Это… ну, я, конечно, не могу возражать против ваших стараний сделать их коллективистами. Благодаря этому каждый из них спокойно проживет свою жизнь в замкнутом мирке космической станции. Они чрезвычайно дисциплинированны для своих лет — тоже хорошо…