Лоис Буджолд - Избранные произведения. I том

Элен беспомощно покачала головой.

— Ты неисправим.

— Ты не сердишься? — тревожно спросил он. — Мне подумалось, что ты от них получишь больше удовольствия, чем дед.

— Лишь бы никто не вообразил, будто я их стащила.

— Отсылай всех ко мне, — великодушно разрешил Майлз, вздернув подбородок и не спуская глаз с задумавшейся девушки, разглядывающей цветы. — О чем ты сейчас думаешь? Что-нибудь печальное?

— У меня, наверное, не лицо, а какое-то окно. Совершенно прозрачное.

— И вовсе нет. У тебя лицо — как… как поверхность воды. Сплошные отражения и отсветы. И никогда не знаешь, что там в глубине. — Он понизил голос, показывая, сколь таинственны эти глубины.

Элен состроила презрительную гримаску, но потом вздохнула.

— Я думала… Я-то ведь не положила ни цветочка на могилу матери…

Майлз оживился — у него сразу возник интересный проект.

— А ты хочешь? Мы могли бы выскользнуть с заднего хода… Нагрузить телегу-другую… И никто бы не заметил.

— Ну уж нет! — вознегодовала девушка. — Ты и так провинился. — Она повернула цветы к холодному дневному свету. — Я ведь даже не знаю, где ее могила.

— Да? Как странно. Сержант Ботари до того зациклен на твоей покойной матушке… Я был уверен, что он регулярно совершает паломничества к ее могиле. Впрочем, он, наверное, не любит вспоминать о ее смерти…

— Тут ты прав. Однажды я спросила — почему бы нам вместе не побывать там, где она похоронена. Но это было все равно, что разговаривать со стенкой. Ты же знаешь, как с ним бывает.

— Да, иной раз он действительно похож на стенку — ту, которая вдруг обрушивается на кого-то. — В глазах Майлза зажегся огонек: проблема заинтересовала его, хотя пока лишь теоретически. — А может он чувствует себя виноватым? Или твоя мать оказалась одной из тех женщин, что умирают при родах?.. Ведь она умерла примерно тогда же, когда ты родилась, так?

— Он говорил, что мать попала в авиакатастрофу.

— А-а.

— Но в другой раз сказал, что она утонула.

— Да? — Огонек интереса разгорелся еще ярче и упрямее. — Но если флайер упал в воду, то оба объяснения могут быть верными. Или если сам сержант катапультировался где-нибудь над рекой…

Девушка вздрогнула. Майлз заметил это и обругал себя бесчувственным болваном.

— О, я не хотел… Я сегодня в таком гнусном настроении. — Все из-за этого чертова траура. — Он взмахнул руками, изображая общипанного стервятника, и на некоторое время замолчал, размышляя о церемониях, связанных со смертью. Элен тоже приумолкла, глядя вниз, на вереницу сильных мира сего, входящих в дом или покидающих его.

— Мы могли бы разузнать, — внезапно объявил Майлз. Элен непонимающе уставилась на него.

— Что?

— Где похоронена твоя мать. И никого не пришлось бы спрашивать.

— А как?

Майлз усмехнулся и встал.

— А вот не скажу. Ты можешь испугаться, как в тот раз, когда мы исследовали пещеры за Форкосиган-Сюрло и наткнулись на позабытый партизанский склад оружия. Другого такого случая покататься на старом танке больше не представится.

Элен некоторое время отнекивалась — видимо, у нее сохранились слишком яркие воспоминания о приключении, хотя она и не попала тогда под оползень. Но в конце концов все-таки последовала за ним.

Они осторожно вошли в темную библиотеку. Майлз задержался около часового и, доверительно понизив голос, попросил:

— Ты не мог бы вроде как подергать ручку, если кто-нибудь будет подходить, а, капрал? Нам бы… м-м-м… не хотелось, чтобы нас застали врасплох.

Охранник ответил понимающей ухмылкой.

— Конечно, лорд Май… лорд Форкосиган.

— Майлз, — свирепо зашептала Элен, когда закрывшаяся дверь отсекла говор, позвякивание серебра и хрусталя и шаги, слуг в соседних комнатах, где продолжались поминки по старому графу Петеру Форкосигану. — Ты представляешь, что он может подумать?

— Всяк подозревает в меру своей испорченности, — весело бросил он через плечо. — Лишь бы не догадались вот об этом… — Майлз приложил ладонь к сенсорной пластине большого пульта, возвышавшегося перед камином резного мрамора; сюда была подведена сверхзащищенная линия связи с императорской резиденцией и генеральным штабом. Элен даже ойкнула от удивления, когда перед ними, прямо в воздухе замерцала трехмерная голографическая матрица. Несколько пассов руками, и экраны ожили.

— А я-то была уверена, что все это чертовски секретно!

— Конечно. Просто капитан Куделка давал мне кое-какие уроки, ну… раньше, когда я готовился в академию. Он иногда связывался с армейскими компьютерами, чтобы поиграть со мной в штабные игры. Я так и думал, что он забудет стереть мой допуск… — Майлз деловито набрал сложную комбинацию команд.

— А что ты делаешь сейчас? — почтительно спросила Элен.

— Ввожу код капитана Куделки. Чтобы меня подключили к военным архивам.

— Господи, Майлз!

— Не беспокойся. — Он похлопал ее по руке: — Мы же здесь всего лишь тискаемся, ты что, забыла? Никто сюда не войдет, разве что капитан Куделка, а он не будет возражать. Промаха быть не должно. Пожалуй, лучше всего начать с личного дела твоего отца. А-а, вот… — В толще матрицы соткался плоский экран, на нем стали появляться строчки текста. — Тут обязательно будет что-нибудь про твою мать, и мы это используем, чтобы получить всю информацию… — Майлз замолчал на секунду и откинулся назад, потом несколько раз нажал клавишу, переходя с экрана на экран.

— Ну что? — взволнованно спросила Элен.

— Я хотел поглядеть записи за период незадолго до твоего рождения… Кажется, он ушел из армии как раз в это время, так?

— Так.

— Он когда-либо говорил тебе, что был уволен по медицинским показаниям, против воли?

— Нет… — Она заглянула через его плечо. — Занятно. И тут не сказано, почему.

— О, здесь есть вещи еще занятнее. Его личное дело за год, предшествующий твоему рождению, закрыто, к тем файлам нет доступа. И код запрета жутко крутой. Я не могу его снять — сразу начнется перепроверка, а за этим… Да, здесь личный пароль капитана Иллиана. Вот уж с кем мне точно не хотелось бы беседовать. — Майлз похолодел от одной только мысли, что может случайно привлечь к себе внимание главы Имперской службы безопасности. — Ладно, давай попутешествуем во времени, — продолжал он. — Назад, дальше, дальше… Похоже, твой отец не очень-то ладил с этим Форратьером.

Глаза Элен загорелась любопытством.

— Это тот адмирал Форратьер, которого убили возле Эскобара?

— М-м… Да, Джесс Форратьер. Да-а… — Оказалось, Ботари был денщиком адмирала в течение нескольких лет. Это Майлза удивило, ему с детства казалось, что Ботари нес строевую службу в частях, которыми командовал его отец. Пребывание Ботари у Форратьера закончилось целой серией выговоров, дисциплинарных взысканий и зашифрованных медицинских данных. Помня, что Элен смотрит через его плечо, Майлз быстро проскочил этот раздел. Все здесь выглядело как-то странно. Упоминались нелепые мелкие проступки, за которые Ботари был сурово наказан. Другие прегрешения, куда серьезнее — вот скажем, неужто Ботари и вправду продержал какого-то техника в уборной шестнадцать часов, наставив на него плазмотрон? Зачем, Господи, зачем? И все это погребено в медицинском отчете — никакого наказания не последовало.