Лоис Буджолд - Избранные произведения. I том

— Лео, — в голосе Сильвер прозвучала внезапная догадка, — вы что, смущены?

— Кто, я?

Голубые звезды сузились на мгновение и превратились в хищные щелочки. Сильвер поцеловала его. Лео, чтобы она не посчитала его застенчивым тюфяком, поцеловал ее в ответ гораздо крепче. Теперь она глупо улыбнулась. Лео подумал, что его жизнь с квадди пойдет превосходно…

Они повернулись навстречу новому солнцу.

Действие романа происходит во время бетано-барраярской войны, за год до рождения Майлза.

Прямой и честный, контр-адмирал Эйрел Форкосиган стал жертвой изощрённых интриг знатных заговорщиков Барраярской империи. Разжалованный, он сослан на только что открытую планету, имеющую для Барраяра огромную стратегическую важность. Там, во время военного конфликта с открывшими планету колонистами Беты, Эйрел встретил Корделию Нейсмит. Враги, они полюбили друг друга. Супруги, они прошли сквозь ад, чтобы спасти Барраярскую империю от надвигающегося кошмара гражданской войны…

Над темным лесом поднималось море тумана — мягкого, серого, мерцающего. На вершинах скал туман становился ярче: утреннее солнце уже начинало пригревать, но в ущелье царил прохладный безмолвный сумрак.

Коммандер Корделия Нейсмит оглянулась на ботаника из своей группы и, поправив ремни снаряжения, снова начала карабкаться вверх, с трудом переводя дыхание. Смахнув с глаз прядь потемневших от влаги медных волос, она нетерпеливо заколола ее на затылке. Да, следующий район исследований надо будет выбрать пониже. Сила тяжести на этой планете чуть меньше, чем на их родной Колонии Бета, но работать в разреженном горном воздухе все равно чертовски трудно. Лес становился гуще. Следуя по сырой тропе, проложенной в ущелье ручьем, они пробирались по живому туннелю, пока наконец не вышли на открытую местность.

Утренний ветерок уносил последние волны тумана с золотых лугов, раскинувшихся на горных террасах. Они уступами поднимались к серой громаде центральной вершины, увенчанной сверкающим ледником. Незнакомое солнце сияло в бирюзовом небе, и в его лучах переливались золотистые травы, крошечные цветы и разбросанные повсюду матовые кружева какого-то вьющегося растения. Двое исследователей зачарованно смотрели на объятую тишиной гору.

Ботаник, мичман Дюбауэр, улыбнулся Корделии и опустился на колени рядом с каким-то серебристым кустиком. Она направилась к ближайшему уступу, чтобы получше осмотреть местность. На пологих склонах заросли становились гуще. А пятьюстами метрами ниже тянулись облака, уходя за горизонт. Всюду, куда ни глянь — бесконечная серая пелена, и только далеко к западу меньшая сестра их вершины пробивалась сквозь это застывшее море.

Корделия подумала было о том, как хорошо оказаться внизу, на равнине, чтобы впервые увидеть, как с неба падает дождь, но в этот миг ее отвлекло неожиданное зрелище.

— Интересно, что там мог запалить Роузмонт, чтобы развести такую вонь? — пробормотала она.

Где-то неподалеку от них, клубясь, вырастал маслянисто-черный столб дыма. Потоки воздуха размывали его, но все же было очевидно, что дым поднимается от базового лагеря.

Тишину прервал отдаленный шум, быстро усилившийся до громовых раскатов. Из-за уступа вырвался их планетарный катер и взмыл к небу, оставляя за собой огненный шлейф выхлопной струи.

— Вот это взлет! — воскликнул Дюбауэр, задрав голову и провожая взглядом катер.

Корделия торопливо настроила коммуникатор ближней связи и заговорила:

— Нейсмит вызывает Базу Один. Выходите на связь.

Единственным ответом было потрескивание и шипение пустого эфира. Она дважды повторила вызов, но по-прежнему безрезультатно. Мичман, переминаясь с ноги на ногу, обеспокоенно заглядывал ей через плечо.

— Попробуй-ка свой, — сказала она. Но ему повезло не больше, и Корделия распорядилась: — Пакуй пожитки, мы возвращаемся в лагерь. И живо!

Задыхаясь, они потрусили к нижнему уступу, снова нырнув в заросли леса. На такой высоте здешние деревья — чахлые, но раскидистые — то и дело падали и переплетались. Во время подъема лес выглядел художественно-беспорядочно, но при спуске он превратился в грозную полосу препятствий. Продираясь сквозь путаницу ветвей, Корделия прокручивала в уме сценарии возможных катастроф — но каждый новый вариант казался еще невероятнее предыдущего. «У страха глаза велики», — подумала она, стараясь справиться с паникой.

Но вот пройден последний участок леса, и перед ними открылась большая поляна, выбранная для базового лагеря. Взглянув туда, Корделия беззвучно ахнула: реальность оказалась страшнее любых фантазий.

Дым шел от пяти обуглившихся черных холмиков, полчаса назад бывших аккуратным кольцом палаток. Там, где стоял их катер — на другой стороне ущелья, напротив лагеря, — виднелось пятно выжженной земли — след старта. Повсюду валялось разбитое оборудование. Она посмотрела туда, где размещались бактериологически защищенные санитарные помещения. Увы, даже сортиры были сожжены.

— Боже, — выдохнул Дюбауэр и неверными шагами, как сомнамбула, двинулся вперед. Корделия едва успела схватить мичмана за шиворот.

— Ложись и прикрывай меня, — приказала она и, поминутно оглядываясь, направилась к молчаливым руинам.

Трава вокруг лагеря была смята и обожжена. Потрясенный разум Корделии безуспешно пытался найти какое-нибудь объяснение происшедшему. Не замеченные прежде аборигены? Нет, ткань палаток не расплавить ничем, кроме плазмотрона. Давно ожидаемые, но пока еще никем не встреченные новые цивилизации? Что-то не похоже. Или какая-то внезапная эпидемия, губительный вирус, ускользнувший от внимания автоматических биоанализаторов? Может, сожжение было попыткой дезинфицировать лагерь? Агрессия со стороны правительства какой-нибудь другой планеты? Возможно, хотя вряд ли нападавшие проникли сюда через тот пространственно-временной туннель, который открыли они сами. Но ведь ими обследовано не больше одной десятой пространства в радиусе светового месяца от этой системы… Или все же другая цивилизация?

Корделия почувствовала, что мысль ее мечется по кругу словно белка в колесе. Она мрачно бродила по пепелищу в поисках какой-нибудь подсказки.

Разгадка нашлась в травяных зарослях на полпути к ущелью. Высокий долговязый человек в светлой форме астроэкспедиционного корпуса лежал на земле, странно раскинув руки и ноги, словно подстреленный на бегу. Корделия осторожно перевернула его — и вскрикнула от ужаса.

Да, это был добросовестный трудяга, лейтенант Роузмонт. Его остановившийся взор, казалось, все еще хранил озабоченное выражение. Корделия, тяжело вздохнув, закрыла мертвому глаза.