Вадим Булаев - Зюзя. Книга третья

Медленно, глядя перед собой в известную только ей точку, Зюзя легла на землю, положила морду на лапы. Острые уши повисли безвольными лопухами, обычно подвижный чёрный нос замер.

К ней подошла Рося, легла рядом. Заскулила. Я остановился.

– Мы могли обидеть того, кто ничего не знал? – грустно спросила моя спутница, переварив услышанное.

– Могли.

– Хорошо, что мы это не сделали. Иначе плохо. Нельзя...

Присел рядом с разумными, потрепал их по головам.

– Ты права. Я тоже рад, что всё обошлось.

– И я.

– И я! – колокольчиком высказала своё мнение собачка.

Говорливой становится. Учится у подруги понемногу общаться с людьми. Ну и отлично.

...Мой побег из города подруги прошляпили. Ночная суета с поджогами, погоней и прочей суетой конечно привлекли их внимание, однако выйти на дорогу и поискать мои следы разумные побоялись. Слишком шумно было вокруг. Разобрались только под утро, еле вычленив нужный запах среди остальных. Не задумываясь, рванули следом за машинами преследователей и за ГАЗЕлькой, на которой я уехал.

До фортика Фоменко добрались утром – когда уже вся возня с обстрелом и переговорами закончилась. Зюзя мне продемонстрировала, как перед шеренгой понурых, свесивших голову людей прохаживаются неизвестные с автоматами. Неподалёку лежало несколько тел.

Не найдя среди оставшихся обожаемого Витю, ушастые принялись вновь искать мои следы. И снова им улыбнулась удача. В саду.

Приободрившись, Рося с Зюзей предпочли поскорее убраться подальше от людей и что там было дальше – я так и не узнал.

Пока догоняли – несколько раз останавливались на отдых. Собачьи возможности тоже имеют свои пределы, однако след не теряли.

Сюда они добрались глубокой ночью. Услышали мой храп, посмотрели на ещё тёплого Петровича. Попытались позвать. Я не проснулся, а громким лаем сообщать о своём присутствии собаки сами не осмелились. Отложили радость встречи до утра. Нашли местечко поуютнее и завалились спать.

Проснулись лишь единожды. К ним заходили разумные, обитающие в этих краях. К какому виду относились ночные гости, Зюзя пояснить не смогла. Показала картинку: две пары глаз с вертикальными зрачками, силуэты размером со среднюю собаку и уши с кисточками. Рыси!

Я икнул от страха. Этим тварям мои ухищрения по безопасности до одного места. Прыжок – и мне конец.

Доберман подтвердила мои опасения:

– Они хотели нападать и думали, что мы тоже на тебя охотимся. Предлагали кушать всем вместе. Я сказала – ты наш друг и нам нужен. Пусть берут мёртвого человека, когда мы все уйдём, – и тут же добавила, отведя взгляд в сторону. – Еда нужна всем.Они сказали: «Нет». Они не кушают тех, кто умер сам. Тогда я сказала, что буду сражаться за тебя и ты мой друг. Им стало интересно. Они ходили посмотреть на тебя, обещали не трогать.

Снова икнулось. Едва представил, как спящего меня разглядывают, точно ослика в контактном зоопарке для самых маленьких, два опаснейших хищника – стало нехорошо. Были бы волосы на остриженной голове – однозначно встали бы дыбом.

– Зачем? – сознание находилось на грани паники. – А если бы они меня сожрали?

– Нет. Они, – уже знакомые две пары глаз из темноты, – говорили честно. Не обманывали. Они хотели знать, чем ты отличаешься от других людей.

– Коне-е-ечно, – нервное хихиканье сдержать не удалось. – Я – особенный. Или избранный.

Сарказма, заложенного в мою реплику, доберман не поняла, совершенно серьёзно опровергая:

– Нет. Ты – обычный. Как другие люди. Но ты – семья, друг. Это важно. Это главное. Те, кто приходил, меня спросили потом: «Зачем ты мне?» Я сказала: «Он моя семья. Когда плохо – он помогает. Когда плохо ему – мы помогаем. Всегда». Тогда они ушли. Все разумные понимают, что такое семья и насколько важно её иметь.

– Куда?! – перспектива получить на собственный загривок голодную рысь никак не отпускала.

– Не знаю. Далеко. Мы их не слышим.

Немного отпустило...

С рассветом Рося с Зюзей деликатно решили не мешать мне проститься с, как они считали, другом (в понимании разумных – вполне логично. Шли же вместе, а с врагами бок о бок не путешествуют) и терпеливо ждали, пока мне надоест горевать и можно будет показаться…

Выслушав столь занимательную повесть о мытарствах двух собак со счастливым, по их мнению, концом, первым делом спросил о возможных преследователях.

– Нет. Никого не видели, – честно ответила доберман и клятвенно пообещала. – Будем смотреть, стараться.

Рассказал ей о своих приключениях. Без подробностей, сознательно опуская ночную беседу с Фоменко. Потом как-нибудь поделюсь... Зюзе идея о том, что за нами могут идти неизвестные с ружьями, пришлась не по вкусу. Недолго думая, разумная побежала обратно, в сторону асфальта, на ходу уведомив:

– Я проверю. Не бойся, я осторожная.

Вернулась разведчица быстро, никого не увидев и ничего не заметив. Подобрала где-то палку, и мы пошли веселее, развлекаясь простой, древней как мир, игрой человека с собаками. Да, палок у меня быстро стало целых две.

Забор показался часа через полтора, прямо посреди приятной глазу берёзовой рощи. Не самый высокий, метра в два высотой и около семидесяти в ширину, из добротно подогнанных листов коричневого профнастила. По верху — егоза в один ряд. Дрянь, а не защита. И лопатой вскроешь.

В глубине огороженной территории виднелся дом. Из белого, в тон пасторальному пейзажу, кирпича, с целыми окнами, с мансардным этажом. Красивенький такой. На крыше — солнечные панели. Богато люди жили!

Перед нами же были глухие, изготовленные из того же профнастила, ворота с кнопкой звонка на стойке.

Не дожидаясь просьб или предложений, Зюзя внимательно обнюхала поросший травой въезд, Рося растворилась в кустах.

— Людей нет, — вынесла вердикт ушастая.

Подошёл к воротам, подёргал. Закрыто на замок или засов. Огляделся — нет ни камня, ни иной приметной штуковины, куда ключ или какую другую отмычку удобно прятать. Заглянул в небольшую щель между створками: дом, нескошенная трава, панорамные окна на первом этаже, зашторены. В отдалении — не поймёшь – то ли гостевой домик, то ли банька. Дымом не пахнет, голосов не слышно. Очередная заброшка?

Достал карту, припомнил, куда именно тыкал палец старика. По всему, получается – пришёл правильно.

– Пойдём. Она зовёт. Вода, – напомнила о себе доберман.

Последнее замечание победило рассуждения о том, стоит ли пытаться найти способ перемахнуть через забор здесь и сейчас или всё же для начала тщательнее поискать ключ?

С водой у нас беда. Вчера пили и я, и Фоменко, сегодня с разумными делился. Пара глотков осталась. На троих никак не хватит.