Руслан Михайлов - Низший 9 [СИ litres]

Неподвижно стоя, я наблюдал, как упакованные в боевые скафандры бойцы силком вытаскивают упирающихся орущих обитателей, не стесняясь применять электрошок и вразумительные удары дубин. Над зажатым между почернелыми строениями двором надрывался исходящий из многофункционального транспортника женский голос, пытаясь перекричать общий рев трущобников:

– Внимание! Ради вашего блага принято решение о принудительной вакцинации от черного гриппа! Внимание! Ради блага детей принято решение о срочной эвакуации всех несовершеннолетних в безопасное место для последующего лечения и осмотра! Внимание! Ради вашего блага принято решение о принудительном чипировании! Чипы – это благо! Чипы – это постоянный мониторинг показателей организма и своевременное предупреждение о опасностях для здоровья! Не сопротивляйтесь! Повторяем! Не сопротивляйтесь! Это для вашего блага!

С третьего этажа вылетел бурый от грязи предмет, пару раз кувыркнулся, теряя содержимое и рухнул мне на голову. Я остался на месте. Испачканный дерьмом и засохшей рвотой унитаз со звоном разбился о мою голову, залив меня буро-красным содержимом. Изумрудный дождь тотчас смыл всю грязь, а швырнувший унитаз мужик получил парализующую иглу в живот из плечевого метателя и, сорвавшись с подоконника, рухнул в грязевую жижу.

– Внимание! Ради вашего блага принято решение о принудительной вакцинации от черного гриппа! Эта болезнь крайне опасна! Она уносит тысячи жизней ежедневно! Внимание! Пройти вакцинацию – ваш общественный долг! Ради вашего блага! Ради вашего блага! А дерьмо! Какого хера мы тратим время на этих безумных ублюдков!

Мимо меня тяжело прошагал облаченный в ЭкзоДефендер рядовой Ричардсон, таща по грязи защитный контейнер с прозрачными стенками. Внутри контейнера сидели и лежали перепуганные детишки, следом бежала воющая расхристанная баба:

– Верните Криса, суки! Верните моего ребенка!

– Внимания! Ради вашего блага принято решение о принудительном чипировании! Это неопасно для вашего здоровья! Это для вашего блага! Внимание! Просим не оказывать сопротивления! Наши действия санкционированы правоохранительными и городскими службами! Мы действуем законно!

Мне в руку вцепился огромный мужик с исполосованным черными венами вздутым лицом, дернул. Моя рука даже не шевельнулась, плечевой метатель коротко щелкнул и получивший укус Ночной Гадюки мужик рухнул в грязь. Подошедший боец деловито прижал к основанию его черепа инъектор и трижды нажал на спуск. Вакцина, чип и небольшая умная капсула, что раскроется по сигналу и впрыснет в кровь концентрированную дозу амноса смешанного с лошадиной дозой успокоительного. Не могущего пошевелиться мужика подхватили и потащили ко второму спускающемуся транспортнику – уже попроще, в таких обычно перевозят воздухом крупный рогатый скот. Транспортник едва вместился между зданиями, заняв собой остаток двора. Открылись створки транспортного люка, выдвинулись сходни, и бойцы спешно начали забрасывать внутрь обмякшие тела, где их принимали защищенные больничными скафандрами рабочие, сноровисто укладывая на пол и подвешивая на специальные стенные лямки.

– Внимания! Наши действия санкционированы правоохранительными и городскими службами! Этот район признан непригодным для проживания и будет расселен! Внимание! Не прячьтесь внутри построек – они будут снесены уже через два часа! Всем спрятавшимся грозит неминуемая гибель под обломками здания! Внимание! Не прячьте детей! Им не удастся отсидеться! Здания будут снесены! Вашу же мать! Дура гребаная! Третьей группе! Подняться на пятый этаж, левая дверь! На сканере замечена жируха пихающая дверей в какую-то сраную кладовку!

– Принято. Выдвигаемся.

– Поторопитесь – нарушил я молчание – У нас двадцать семь минут.

– Принято!

– Будьте вы все прокляты, убийцы! – безумная старуха, срывала с себя тряпки, прыгая на подоконнике четвертого этажа – Вы просрали этот мир! Вы просрали нашу жизнь! Вы убили нас и погубили наших детей! Будьте вы прокляты! Пусть бог покарает вас! Вы просрали этот мир! Просрали!

– Двадцать шесть минут – произнес я и зашагал прочь, направляясь ко второй многоэтажке – Олаф! Не забудьте прошерстить подвал перед тем, как давать отмашку на снос!

– Есть, командир!

– Вы просрали этот мир! Будьте вы прокляты, прикормленные суки! Будь вы прокляты!

Придя в себя, сплюнув тягучую кислую слюну, я осторожно поднялся и уселся на край кровати в ожидании – можно уже идти или гоблина ждет еще один приход?

Выждав несколько минут, понял, что кажется отпустило. Ладно… теперь можно и делами заняться.

Дела… после столь ярких флэшей я не сразу пришел в себя. Поняв, что продолжаю сидеть и тупо пялиться в стену, пребывая мыслями все еще там – в далеком прошлом – я зло оскалился и с рыком вывалился в коридор в поисках жертвы.

Как всегда и бывает такие обнаружились сразу – за окном коридора, внизу. Прижавшись к стене постоялого двора, два бритых наголо бойца совокуплялись, причем один, размашисто качая жопой, яростно бормотал ей в с готовностью подставленное ухо:

– Я тебя трахну как Оди! Как Оди тебя трахну!

Перевалившись через подоконник, я приземлился рядом и с интересом спросил:

– Кончили?

– А-ага… – вяло кивнул яростный актер, поспешно пряча отросток в штаны.

– Я, как всегда, нет – ответила лысая девчонка – К-хм… но вы же не об этом?

– Каппа отпустил потрахаться?

– Э-э-э… сержант Каппа послал нас за бинтами и медицинским клеем, лид!

– Ясно… ну вы идите к нему и скажите, что лидер велел сделать с вами такое, чтобы вы уж точно кончили. Прям слово в слово передайте – а сержант Каппа уж постарается от души.

– Но я то ведь кончил… – проявил зачатки сообразительности боец, вытирая руку о плечо подруги, что спешно подтягивала штаны.

– Выполнять.

– Есть!

Оба гоблины утопали к заднему двору, откуда доносился многоголосый рев муштруемого мяса. Недостаточно громкий и страстный на мой взгляд. Каппа слишком их жалеет – будь иначе, эти два бойца не нашли бы в себе сил на трах. Что ж… если сержант не может – командир всегда поможет. Заранее оскалившись, я зашагал следом, на ходу разминая шею и плечи. Я смогу…

Когда я спустя четыре часа вышел со двора, сдирая с себя рваную мокрую футболку, направляясь к душу, я не оглядывался. А к чему? Я и так был уверен, что все лежащие на дворе гоблины кончили до единого. Посмотрим, как они сегодня потрахаются. И если засеку хоть одного – или кто-то из ночного патруля – я точно занесу себе минус в досье, а завтра постараюсь сделать так, чтобы ночью у них не было сил даже анус напрячь для протяжного горестного стона.