Сергей Извольский - Северное Сияние. Том 2 [СИ]

Машина, на которой приехала уборщица, была открыта. В этом мире в благополучных районах вообще закрывать что-либо не всегда требуется — везде глаз большого брата, от которого не спрятаться не скрыться.

Присев на водительское место, я нажал кнопку аварийной сигнализации, с усилием утопив ее на второй уровень до щелчка, после чего откинулась декоративная панель системы оповещения.

К нам сейчас — из-за взрыва на территории виллы, наверняка кавалерия туристической полиции летит, так пусть еще и городская полиция включается. Потому что экстренный вызов из автомобиля городской службы отправится на пульт городской полиции Хургады, а не в отдел туристической полиции. Разные ведомства.

Одну за другой я вжал все кнопки сообщений о чрезвычайных ситуациях, оставив не нажатой только сообщение о нарушении авторского права. Это, думаю, сейчас все же будет лишним.

— Добрый день, чем могу помочь? — моментально поинтересовался приятный голос диспетчера экстренных служб.

— Убийство, а также покушение на убийство владеющего одаренного, вилла FV33 на острове… на острове не знаю как он называется, посмотрите по геолокации пожалуйста.

— К вам отправлена группы быстрого реагирования, — все тем же приятным голосом ответила диспетчер. — Требуется ли кому экстренная медицинская помощь?

— Нет, все уже умерли, — зачем-то покачал я головой.

— Необходима ли вам психологическая поддержка?

— На всякий случай побудьте здесь и никуда не уходите до прибытия наряда, — фальшиво улыбнулся я в один из экранов, через который — опытом памяти Олега знал, что на меня смотрит диспетчер.

После этого вылез из машины и осмотрел пока чистое небо над головой.

— Артур?

— Валер?

— Я не знаю что ты задумал, но это блудняк какой-то.

— Верь мне, все под контролем.

— Вот это меня и пугает.

— Дикий покер.

— Подробнее?

— Ты играл когда-нибудь в покер со ставками на виртуальные фишки?

— Чего?

— Виртуальные деньги без цены, фантики. Игра на интерес.

— А смысл так играть в покер?

— Вот именно. В ходе тренировки играя на фантики, люди творят такую дикую дичь при розыгрышах, что иногда с ними некомфортно за одним столом сидеть.

— Дичь, ах какое удивительно слово. Артур, ты хочешь напугать ежика голым задом?

— Если это выглядит глупо, но работает, то это не глупо.

— Кавалерия прибыла, — показал вдруг чуть в сторону Валера, который мои действия явно не одобрял.

Я высматривал гостей со стороны города, а конвертоплан туристической полиции неожиданно подошел со стороны моря. Это была современная угловатая машина с преобладанием белого в раскраске, и с черно-красными полосами по бортам, в цвет национального египетского флага. На широком тупом носу машины красовалась эмблема туристической полиции, с расправившим крылья египетским орлом.

Белый конвертоплан приземлился за территорией виллы, на площадке у ворот. Я уже был у калитки — замок не сработал, и пришлось выбить ногой. Мое движение вызвало переполох среди выпрыгивающих на бетон дороги полицейских в белых бронекостюмах, я даже пожалел об излишней резкости. Но к счастью, никто стрелять не стал. К их счастью в том числе.

— Кто главный? — поинтересовался я на русском, встав в проеме выбитой калитки, закрывая проход.

Впрочем, никто из полицейский вперед и не стремился — наши с Валерой лица в их визорах не идентифицируются, лишь указывается принадлежность к владеющим одаренным. И скорее всего отображается еще и национальная принадлежность, но на счет этого не поручусь.

После моего вопроса вперед сразу вышел высокий европеец. Chef D'escadron — командир эскадрона, присмотрелся я к значкам пиктограмм, заменяющих на броне погоны. У офицера, кстати, у единственного забрало было поднято, но смотрел он на меня через голубоватую полоску визора.

— Самоубийство одаренного владеющего, — показал я жандарму на рваную дыру в стене виллы, а после на машину клининговой службы, видную в открытую калитку. — С сопутствующими жертвами. Мне нужно время связаться со своим поверенным, а также прошу предоставить закрытый канал связи с Комитетом ООН по защите прав человека.

Командант едва заметно дернул щекой. Потому что любое ЧП с одаренным — это серьезная проблема, а здесь вообще труп. Кроме того, звание и должность полицейского, как я и предполагал, точно не могли обеспечить мое требование о закрытом канале связи. Тем более с комитетом ООН по защитам прав человека. Это не Элимелех, который сам пишет себе правила, это максимально зарегулированная структура.

— Один момент, — кивнул мне офицер и отошел на пару шагов, легкими пассами явно открывая меню в дополненной реальности. Вместо него вперед шагнул боец со знаком медика на броне, но я только головой покачал, показывая, что помощь никому не требуется.

Вдруг среди прибывших белых полицейских появилась заметная растерянность, переросшая даже в небольшой переполох. Вызван он был еще одним прибывшим конвертопланом. И его эффектным способом появления — машина шла очень низко, практически над дорожным полотном магистрали. Я даже догадался отчего: чтобы прибыть на место как можно быстрее, и не пересекать закрытые к полету зоны. Обходя их по дуге над поверхностью моря, как летел к нам конвертоплан туристической полиции.

Эффектно прибывший конвертоплан, поднимающий сейчас тучи пыли, выглядел попроще — явно на два поколения старше и не в таком чисто-вылизанном состоянии как машина туристической полиции. И основной цвет раскраски у него был не белый, а черный. И раскинувшего крылья орла на тупом кургузом носу машины не было — вполне обычная машина городской полиции Хургады.

Двигатели прибывшего конвертоплана еще громче взвыли на реверсе, машина задрала нос в торможении и очень нагло приземлилась рядом с воротами, заставив белых полицейских разбежаться в стороны. Черная броня выпрыгивающих на бетон дороги полицейских также была попроще, и не у всех в полной комплекции; даже оружие частично такое, что без слез не взглянешь. Но несмотря на это, впечатление полицейские в черном производили вполне серьезное.

Командовал группой городской полиции также европеец, только темноволосый, звании команданта. Что ранжиром соответствовало прибывшему чуть ранее командиру эскадрона, или майору в Армии Конфедерации. Из прибывших черных полицейских он также был единственным без опущенного забрала шлема и также, как и командир эскадрона, смотрел на меня через полоску визора — только красную, а не синюю.

Увидев столь действенную демонстрацию презрения черной полиции к белой — пару полицейских в белом даже сбило с ног воздушной волной, я понемногу уверился в возможности реализации своей дикой идеи.