Александр Михайловский - Низвержение Зверя

Уже сидя в самолете, Франко подумал: «Ну что ж, тогда пусть каждый решает за себя. Кто-то окажет красным бессмысленное сопротивление и вовлечет себя и своих приближенных в омут уничтожения, кто-то с повинной головой выйдет к русским, кто-то отдастся под покровительство католической церкви, а кто-то предпочтет эмигрировать в Аргентину, Чили или Парагвай…»

После прибытия в Мадрид каудильо пришлось подождать еще какое-то время, пока там же не собрались все его сподвижники. Особенно далеко было ехать командующим некоторыми военными округами, совпадающими с границами расквартирования территориальных армейских корпусов. Двинуть армию к границе навстречу врагу не представлялось возможным еще и потому, что тогда на остальной территории Испании может вспыхнуть большевистско-анархистский мятеж.

И вот все (или почти все) званые на эту встречу сидят перед каудильо, готовые внимать его словам. Прибыл и Примас Испании архиепископ Толедский. Кажется, он действительно получил папское послание, и потому выглядит встревоженным. Вот возле трибуны стоит верный пес каудильо и глава его секретариата Луис Карреро Бланко. Спина верного паладина вопросительно изогнута, в глазах – преданность своему господину. Поднявшись на трибуну по ступенькам (маленький рост) Франсиско Франко глянул сверху вниз на рассевшуюся по стульям хунту.

– Камарадас [34], – произнес он, вскинув вверх правую руку в фалангистском приветствии, – я должен сообщить вам пренеприятнейшую новость. Нашему государству, так или иначе, осталось существовать всего пять дней, после чего наступит неизбежный конец…

После этих слов почтеннейшие члены хунты непроизвольно повскакивали с мест, правда, выкрикивать свое возмущение с мест никто не решился.

– Дорогой Каудильо, – выражая общее недоумение, произнес Луис Карреро Бланко, – поясните, пожалуйста, что вы имеете в виду?

– Два дня назад я получил ультиматум капитулировать в недельный срок! – рявкнул Франко, – причем предъявил мне его не господин Сталин, чьи войска стоят на наших границах, а Его Святейшество Пий Двенадцатый, вступивший в сговор с русским исчадием ада…. Я думаю, что некоторые из вас тоже получили подобные послания.

– Да, сын мой, – вкрадчивым голосом подтвердил архиепископ Толедский, – его Святейшество прислал нам, священнослужителям, подробнейшие послания, объясняющие причины такого решения Святого Престола. Многие из нас не до конца согласны с тем Конкордатом, который наша Святая Матерь Церковь заключила с господином Сталиным, но, согласно догмату о Infallibilitas (непогрешимости Папы Римского), его Святейшество всегда бывает прав, а мы – недостойные, не осененные такой благодатью – можем и ошибаться. Господин Фернандес-Куэста, вы были нашим послом в Италии в тот момент, когда туда ворвалась русская армия. Расскажите дону Франсиско о том, что вы тогда видели…

Было видно, что этому правоверному фалангисту было крайне тяжело сделать то, на чем так настаивал архиепископ Толедский.

Франко подумал: «Очевидно, он ( кардинал Энрике Плаи-Дениэль ) встал на позиции папы не только из-за догмата о Infallibilitas, но и из-за того, что сам является непосредственной креатурой Пия Двенадцатого. Едва ли его устрашила перспектива церковного трибунала, ибо от Господа Нашего он не отрекался и Нечистому не поклонялся, а следовательно, не чувствует за собой вины. Зато в нем присутствует благодарность к твердой руке, вознесшей его на одну из высших церковных должностей в Испании, ведь предыдущий папа не жаловал нашего милейшего кардинала…»

– Мне уже известно о том, что отношение русских большевиков к нашей Святой Матери Церкви вполне выдержанно и корректно, и ничуть не напоминает поведение наших красных, – вслух неохотно признал каудильо, – а если почитать конкордат с Советами, то дело и вовсе обстоит чуть ли не идеальным образом, разумеется, на их русский манер.

Архиепископ Толедский сказал:

– Его Святейшество сообщил нам, что у нашей Святой Матери Церкви есть неопровержимые сведения, что наши старые друзья в Германии и в самом деле впали в смертный грех прямого поклонения Сатане и необратимо погубили свои бессмертные души. И русский правитель оказался единственным из государей, который встал рядом с Его Святейшеством, обнажив свой меч против Князя Тьмы.

– Я видел собственными глазами, с каким доброжелательством русские солдаты на улицах Рима относятся к священникам и монахам, – скрепя сердце сказал Фернандес-Куэста, – но не могу понять, как получилось так, что самые злобные гонители христовой веры обратились вдруг в самых верных еезащитников?

– Это же просто, – вдруг сказал генерал Хосе Энрике Варела (быть может, один из двух самых авторитетных сподвижников Франко), – как говорили старики римляне: «Si vivis Romae, romano vivito more» (Если живешь в Риме, то живи как римлянин). Завоевав Европу (а это уже свершившийся факт), господин Сталин примеряет на себя регалии, свойственные любому нормальному римскому Императору христианской эры. Наша безобразнейшая, надо сказать, гражданская война показала, что у него не получится править европейскими странами с помощью того сброда, из которого состоят европейские красные. Они говорят о создании общества всеобщего благоденствия, фактически рая на земле, а сами умеют только поджигать и убивать. Разве смогли бы мы победить, если бы красные убийствами священников не настраивали против себя народ и вместо войны на фронте не устраивали между собой постоянных мятежей и свар?

Архиепископ Толедский задумчиво и со значением произнес:

– Когда-то господин Сталин даже намеревался стать ортодоксальным священником и с хорошей успеваемостью прослушал полный курс духовной семинарии. Говорят, что его не допустили до экзаменов из-за слишком левых политических убеждений…

– Но ведь большевики отрицают даже само существование Божие! – воскликнул Луис Карреро Бланко. – Как в таком случае они могут быть защитниками христианства и опорой нашей Святой Матери Церкви?

– Большевики получили неопровержимое доказательство Его существования и были вынуждены склонить перед ним головы, – веско произнес архиепископ Толедский. – Наша Святая Матерь Церковь считает, что полтора года назад миру был явлен Акт непосредственного Божественного Вмешательства, разделивший нашу историю на ДО и ПОСЛЕ – так же, как до этого ее разделило рождение Христа. Его Святейшество лично встречался и беседовал с представителями так называемых «старших братьев» русских и признал их происхождение «не от мира сего» и отсутствие связей с Князем Тьмы. Только Господь мог обратиться к своим посланцам: «Поступайте по совести»: для его извечного оппонента Князя Тьмы совесть является не более чем пустым звуком, химерой, от которой следует избавиться как можно скорее…