Николай Метельский - Без масок [СИ]

– Окончание работы, – покосилась она на меня. – Ну и смерть Сакураев. Я мало что о них знаю, но… были случаи… Однажды мне пришлось прятать девочку, чтобы враги её родителей не добрались до ребёнка.

– М-да, ну и работёнка у вас, – покачал я головой.

– Была, – добавила Нойман.

– Была, – подтвердил я.

Предлагать ей и дальше нянчиться с Рейкой я не собирался. Слишком уж мало о ней знаю. Но контактные данные, на всякий случай, выяснил. В конце концов, мне никто не запрещает узнать о ней побольше, а Рейке, наверное, будет проще, если женщина, которая столько лет заботилась о ней, будет рядом. Но это не точно. Тоже узнавать надо, правда, уже у самой девочки.

Когда Рейка была собрана, и мы стояли у выхода из номера, Нойман с улыбкой произнесла:

– Будь хорошей девочкой и не делай глупости. Всего хорошего, малышка.

– Пока, Амалия, – помахала Рейка рукой.

Похоже, она не понимала, что, возможно, больше и не увидит свою няню. В конце концов, родители тоже постоянно забирали её к себе, но потом неизменно возвращали немке.

За последние два года, а Рейке сейчас семь, девочка изменилась довольно сильно. И дело даже не во внешности. Раньше она была несколько зажатой, теперь же Рейка была более открытой и шебутной. Пока ехали домой, она успела задать множество вопросов, начиная от того, куда мы едем, и заканчивая тем, не съест ли её этот страшный дядька за рулём. Сэйджун после этого вопроса даже позволил себе хмыкнуть. Тем не менее бестактных вопросов, которые то и дело задают детишки, не было. Рейка оказалась довольно воспитанной девочкой, схватывающей всё на лету. А ещё, как выяснилось, она знает не только немецкий, но и английский. Нехило для её возраста, как по мне. Разве что немецкий для неё как родной японский, а вот английский она знает гораздо хуже.

Когда мы приехали домой, девочка поутихла и жалась ко мне. Обычное поведение маленького ребёнка в новой обстановке. Правда, увидев Казуки, который нас встречал, вновь расслабилась и побежала обнимать уже его. А вот при виде Атарашики она стала похожа на бойца-новобранца перед генералом. Такая же вытянутая по струнке с чётким ответом на каждый вопрос. Что интересно, на Бранда с Идзивару она вообще почти никак не отреагировала. Я, если честно, думал, что ребёнок побежит их гладить, но нет – глянула один раз и всё. И если Бранду было плевать, его больше мои ноги интересовали, вокруг которых он и крутился, то вот Идзивару, сидящий на стене у главных ворот, кажется, подобное отношение даже возмутило.

Пока Рейка обживалась в своей комнате, ко мне подошла Атарашики.

– И что ты будешь с ней делать? – спросила она. – Точнее, с её камонтоку.

– Ничего, – пожал я плечами. – Для активации камонтоку нужно обучение. В её случае – хотя бы управлению бахиром. Пусть обживётся, и я поговорю с ней на эту тему. Да и Сакураи наверняка что-то ей объясняли. В общем, я сильно сомневаюсь, что она случайно активирует свою способность.

– Она Минамото, – произнесла Атарашики осторожно.

– И что? – приподнял я бровь.

– Это я тебя должна спросить – что ты с этим будешь делать, – произнесла она раздражённо. – Я, например, не могу воспринимать её иначе как Минамото. Даже если мы заблокируем ей камонтоку, она всё равно останется частью древнего Рода.

– А как же Этсу? – спросил я усмехнувшись. – Её ты воспринимала…

– Я считала, что у неё… – начала она, но не договорила. – Скажу иначе: если именно мы заблокируем её камонтоку, то для меня она останется Минамото. Просто потому, что мы же и можем снять блокировку. И я хочу знать, будешь ли ты использовать происхождение девочки?

– Нет, – ответил я, качнув головой. – Она моя сестра, Атарашики. И я решил для себя именно так её и воспринимать. А, как ты выразилась, использовать родную сестру не в моих, знаешь ли, правилах. В жизни, конечно, всякое случается, но я собираюсь дать ей нормальное детство и, по возможности, счастливую жизнь.

– Достойное решение, – кивнула Атарашики. – Но в жизни, как ты выразился, всякое бывает.

– Кто-то прогибается, а кто-то ломает жизнь под себя, – произнёс я с улыбкой. – Или ломается сам. Догадайся с трёх раз, какой путь я выбрал в своё время.

В тот же день, но уже после обеда я вновь был у Цуцуи, постигая искусство фехтования.

– Стоп, – остановил меня Ген.

Опустив боккэн, сделал шаг назад. Мы с ним в этот момент отрабатывали быстрые удары и блоки.

– Что-то не так? – спросил я, глядя, как старик хмурится.

– Ты слишком быстро думаешь, – произнёс он.

– Не понял, – нахмурился уже я.

Что значит “быстро думаешь” и почему это плохо?

– М-м-м… Как бы сказать? – задумался он. – Да собственно, я уже всё сказал: ты слишком быстро думаешь. Настолько быстро, что успеваешь обдумать и то, как ударить, и свои дальнейшие шаги. Каждый твой удар – это результат обдумывания.

– Ну… Как-то так, – пожал я плечами. – Если я вас правильно понял, то да, так и есть. Но я не считаю это чем-то плохим.

– Это и не плохо, – вздохнул он. – В целом. Но… Демоны… – почесал он макушку. – Обдумывание удара – это трата ресурсов. Ты не должен думать, как бить, всё должно быть на рефлексах. Я уж не говорю о том, что мы не всегда сражаемся с чистым разумом. Случается, знаешь ли, всякое. Надрался ты вдребедень, а тут бац, враг нападает. И что ты со своей думалкой делать будешь?

– Я не могу напиться, – усмехнулся я. – Если не захочу. Но я понял о чём вы. Сотрясение мозга тоже не помогает думать. Но как по мне, рефлексы – это как компьютерная программа, взломав которую, ты можешь делать с человеком что угодно. Я просто буду знать, что, как и когда он сделает. В моём случае это невозможно.

– Знаешь, – поджал он губы, – я, пожалуй, ошибся – ты можешь стать мастером. И я им тебя сделаю, но изначально ты пришёл ко мне с несколько иной просьбой. Напомни, что ты там хотел?

А, ну да. Прав он. Я сюда не за силой пришёл.

– Я хотел сделать меч продолжением руки, – вздохнул я. – Почувствовать его.

– Именно, – кивнул Ген. – Но так ты его не почувствуешь. Меч для тебя всегда будет лишь придатком. Инструментом.

– И что делать? – спросил я. – Я не могу не думать.

– Этого и не надо, – хмыкнул он. – Ты не должен думать во время боя. Хм. Даже не так. Ты не должен думать, сражаясь мечом, – после чего задумчиво потёр подбородок. – И я даже знаю, что нам делать, но нужна подготовка. А пока – вперёд. Десять тысяч рубящих ударов сверху.

– Как скажете, учитель, – вздохнул я, поднимая меч.

Боже, надеюсь, он реально знает, что делать.

Дом, а точнее, огромный зал, был обставлен в европейском стиле. Книжные шкафы вдоль стен, столы и кресла, бар, бильярдный стол, рядом с которым стоял единственный в помещении человек. Дорого, стильно, пустынно. Впрочем, человеку было плевать на обстановку. Привык. Сейчас он думал совсем о других вещах. Серьёзных и тревожных вещах. А если конкретно, то его беспокоил ведьмак.