Вячеслав Соколов - Фаэтон: Планета аномалий 2

— Но за бой я вам заплатил, как договаривались! А значит… Ахк… Хах… А-а-а… Бум-с!

— А ты говорила, что гномы не летают! — с философским видом произносит Аня, доставая гранату и подкидывая ее на ладони.

— Так-то гномы. А это же дурачок, — Вика провожает взглядом тушку Гниви, запушенную моей могучей рукой поверх голов толпы свидетелей.

Я бы сказал, теперь у них тут появилась секта «Свидетели полета бессознательной тушки». А что поделать? Кажется, вместе с зубами я ему еще и сознание вышиб, так что метал уже нокаутированного.

Вот так радостно сверкая улыбкой, рыжая не замедлила повторить маневр своей подруги. Разве что выдернула чеку и протянула ее, какому-то сурового вида бородатому гному:

— Не подержите, уважаемый? Нет? Ну вот чего все такие злые?

— Ты что творишь, молокосос? — возмущается этот самый гном, стиснув кулаки и грозно делая шаг в мою сторону.

Я даже оглянулся в поисках юноши бледного, с молоком на губах не обсохшим. Но никого не нашел. Нет, я понимаю, что тушка у меня нынче дюже молодая. Вон как гормоны играют при виде двух сексуальных девиц с гранатами. Ох. Мужики, я вам ответственно заявляю. Не повторяйте дома. Ибо опасно для жизни. Но это заводит…

Вот даже втащить этому чудаку, за такое неуважение к моему богатому жизненному пути забыл. Ибо красиво смотрятся.

— За нападение ответишь!

— Рот закрой, — цежу сквозь зубы. — Пусть спасибо скажет, что жив. Пока жив.

— Ты что же это, парень, угрожаешь? При свидетелях? — начинает бычить гном. — Еще и подстилки твои тупые, честному наро… Аргх…

Нет, ну, а что? Ладно, он меня молокососом назвал. Я в принципе против молочка ничего не имею. Могу и накатить литрушечку холодненького, да если с горячим, только что из печи, хлебом. Но ведь он девчонок оскорбил. Причем это я смягчил слегка. Этот гад их матерным словом обозвал, обозначающим девиц не разборчивых в половых связях.

И нет, я не супер благородный поборник девичьей чести, просто у девчонок в руках гранаты… И если бы они успели обидеться раньше меня. Нет уж, увольте. А так рухнул в бессознанку и красота. Вон как народ проникся. Стоят глазками лупают, никто не кидается.

А нет. Это Анька тоже соизволила чеку вырвать, и руку с гранатой поднять повыше. Чтоб значит, все рассмотрели. Да уж. Вот сколько живу, а в очередной раз убеждаюсь, что на переговоры надо не адвокатов с собой брать, а гранаты. И ведь не я сообразил, а Вика. А Анька чисто поддержала подружку.

— Парень, ты хоть понимаешь что тебе теперь конец? Ты только что вырубил главу «Гильдии Старателей», — мужчина стоящий чуть справа от меня неодобрительно покачивает головой. — Вы что совсем дикие? Так же дела не делаются. Валите из города пока можно.

— А, значит, приходить толпой и пытаться кинуть на трофеи можно? — цежу сквозь зубы.

— Да кто тебя кидал? — делает удивленное лицо.

— Ага и для этого вы сюда толпой в двадцать человек приперлись?

— Вообще-то я после трудов праведных в кабак шёл, — усмехается собеседник. — Смотрю, братва кучкуется. Решил посмотреть.

— Посмотрел? — цежу сквозь зубы.

— Посмотрел, — кивает. — Но гранаты уберите, не дело это. Патруль явится, мало не покажется.

— Я бы убрал, — неожиданно успокаиваюсь, и, окинув взглядом толпу, сознаюсь: — Но очень вас убивать не хочется. А так, стоите, боитесь. Девочки уберут, кинетесь. И тогда в такой свалке я могу кого-нибудь убить. Ибо не стану сдерживаться.

— Ты слишком самоуверен, — раздается басовитый голос и вперед проталкивается здоровенный тип. Судя по моему прошлому опыту, в нем бродят гены орков. — Давай один на один! Или боишься? Только тех, кто меньше тебя бить можешь? За спинами девок прячешься? Да я тебя за Крамина порву на части!

— А что ты девушек оскорблять не будешь? — неожиданно подает голос Аня. — А то я смотрю, у вас это нормально. А как дали хаму в рыло, так сразу вам конец, бегите из города. А он оказывается маленький и беззащитный!

— Что здесь происходит! — раздается громкий голос откуда-то сбоку. — А ну разошлись!

Оп-па. А вот и обещанный патруль. Или точнее тот самый дознаватель Паша, а с ним аж пятеро бойцов с автоматами. И они этими самыми автоматами целятся в нас. Что-то это все больше и больше на фарс похоже.

— Так, не понял, вы что это тут, жителям нашего города оружием угрожаете? — и сурово так тычет пальчиком в девчонок. — Совсем охренели? Хотите вылететь из города?

— А что у вас уже самооборона запрещена? — упираю руки в бока. — Мне что надо позволить себя убить?

— Что? Я пока оружие только у вас в руках вижу.

— Ну так вот же, — тычу пальцем в толпу. — Собираются порвать на части. А жить то как хоче-е-ется-я-я!

— За что? — слегка опешил Павел.

— Так вот за то, что ему рожу свернул на бок, — киваю на гнома, которого несколько человек пытаются привести в сознание.

— Крамин? Тунгус, ты что совсем обалдел? Ты что на уважаемых жителей города кидаешься!? И немедленно убрать гранаты!

— Ага, щас, вот все бросили и убрали, — киваю. — Пусть этот дебил, спасибо скажет что жив. Эй, дебил, ты же уже очухался? Спасибо мне скажи.

— Тебе конец, молокосос! — хрипит гном.

— Вот видишь, — развожу руками. — Сперва пришли и пытались кинуть на трофеи. Потом молокососом обозвали. Но это ладно. Я простил. Я же жутко добрый. Но вот оскорблять девушек нехорошо. Особенно если это мои девушки. Слышь, гномяра. Ты бы извинился!

— Ты сдохнешь в муках! — Крамин уже твердо стоящий на ногах, отталкивает от себя поддерживающих его парней.

— Все слышали?! — во весь голос вопрошаю вокруг. — Этот гном мне угрожал. Сказал что убьет.

— Тунгус, что ты творишь? — Павел прикрывает лицо ладонью, покачивая головой. — Ну мог же штрафом отделаться.

— О нет, Паша, я хочу чтоб все слышали, что он грозился меня убить. Так что когда ты придешь спросить меня, не я ли свернул ему шею, то у меня вон сколько свидетелей, что это самооборона.

— Р-р-ра-а-а! — громила все это время стоящий и пытающийся прожечь меня взором горящим бросается вперед.

Скажем так. Я ничего не имею против хорошей драки. Но не в том случае, когда у меня под боком две не очень адекватные девицы с гранатами. Поэтому выбора не остается. Делаю шаг навстречу, и вбиваю в гортань нападающего согнутые пальцы.

Как неожиданно! Упал, схватился за шею и сучит ножками. Нет, ну серьезно, когда уже меня начнут воспринимать всерьез?

— А ну стоять всем! — взвизгнула Анька. — Я сейчас запузырю нахрен гранатой! А вы не тычьте в меня стволами. А то могу и в вас запузырить!

— Так, а ну хватит! — не выдерживает дознаватель. — Кто-нибудь занесите парня в гостиницу. Помрет же ненароком. Крамин, вы чего вообще такой толпой сюда приперлись?

— Так, пришлые Гниви на трофеи кинули, — распрямив плечи заявляет гном.